Его невинная добыча

Прежде, чем я успела ответить, он опять наполнил мой бокал.

— Я не знаю, — призналась честно. — То, что я пила, было очень сладким и… — замялась. — И от него так не кружилась голова.

— Тогда пей, — уголок его губ приподнялся в какой-то недоброй усмешке, но я не предала этому значения.

Люди Бориса отвезли меня не к нему. А это значит… значит, что он, скорее всего ищет меня. И если найдёт…

— Когда мы поженимся? — я отпила большой глоток.

Вино… Оно мне однозначно нравилось. Особенно нравилось появившееся после него ощущение лёгкости, смелости и свободы. Хрустнула огурцом и тут же сделала новый глоток.

— Скоро, Ева, — Руслан покачал свой бокал. Кажется, он даже не выпил первый. Откинулся на спинку стула.

Я нахмурилась, понимая, что кухня приобретает расплывчатые очертания, лёгкость, что я чувствовала, становилась какой-то уж… сильной.

— Скоро — это когда? — не выпуская из рук бокал, встала, но не смогла сделать и шага. Прижала свободную ладонь ко лбу.

— Завтра или послезавтра, — услышала я голос Руслана и тут же очередной приказ: — Сядь на место, Ева. Сядь и допей вино.

Не споря, я послушалась. Свет лампы был каким-то непонятным, шкафчики как будто кривились. А в мыслях у меня только и мелькало: если Борис найдёт меня… если найдёт…

— Он не должен меня найти, — прошептала я, цепляясь за собственный подол. — Он не должен…

Слёзы вдруг подступили к глазам. Платье… Оно было такое красивое. И Анна. Она тоже была красивая, добрая. И ещё она…

— Это ещё что? — внезапно я увидела перед собой что-то тёмное.

Растерянно подняла взгляд и поняла, что это мужчина… тот мужчина, который должен стать моим мужем. Похожий на хищную птицу и забравший меня из… как его? Питомника… Руслан. Да…

— Русла-а-ан… — протянула я и прижала ладонь к губам, не сумев подавить икоту. Всхлипнула. — Оно… — провела по оборванному подолу платья и, не сдержавшись, зарыдала.

9.1

Ева

— М-м-м… — против воли застонала я, повернувшись на бок.

Не помню, чтобы хоть раз в жизни я чувствовала себя так ужасно. Голова была настолько тяжёлой, что я не могла оторвать её от подушки. К тому же, сильно хотелось пить.

Облизнув сухие губы, я снова потихоньку застонала и, уперевшись ладонью в постель, заставила себя приподняться.

Картинка перед глазами покачнулась, локоть подогнулся. Ощущение было такое, что… Я и сравнить это ни с чем не могла.

— Проклятое вино… — прошептала, с трудом усевшись в постели и уткнулась лбом в колени.

В том, что виновато именно оно, я не сомневалась. Нам ведь говорили… Говорили, что пить много нельзя ни в коем случае. Вот только сколько это много я не помнила.

Что-то было не так. Волосы, скользнув по спине, щекотнули бок. Платье… Вчера я была в платье, а сейчас… Внезапное понимание, что я не помню, как оказалась у себя в комнате пришло столь отчётливо, что заглушило всё остальное.

У себя в комнате? Вскинув голову, я осмотрелась. Комната была не знакома мне: не многим больше, чем та, куда привели меня, она отличалась характером. Именно характером, безошибочно говорящим о том, кому она принадлежит. Мебель из тёмного дерева, портьеры шоколадного цвета на окнах, полка на противоположной стене, где, наряду с небрежно лежащих одна на другой книгах в толстых переплётах, стояли деревянные фигурки — индийский слон, сфинкс… Рядом, на той же стене — три ножа. Один большой и два поменьше.

Сглотнув, я сжала кулон. Руки покрылись мурашками от осознания: я обнажённая в комнате Руслана. В его кровати. А в голове ничего. Пустота. Только тяжесть и туман.

Кажется, я ела хлеб, а потом, кажется, сжимала подол платья и… Что было последним?! Что?!

В панике я отбросила одеяло, встала. Под ногами было что-то мягкое. Шкура… Шкура зверя.

— Доброе утро, зверёныш, — услышала я голос Руслана и, переведя взгляд, увидела его, остановившегося в дверях.

Черты лица его как всегда были жёсткими, взгляд цепким, пристальным. Прикрыв грудь рукой, я сдвинула ноги, приоткрыла губы, не зная, чего сказать.

— Ты специально дал мне столько вина вчера? — всё-таки выдавила, не собираясь молчать. Получилось немного истерично. — Специально, да?! Почему я ничего не помню?!

— Во-первых, — он не сдвинулся с места, — смени тон. От голоса его веяло холода, таким же холодным был и взгляд. Непроницаемая морозная темнота. — Во-вторых…

— Что во-вторых?! — меня вдруг стало потряхивать. Я стояла перед ним совершенно голая, не помнящая ничего из последних часов. Что между нами было?! Что?! Я должна была это помнить! И… должна была хоть что-то чувствовать!

— Во-вторых, — пальцы его сжались на моём локте прежде, чем я успела сделать хоть шаг назад. Дыхание перехватило на вдохе. Он был совсем близко, в миллиметрах, холод его взгляда пронзал насквозь. — Если ты помнишь, я тебе ничего не давал. Ты вполне охотно пила сама.

— Но ты бы мог предупредить, — сглотнув, я дёрнула локоть, пытаясь отступить от него.

Запах его одеколона пробирался в лёгкие, возвращая меня во вчерашний вечер. Короткими неясными воспоминаниями мелькнули ступеньки под ногами, его ладонь на моей талии.

Ткань рубашки соприкоснулась с моей голой грудью, щекотнула сосок. Его пальцы… Я вдруг вспомнила, как он, стоя у меня за спиной, шумно дышал, как мял грудь и рычал что-то, потираясь о мои голые ягодицы.

Меня обдало жаром, потом холодом.

— Ты специально сделал это, чтобы я была послушной в постели?! — я стала вырываться сильнее. Гнев усилился, подпитанный моим же собственным бессилием. Женщина не должна себя так вести. Не должна, но… — Чтобы заняться со мной сексом?!

Внезапно пальцы его, до боли сдавливавшие мой локоть, разжались и он засмеялся. Громко, запрокинув голову. Его смех, сиплый, немного рваный, сдавленный, царапал меня всё тем же холодом, вонзался острыми шипами.

— Разве я сказала что-то смешное? — выпалила я.

Схватила с кровати одеяло, чтобы прикрыться, но не успела. Выдернув, Руслан швырнул его на пол. Меня он больше не касался. Только взгляд его, как и прежде, проникал, пронзал насквозь.

— Если я захочу заняться с тобой сексом, Ева, — на лице его не было и тени улыбки, — я это сделаю. Для этого мне не нужно давать тебе вино. Для этого мне вообще ничего не нужно,

Он снова сократил расстояние, положил раскрытую ладонь мне на талию. Как вчера. Да, именно так и было, когда мы поднимались по лестнице, когда мы… когда мы зашли в его спальню.