Его добыча – 2

– Н-н-не надо. Не убив-в-вайте её… – запинаясь и в ужасе уставившись на меня, предположил худшее штурман.

– Сдвинешься с места – умрёшь, – я снизошёл я до лаконичного ответа, чувствуя, как волны прохлады от моей руки растекаются по телу Трои. – Откроешь рот когда не надо – умрёшь.

Поперхнувшись и немедленно умолкнув, мужчина впился в меня ненавидящим взглядом.

«Этого, – я мысленно указал на Игеря ближайшему собрату, – и второго пленника захватите. Надо перенести их тоже».

Другой мужчина по ощущениям всё ещё был без сознания. Впрочем, это и к лучшему – достаточно с нас болтовни суетливого механика.

– Ты? – Троя открыла глаза, уставившись на моё лицо. Я чувствовал, что температура её тела начала выравниваться, приближаясь к норме. – Вернулся?..

«Как и обещал», – поймал я проскользнувшую мысль своей добычи. А с ней и удивление, сменившее неверие.

Она во мне сомневалась? Я ощутил неудовольствие: предупреждал же – всегда буду возвращаться. Почему эта странная женщина не доверяет моим словам?

«Кин, ты останешься дожидаться тех, кто придёт за второй частью ресурсов? – отвлёк от размышлений вопрос Руха. – Первая группа уже добралась до середины болота. В ней идут Орш и Риш».

Я невольно кивнул, реакцией тела подтверждая услышанное. Хорошо. Орш направит всех к нужному месту, упредив столкновение с подавляющим влиянием хищного гиганта. Окинув взглядом небольшой островок, что стал нашим первым пристанищем в этом мире, уверенно откликнулся:

«Нет. Забираю свою добычу, смогу унести ещё что-то из оставленного и ухожу».

Пришла пора двигаться дальше – к новой цели эдаити, сумевших вырваться из смертельного плена.

Глава 3. Переход

Троя

Хлюп-хлюп… Чавк-чавк… Хлюп…

Мерные звуки, рождающиеся под ногами бредущего сквозь болото амиота, меня одновременно радовали и тревожили. Радовали – потому что это был практически единственный источник шума в давящей тишине раскинувшегося вокруг болота. Тревожили – из-за того, что Седьмой по колено, а иногда и по бёдра проваливался в топь.

Воняло нестерпимо – с момента, как он стянул ненавистный уже шлем, а я наконец-то почувствовала прохладу, сделав первые глотки местного воздуха. Тут и почувствовала адову вонь, от которой начали слезиться глаза и засвербело в и без того пересохшем горле.

Обессиленная, давясь источаемым болотом смрадом, я болталась на плече Седьмого, то щурясь из-за страха ослепнуть от капель гнилой жижы, что в изобилии разлетались от рассекающего топь тела амиота, то судорожно сглатывая комки грозящего выплеснуться наружу содержимого желудка. Но я готова была терпеть любые неудобства. Всё это было несравнимо с вызванной тем кошмарным звуком мукой, что я испытала, очнувшись на этой планете.

Взгляд вновь и вновь возвращался к чернеющей мутными разводами, пугающей жиже. Нечто похожее имелось на Земле, хоть и отличалось в деталях. И мои знания подсказывали: сама я бы не отважилась сунуться в это гиблое место. А вот амиоты о подобном не тревожились…

Как Седьмой вообще движется в этой вязкой топи, которая наверняка затягивает в себя не хуже земной трясины?! А ведь идёт размеренно, дышит ровно, при этом на себе тащит немалых размеров контейнер и придерживает меня…

