Его ошибка

– Значит, этот мудвин остался гулять, когда его невеста уехала хрен знает куда, и он даже не дернулся?! Ну, это уже…

– Пап, ну что ты? Я сама сказала, что не хочу оставаться! – умоляюще сложила на груди руки.

Но отец уже был вне себя от злости. Глаза метали молнии, лицо раскраснелось, а сам он ходил из угла в угол с крепко сжатыми кулаками. Он остановился, и мне показалось, что я услышала скрежет его зубов.

– А почему ты не захотела там оставаться? Что тебе пришлось не по нраву, дочь?

– Ну, просто там было так шумно, музыка громкая…

– И девки… – закончил он за меня.

Я опустила голову, уже не в силах спорить. Утреннее хорошее настроение пропало.

* * *

Илья Петрович Медных

Илья Петрович не выдержал. Едва отъехав от дома Агаты, набрал номер своего партнёра Глеба Рощина. Внутри всё клокотало от ярости, и он боялся, что если сейчас же не выскажет всё, что накипело, то просто взорвётся.

Долгие нудные гудки выматывали, Илья Петрович стиснул зубы: бери трубку, бери…

И, наконец, раздался густой бас Рощина-старшего:

– Ну что, Глебушка, – в ласковых нотках скрывались совершенно иные чувства, – где же твой драгоценный отпрыск?

– Илья, а где подобающее приветствие? Или кто-то нассал тебе в тарелку с кашей? – на подобную шутку Медных раньше бы посмеялся и отшутился подобной же, но не теперь.

– Давай дуй в офис, разговор серьёзный есть.

– Прямо сейчас?

– Да, руки в ноги, и чтобы через пятнадцать минут был там.

Илья Петрович отключился, сдержав порыв швырнуть со всей силы телефон об пол. Сейчас он был рад, что не сам за рулём, в противном случае гнал бы, как маньяк, и точно попал в аварию.

Сердце неприятно защемило – последнее время оно стало все чаще и чаще шалить. Порывшись в кармане пиджака, Илья Петрович вытащил блистер таблеток валокордина, которые стал носить с собой вот уж неделю. До сегодняшнего дня он и мысли не допускал, что запланированное может не произойти, но после того как увидел повисшие на ресницах дочери слёзы, засомневался. Стоила ли овчинка выделки?

Он не один год присматривался к сыну своего бизнес-партнера, не торопился.

Феликс Рощин казался выгодной партией для Агаты, хоть и молод – всего на три года старше её, но уже производил впечатление человека с деловой хваткой. Парень приятен в общении и хорошо держится в обществе, к тому же получил хорошее образование в одном из престижных колледжей.

Инициатором этого был Глеб Владимирович Рощин. Он всегда восхищался Агатой. Еще бы – известная фотомодель, красавица, умеющая подать себя в обществе, но в то же время скромная и прекрасно воспитанная. А самым главным аргументом в пользу этого союза было то, что их успешный бизнес останется в семье.

Как только Агате исполнилось восемнадцать, отцы решили отправить Феликса в Милан под выдуманным предлогом. К тому времени короткий и беспокоивший Илью Петровича роман его дочери с каким-то жалким французом остался позади, и настал подходящий момент выбить клин клином.

К радости обоих отцов, Феликс пришёлся по душе Агате, да и она приглянулась парню. Молодые стали созваниваться и встречаться, хоть и нечасто – слетать в Италию и обратно Феликсу удавалось раз в три месяца, остальное время он был загружен учёбой и работой – отец яростно приучал сына к ведению бизнеса.

Илья Петрович не хотел верить слухам, которые время от времени доходили до него о женихе его дочери, да и отец жениха, едва Илья Медных заводил разговор об этом, упрямо всё отвергал.

– Илья Петрович, приехали, – во взгляде Владимира, смотревшего на босса в зеркало заднего обзора, читалась тревога – почувствовал приближавшуюся грозу. Все-таки надо взять себя в руки.

Не дожидаясь, когда водитель откроет дверцу, рывком дёрнул ручку и выскочил из машины.

– Жди здесь.

Огляделся вокруг. Навороченный джип Рощина стоял на парковке.

Илья Петрович быстро двинулся к входу в здание.

Глеб уже ждал его – на столе бутылка дорогого коньяка, два бокала.

На ходу сбрасывая короткое кашемировое пальто, Илья Петрович прошел к столу, схватил бутылку и, плеснув в бокал, махом опустошил. Громко выдохнув, повернулся к своему бизнес-партнёру.

– Ну что, поздравляю с именинником!

– Спасибо.

– Ты хоть знаешь, где он сейчас?

В ответ тот растерянно пожал плечами.

– Откуда же мне знать? Дело молодое, наверняка гуляли до утра.

– До утра? – Илья Петрович насупился. – Это так развлекается жених моей дочери?! С девками и бухлом?!

– Послушай, Илюш, мне не в чем оправдываться перед тобой, а моему сыну тем более. То, что ты где-то что-то увидел или кто-то рассказал тебе какую-то фигню о моем сыне – полная ерунда. Феликс – парень серьёзный, увлечённый, целыми днями проводит на работе. Максимум куда ходит – это в спортзал, чтобы не потерять форму. Девки? Да он только о твоей Агатке и думает, ждёт не дождётся, когда она приедет.

– Ну так вот, дружище, – Илья Петрович запустил крепко сжатые кулаки в карманы брюк и теперь стоял, покачиваясь с мыска на пятку. – Моя дочь вернулась в Москву.

– Как? Когда? – Глеб Владимирович был явно удивлён. – И надолго ли?

– Это зависит от твоего сына. Если мне что-то не понравится в его поведении, то Агата уедет обратно, и никакой свадьбы не будет.

– Да что ты так переживаешь, Илюша? С парнем все прекрасно, поверь. Молодые любят друг друга.

– Они уже виделись вчера на его празднестве, и Агата уехала оттуда одна и расстроенная, в то время как твой сынок продолжал кутить напропалую, так что внуши своему сосунку, чтобы он постарался всё исправить и доказать свои чувства моей дочери.

Глеб Рощин нахмурился. Илья явно был взбешен, а в таком состоянии с ним шутки плохи. Ещё по девяностым Глеб помнил, каким тот мог быть, если что-то шло вразрез с его планами. Пожалуй, придется провести серьезную беседу с Феликсом.

– Я обязательно поговорю с парнем, Илюш, хотя не думаю, что в этом есть необходимость. – Кивнув, Илья Петрович поставил опустевший бокал на стол и направился к двери. – Передавай от меня привет Агате, – крикнул ему в спину Глеб.

Глава 9

Феликс

Феликс только угомонился, уютно устроившись в гнездышке из девичьих рук, ног и сисек, когда телефонная трель выбила его из состояния блаженства.

Да ёж вашу за ногу! Он же поставил телефон на ночной режим, что только самые важные люди могли дозвониться!

Отец.

Чёрт!

С трудом выкарабкавшись из девичьих объятий, нажал на зелёную кнопку.

– Добрый день, сынок, – строгий тон отца не вязался со словами.