Его брат хочет тебя

Наконец-то Кирилл начал двигаться, сразу глубокими, резкими толками входя в меня и я сразу же почувствовала, что готова кончить в любую минуту. Забиться в конвульсиях удовольствия. Мне было мало…мало…мало. Маленькие вспышки удовольствия превращались в более сильные и мощные, пока меня не накрыло волной оргазма. 

Немного позже обнаглев, я привязала руку Кирилла ремнем к кровати, а сама села ему на живот и наклонилась над пленником, ощущая некую долю власти. Эта власть возбуждала. Теперь я решала, когда сяду на член, а не Черный, когда войдет в меня. Кирилл уже несколько раз повторил, чтобы я села на него, но я лишь целовала его губы и легонько прислонялась самым интимным местом к головке члена. Немного насаживалась на нее, но тут же ускользала. Забавно было дразнить его и себя. Изнывать от желания соединиться.

 — Давай уже. Оседлай его. Не скрывай, как жаждешь сесть на него, — дернул свою плененную руку, чтобы жестко насадить мои бедра на член, но ремень не позволил ему совершить желаемое, поэтому он лишь чертыхнулся и велел. — Садись.

После этого, конечно, оседлала ЕГО. От оглушительного оргазма, сотрясшего мое тело, в тот момент я окончательно потерялась в мыслях и ощущениях. Мы еще долгое время любовно мучили друг друга. Почти до потери сознания. 

Мое возбуждение стихло лишь после того как увидела, что пластырь и бинт на зашитой ране Кирилла пропитался кровью и только тогда мне, видимо, стало совестно и я прекратила приставать к парню. Вскоре забылась крепким сном. Уже во сне отчетливо всплыли слова Стаса: 

«Не волнуйся, из-за наркотического опьянения ты потом не вспомнишь ничего из того, что было».

Глава 35

Мое пробуждение было очень вялым, поскольку сонливость все еще стойко одолевала сознание и, пытаясь открыть глаза, я ощущала тяжесть, словно веки налились свинцом. Но, даже сквозь плотную дымку сна, я чувствовала какую-то странность и поэтому все же пыталась проснуться. 

Из-за яркого света, сразу почти ничего не видела, но, продолжая щуриться и часто моргать, прислушалась к собственным ощущениям. Под ухом ровно билось чье-то сердце, а это подсказывало, что я прижималась обнаженным телом к парню и использовала его грудь в качестве теплой подушки. Левой ладонью я прикасалась к теплой коже чуть ниже его ребер, а в ответ крепкая рука этого парня, оставленная на моем обнаженном бедре, собственнически прижимала мое тело к себе.

Такие вещи для меня непривычны, ведь, преимущественно, я спала одна и в одежде. После того, как до меня постепенно дошло осознание этих вещей, сон начал отступать и в тело вернулись более сильные ощущения. Первой хлынула запредельная слабость, из-за которой я не могла сдвинуться или хотя бы избавиться от руки на бедре. Очень странно, но так же я почувствовала, как запульсировали бедра и ноги, будто бы перенапряглась на физических занятиях в университете. 

В следующую секунду виски сковала режущая боль и одновременно огонь заполыхал в районе лона. Его разодрали, растерли. Все внутри нещадно пылало от тянущей боли. 

Это последнее странное ощущение, которого раньше я не испытывала, заставило меня окончательно проснуться. Несмотря на то, что глаза все еще не привыкли к яркому свету, я открыла их и, борясь со слабостью в теле, поднялась на ладонях. От этого движения чужая ладонь упала с моего бедра, а я заозиралась по сторонам, силясь понять, где оказалась и главное с кем? 

В голове возник поток информация и на сонную голову пошел анализ. День Рождения? Отмечаем сегодня? Нет. Вчера был. Я пила? Пила. Лишь один раз в жизни я напивалась так, что странным образом терялись воспоминания, неужели вчера был похожий случай?

Обернувшись, я посмотрела на парня, с которым проснулась и удивленно распахнула глаза, так же ощущая, что по телу разлилось нечто нехорошее. Это был Кирилл. На несколько секунд я засомневалась, подумав, что сейчас рядом со мной мог лежать Стас, но сразу же отвергла догадку. Я больше не путала братьев. Это точно был Чернов-старший. 