Лежать, то есть свисать с плеча амиота, было не слишком комфортно. Оно, конечно, широкое, и за ноги Седьмой меня обхватил своей немалой лапищей, чтобы не свалилась. Но пристроить куда-то руки никак не получалось. Держать на весу, силясь прикрыть ими лицо, сил не хватало. Оставить безвольно болтаться, по локоть проваливаясь в грязь, было жутко – не покидало ощущение, что там, под тёмной пеленой, притаилось что-то невидимое, но страшное! Вопьется в пальцы и… Отринув сомнения, попробовала обхватить руками торс мужчины, удобно разместив их на покатой спине, но… Бугрящиеся мышцы его обнажённого тела постоянно были в движении, и скользкие от грязи руки срывались, лишая меня опоры. Всякий раз я пугалась, что лишь мешаю Седьмому своими ёрзаниями, и не сразу решалась вновь обхватить его тело. Болото есть болото. Топь. Трясина. Отвлеку, оступится и…

Представив страшную перспективу, зажмурилась. Погибнуть, захлебнувшись гнилистой грязью… От одной мысли о такой возможности становилось тяжело дышать.

– Я всё контролирую. Трое не о чем беспокоиться.

Безэмоциональный голос, такой же спокойный и ровный, как и дыхание мужчины. Никакого напряжения и признаков усталости. И это если учесть, что он уже в третий раз пересекает болото! Вновь осознав собственную немощность в сравнении с ним, я инстинктивно вздрогнула. Облегчения не добавила и эта его способность читать мои мысли.

Силясь переключиться на что-то, не связанное с амиотом, я невольно прогнулась, приподнимая голову и отыскивая глазами ставшее почти незаметным желтоватое пятно относительно плотного, чуть возвышающегося среди бескрайнего болота участка суши, который мы покинули.

Дым от горящих останков транспортника уже окончательно растворился в белёсом небе, а сам корабль, доставивший всех нас сюда, полностью исчез в мутной топи. И если в розовых сумерках болото казалось мрачным и неживым, то сейчас, в более ярком голубом свете, ожило. Оно нагрелось и стало парить, насыщая воздух душной влагой. С его поверхности срывались, устремляясь ввысь, плотные белые пузырьки, образуя над мутью болота сгустки туманной взвеси. Вслед за ними, подобно юрким насекомым, из болотных недр будто выпрыгивали серые кляксы-мушки. Они охотились за этими каплями – поймав, падали обратно, беззвучно шлёпая по вязкой топи.

И всё это в абсолютной тишине, вызывая у меня лишь слепоту от мельтешащего перед глазами туманного роя! Единственными звуками были чавкающие шлепки, с которыми трясина неохотно отпускала ноги идущих по ней амиотов, и… моё тяжёлое дыхание.

Седьмой неумолимо форсировал трясину, используя тело на манер тарана. Следом пробирались его спутники, также по пояс проваливаясь в грязь. Они с той же лёгкостью тащили на себе груз. Контейнеры, какие-то непонятные тюки, не способных самостоятельно передвигаться себе подобных – видимо, тех, кто до сих пор не освоился с телами окончательно.

Перекинутые через плечо одного из амиотов, в той же позе, что и я, болтались Игерь и мужчина, имя которого я так и не смогла узнать. Ещё один из выживших пленников – он хоть и пришёл в себя, но сознание его оставалось спутанным.

Сглотнув обильную слюну, наполнившую рот, поняла, что мысли утратили чёткость. В растерянности испугалась, вдруг осознав – я не помню, о чём только что размышляла!

Неведомая цель, к которой стремились амиоты? Куда несёт меня Седьмой? Об этом, да? Или о надежде, что путь скоро завершится, а место, в котором мы окажемся, не станет причиной нашей гибели?

Почему я не помню? Снова пришлось сглотнуть, едва не захлебываясь от нестерпимой потребности… насытиться. Там можно будет… поесть?

Вот оно! То, что взбудоражило, захватив все мысли и ощущения, отодвинув на задний план… Что? Я и этого не могла сообразить. Лишь вновь и вновь сглатывала слюну, умирая от вожделения, дурея от желания испытать столь знакомое и желанное ощущение вкуса…

Жареного мяса? И кусочков картофеля, запечённых в масле? Всё это я обожала есть на Земле и не пробовала с самого начала вахты…