Его сиятельство Каспар Фрай

Было слышно, как, сорвавшись с места, побежал посыльный, он слышал приказ Каспара.

– Вы полагаете, генерал, что потеря двух сержантов требует созыва всего совета?

– Нет, граф.
– Каспар поднялся с кушетки, подошел к пологу и, откинув его, стал прислушиваться. Затем вернулся и сел за стол напротив графа.
– Нет, я собираюсь воспользоваться случаем, если таковой представится, чтобы начать штурм.

– Ночью?
– удивился де Шермон.

– Тогда, когда представится случай.

Высоко над шатром что-то прошелестело, и через мгновение послышался удар о землю.

– Что это?
– вскочил встревоженный граф. Хуберт тоже поднялся, вопросительно глядя на отца. Где-то в обозе заржала испуганная лошадь.

– Это ядро баллисты, - ответил Каспар и вздохнул.
– Они уже собрали ее и теперь делают пробный бросок. Завтра нам придется отводить войска на расстояние полета ядра.

Послышались торопливые шаги и звон подков - созванные бароны спешили в штабной шатер.

– Разрешите, ваше превосходительство?
– спросил первый из вошедших.

– Заходите, господа, есть срочное дело. Садиться не предлагаю, поскольку прямо сейчас вы отправитесь к своим полкам, чтобы готовить их к переброске к северной стене крепости.

– Будем штурмовать, ваше превосходительство?
– спросил Дерек.

– Будем, но при условии, что нас поддержат изнутри крепости.

– А разве появились новости от лазутчиков?
– спросил де Шермон.

– Нет, новостей, к сожалению, не поступало, но если Фундинул и Углук сумели пробраться в крепость, они непременно станут разыскивать место, где содержатся наши лазутчики.

– Углук и Фундинул в крепости, ваше превосходительство?
– спросил барон Буалеску, нервно подергивая себя за ус.

– Часовые восточной стороны слышали шум, Углук и Фундинул пропали, значит, они могли воспользоваться тем же путем, которым ночные разведчики противника спустились из крепости.

– То есть по веревкам?
– уточнил де Шермон.

– Именно. Сейчас очень темно, разобрать, кого поднимают на стену - своего или чужого, - не так просто.

– При всем моем уважении к вашему превосходительству хочу заметить: возможно, их захватили в плен, - сказал барон Лайдас.

– Нет, - покачал головой Каспар.
– Я знаю этих солдат и не могу себе представить, чтобы они сдались без большой драки. А спустить для этого полроты вердийцы едва ли смогли бы.

– А на них нужно полроты?
– усомнился де Шермон.

– Да, если нет возможности пустить в ход арбалеты. Теперь я жду, что эти двое помогут освободиться отряду лазутчиков, тогда в крепости завяжется бой - лазутчики станут пробиваться к воротам. Мы должны быть готовы к этому и вовремя зажечь костры, ветер, как я понимаю, по-прежнему с севера?

– Так точно, ваше превосходительство, с севера, - подтвердил барон Лайдас.

– Значит, поднимайте солдат, стройте в колонны и ждите приказа к выдвижению.

Бароны переглянулись, в свете масляной лампы на их лицах читалось недоверие к словам генерала. Нельзя строить стратегию осады, надеясь всего на двух человек. К тому же это и не люди вовсе.

В этот момент полог осторожно отодвинул запыхавшийся сержант, вид множества начальников наводил на него робость, но он прибежал по важному делу.

– Ваше превосходительство, разрешите обратиться к господину лейтенанту!

– Заходите, сержант, обращайтесь.

– Ваше благородие, вы велели слушать, что будет за стеной, так вот у них там сейчас драка!

– И что, звон мечей слышен?
– спросил Каспар, шагнув к сержанту.

– Звона не расслышал, ваше превосходительство, но солдаты с яруса на ярус так и падают!

– Отлично!

Генерал Фрай широко улыбнулся, уверенность возвращалась к нему. Теперь он не сомневался, что Углуку и Фундинулу удалось перебраться через стену.

– Советник Ниппон! Что вы думаете о судьбе наших лазутчиков?

Ниппон вышел из-за спин баронов, поежился от ночной сырости и сказал:

– О свободе их передвижения в крепости ничего сказать не могу, но скорее всего они живы, в противном случае их тела уже сбросили бы со стен, чтобы запугать солдат вашего превосходительства.

– Но вы, советник, упоминали, что Густавсон весьма умен… - напомнил де Шермон.

– Это так, ваше сиятельство, однако в условиях осады ему захочется поверить перебежчикам, ведь они кадровые военные короля, выучку которых вердийцы ценят очень высоко. Даже если будут подозрения, Густавсон, скорее всего, предпочтет подождать с принятием решения.

– Решено!
– хлопнул в ладоши Фрай.
– Господа бароны, исполняйте срочное построение и выдвигайтесь к северной стене! Будем готовиться к хорошим вестям из крепости.

67

Весь день командующий Густавсон провел на ногах, перемещаясь от стены к стене, от кузниц к арсеналам. Солдаты и офицеры знали свое дело, однако кто-то должен был собирать воедино их умение и держать в уме весь оборонительный потенциал крепости. Дрова, железо, камни, запас стрел и тюленьего жира, ядра для баллист, сборка которых должна была завершиться в ближайшие часы. Все эти заботы ни на минуту не оставляли командующего, и даже краткий перерыв воспринимался им как непозволительное расточительство.

Только когда стемнело, он счел возможным вернуться в располагавшуюся во внутреннем замке ставку.

Наскоро поужинав, Густавсон лег на кушетку и завернулся в солдатское одеяло, но уже через полтора часа его разбудил шум на лестнице. Лейтенант Болеслав и капитан Лоут что-то горячо обсуждали, перескакивая через ступени.

Дверь распахнулась, и они ввалились к командующему безо всяких церемоний.

– Ваше превосходительство!
– воскликнул лейтенант Болеслав.

– Ваше превосходительство, лазутчики проникли в крепость!
– дополнил капитан Лоут, пока Густавсон промаргивался после короткого сна. Кажется, ему даже приснился сон, что-то из детства, какое-то неопределенное солнечное счастье.

– Сколько лазутчиков, откуда проникли, где они сейчас?
– с расстановкой произнес командующий и принялся натягивать сапоги.

Слуга, обежав непрошеных гостей, бросился помогать, но Густавсон отстранил его, сказав:

– Я сам.

– Их двое, ваше превосходительство.

– Двое? А почему вы кричали на лестнице так, будто рембуржцы вышибли ворота?
– начал сердиться командующий.

Болеслав и Лоут переглянулись - вышло действительно некрасиво.

– Дело в том, ваше превосходительство, что лазутчиков подняли в крепость разведчики. Сержант Прядекс желал немедленно повеситься от позора, но его отговорили.