Его черные волосы были красиво разбросаны по лицу, в особенности, черными нитями по сомкнутым векам. Своим подъемом я видно растормошила Кирилла. В ответ он что-то буркнул сквозь сон и повернулся на бок, при этом сжал меня в объятиях и повалил обратно на кровать, прижав меня спиной к своей груди. Некоторое время я, будучи ошарашенной, не могла трезво оценить события и только смотрела в стену комнаты и чувствовала мощь тела позади. Голую кожу лопаток защекотали волосы на мужской груди, а обнаженных бедер коснулись его бедра. 

Несмотря на жалкое одеяло, скрывавшее Кирилла, я хорошо чувствовала, как затвердела его плоть и уперлась мне в ягодицы. На откровенную эрекцию я завозилась, тут же почувствовав, как она еще сильнее затвердела. Впечатление, что пока хозяин спал — его член жил отдельно. 

Вскоре и сам хозяин зашевелился, отбросил одеяло, которое мешалось ему, а рукой начал гладить мой живот, заставив мышцы в теле заискрить от напряжения. Подушечкой большого пальца он нырнул в пупок, а затем — скользнул ниже. Еще ниже. Намеревался коснуться там, где моя плоть ныла от боли и просила пощады. Кирилл погладил мой гладко-выбритый лобок, но едва коснулся еще ниже, как я тут же сжала бедра, препятствуя возможности пробраться в то место, которое сейчас особенно болело. Только теперь не спеша я осознала какова причина боли и кто виновник, который истерзал мое тело. И, пока я пыталась собраться с мыслями, услышала невероятно хриплый голос Кирилла. 

— Раздвинь ноги, — четко велел на ухо. Его пальцы при этом продолжили вырисовывать любовные узоры на лобке, явно готовясь пробраться ниже, и уже предприняли попытку «помочь» мне раздвинуть ноги, раз уж я не торопилась выполнять требование. 

Из-за этого наглого действия, меня бросило в пот и сознание обуяла странная паника — в ту же секунду я дернулась и вырвалась из объятий Черного. Не рассчитав силы, свалилась с кровати и ударилась бедром о пол. Бегло оглядела собственное обнаженное тело и растерянно отметила для себя — множество синяков на коленях и ссадин на руках. Я не успела подняться, как Кирилл, наконец, окончательно проснулся и присел в кровати. 

— Что случилось? — сонливость исчезла и у него, и у меня. Единственное что я сделала — это отрицательно покачала головой из стороны в сторону и выставила руку ладонью вперед, запрещая прикасаться ко мне. 

— Не подходи, — прошептала. Затем медленно отползла, скользя голыми ягодицами по полу. Странная паника мешала соображать, я пыталась вспомнить, что произошло, но все вспоминалось красно-мутным, как в засвеченном кадре. Вчера я ведь собиралась в клуб? Там выпила пару бокалов? Последние отрывки помнила, как Стас трахал Нину в туалете, а затем Кирилл меня вызвался отвезти домой... 

При попытке вспомнить виски вновь запульсировали, создав желание ножом вырезать из себя эту боль. 

— Ты что вместо моего дома привез меня к себе? И… и… воспользовался моим пьяным состоянием? — это предположение само по себе вырвалось, но от его «мерзости» меня резко замутило. Невозможность вспомнить события вечера сильно раздражала, казалось, я пропустила нечто важное, ведь хоть за прошедшие месяцы я перестала злиться на Кирилла, но чтобы я легла в его кровать...Сомнительно. 

— Ты серьезно? Снял меня вчера в клубе и привез к себе развлечься? 

Кирилл, сдвинув брови на переносице, просто сидел и смотрел на меня. Не желал отвечать на мою панику. Наверное, для него это нормальное дело, а я чувствовала унижение и грязь от того, что моей слабостью воспользовались. Хотя, сама виновата, ибо нечего напиваться до такого состояния. 

Стараясь притупить странные эмоции и ощущение грязи на душе, я поднялась с пола. Тело при этом очень слабо слушалось. 

— Ебучий афродизиак! — услышала мат на всю комнату и тогда я, удивленная его агрессией, опять настороженно посмотрела на Кирилла. Он раздраженно растрепал волосы на затылке и, посмотрев на меня, пояснил: — Тебе подсыпали афродизиак в клубе. Стас подсыпал... — на этом слове он замолчал, словно прощупывал почву и решал, насколько много можно дать информации.