Его слабость

– Погоди! Расщепление идентичность? – восхищённо шептала Марта, которая не стеснялась своих эмоций и втюрилась в моего Лёшку с первого взгляда. Её даже трясло от восторга, как мой Садист её впечатлил. – Это же редчайший диагноз. Вот прямо, как Билли Миллиган?

– Кто такой Билли Миллиган? – нахмурилась Варвара, попивая свой чёрный кофе.

– Самый известный человек с расщеплением личности. Было выявлено двадцать четыре личности. И каждая жила отдельно своей жизнью. Делили тело. Там были : девочка, югославский коммунист, жулик, лесбиянка…

– Как это тело делили? – Варя посмотрела на меня.

– Ну, смотри, – тараторила Марта. – Англичанин написал картину, а еврей её продал без спроса, чтобы деньги получить.

Мы с Варварой рассмеялись. И если Варька от чистого сердца и чистого веселья, то я с болью.

– Это как в анекдоте, – ржала Варвара, – собрались немец, русский и американец, – она хитро посмотрела на меня. – Соня, колись, секс тоже разный?

На лице моём застыла мечтательная улыбка. Не собиралась я рассказывать, насколько разнообразным был секс. Меня и высекли по заднице до крови, и соски мои несчастные кусали и по щекам били во время минета. А бывало просто трахали с неистовством. Но самое лучшее, это ласки и нежность, неторопливость в проникновениях, когда я мучилась от сладости и вожделения и стонала, прося ещё, умоляя о напоре.

Но даже такое разнообразие не прельщало меня. Я хотела, чтобы мой Лёшенька стал единым целым.

Девчонки не понимали, насколько это шокирует, наличие в одном человеке нескольких личностей. Разговаривали, обсуждали моего мужа. А у меня и аппетит пропал. Я настрочила любимому сообщение с чистосердечным признанием о съеденных пирожных и бутербродах с колбасой и майонезом. Думала ругать будет. А он прислал сообщение:

«Сделай тест на беременность».

Я совсем забыла!

Я так погрузилась в его любовь, что напрочь забыла, что могу забеременеть.

«Сегодня же!» – пообещала я.

«Люблю тебя», – прилетело следом.

Я сидела спиной к выходу. Но кто-то вошёл в кафе, потому что две мои подруги уставились мимо меня, открыв рты. За последние время я перестала любить сюрпризы, поэтому не сразу решилась обернуться. Спокойно доела своё пирожное. И этот некто, напугавший, а скорее изумивший моих подруг, уже подошёл к нашему столику. И я проехалась взглядом по мужским джинсам и лёгким туфлям. Мужчина был плотного телосложения почти на грани запущенности. Был животик широкие плечи и толстые руки. Но удивило меня именно лицо.

Я слишком часто смотрюсь в зеркало, чтобы не пропустить такое феноменальное сходство. Мои серо-голубые глаза, даже контр губ и овал лица. И цвет волос, как под копирку. Более грубые, хмурые брови. Но передо мной стоял…

– Это твой брат? – хором спросили девчонки и переглянулись.

Мужчина тоже прибывал в лёгком изумлении. А когда я поднялась, на каблуках догнав его в росте, и заглянула в глаза, то и вовсе растерялся. Его руки прикоснулись к моим. Он пах горьким парфюмом, был горячим и мягким.

– Артур, – хрипло представился он. – Твой сводный брат.

– Вижу, – ошеломлённо ответила я. – Ты… как тут… оказался?

– Тебя искал, – продолжая смотреть в глаза, тихо говорил он. – Отец при смерти. Просил найти тебя, чтобы увидеть перед смертью. Нужно лететь. Ты ведь Соня?

– Соня, – кивнула я, не сопротивляясь тому, что он скрещивает наши пальцы.

– Сонька, – выдохнул он и обнял меня. – Мы же, как две капли воды.

Я вдруг расплакалась, расклеилась и прижалась к мужчине.

Мама моя была тёмненькой с карими глазами. Я всегда думала, что мне от мамы фигура досталась. А всё не так. Видимо, я от мамы совсем ничего не получила. Потому что и в росте и в теле Артур был похож на меня, но только в мужском, таком брутальном исполнении.

Я молча держала его за руку, как старшего брата. Старшего! Это значит, у отца уже был ребёнок, когда он сделал меня маме. Неприятно с одной стороны, а с другой я только одним глазком съезжу, посмотрю.

Он говорил постоянно. Наводящие вопросы задавали именно Варвара и Марта. Их интересовало, куда меня увозят, на сколько, и почему не нужно брать вещи.

Оказалось и даже паспорт брать необязательно, потому что у Артура свой самолёт. И такая машина, куда влезла я и мои подруги, и ещё шампанское внутри пили за знакомство.

Никто из семьи моего отца никогда не появлялся в моей жизни. Даже на похороны мамы не приезжали. А тут на те - старший брат.

Артур целовал моих подруг в засос и пообещал, что если всё хорошо сложиться, они смогут к нам приехать.

Это прощание происходило на взлётной полосе у небольшого частного самолёта, рядом с которым стояли два пилота и красивая, как куколка, стюардесса.

Мне нужно было предупредить Лёшку. Но я подумала, что слетаю на пару дней, а потом ему всё расскажу. Ведь эйфория от того, что мой отец невероятно богат, не отпускала меня ни на секунду. И слова Пегого о том, что Лёшка знал, что я богата и на что-то рассчитывал, меня неожиданно стали душить.

****

В самолёте было комфортно. До другого региона нам пришлось лететь два часа. И всё это время рот Артура не затыкался.

Вебер – немецкая фамилия, но я так поняла, там уже все обрусевшие в семье. Артур пояснил, что перед первой мировой войной корни с роднёй в Европе были утеряны.

Борис Вебер, мой отец имел связь с Мариной, моей матерью. На тот момент он был женат и имел пятилетнего сына Артура. О моём существовании он узнал недавно. Мама моя его разыскала и призналась, что аборт не сделала. Теперь доблестный папаша ждал пересадку сердца и умирал в своём доме. У него появилось странное желание меня увидеть.

Мой старший брат человек очень богатый. Он работал в компании отца. И делал большие деньги на некачественных продуктах. Ну, знаете: берёшь воду из-под крана, туда кидаешь загуститель, красный краситель, ароматизатор «кетчуп» заливаешь всё уксусом и на продажу. В таком продукте самое дорогое – упаковка. На таких продуктах меня периодически разносило до ста килограмм.

– Теперь ты богата, Соня, – с восторгом заявил мой сводный брат. – Невероятно богата, детка. Потому что отец тебя решил включить в наследство. А когда он тебя увидит, то поймёт, что потерял.

А что потеряла я? С Лёшей я знакома один месяц, началось всё почти с изнасилования в моей квартире, подписания свидетельства о браке под дулом пистолета. Какая женщина выдержит такой стресс? Я выдержала, влюбилась. Не в первый раз…

****

Я любила большие города. Особенно ночью. Из моей комнаты на двадцать третьем этаже был хорошо виден проспект, как светящаяся змейка со множеством машин. Уносящееся в горизонт, мерцающее поле огней и башен высоток.