Его сладкая девочка

Может, конечно, ничего и не выгорит и в лице Галины он обретет друга. Пусть так. Но он как никто достоит заботы и спокойствия.

— О чем ты думаешь?

— Честно?

— Угу.

— Про деда.

— А что с ним?

— Нет—нет, ничего. Просто думаю, что он заслужил хорошей жизни.

— Очень заслужил. Я так плакала, когда он рассказывал о своей Полине.

Ксюша еще что—то говорит слабым голосом и засыпает. Был период, когда она засыпала в любом положении: сидя за столом, поперек кровати, на диване в детской. Напугала, заснув утром в ванной. Прислонилась спиной к тумбе и спокойно смотрела сны про розовых единорогов, пока я долбился в дверь. Не слышать звуков — тоже стало её особенностью. Видимо, организм так переживал перенесенный стресс. К счастью, это быстро прошло. Потому что оставлять одну с мелкими ее было банально страшно.

Пока капает лекарство, наблюдаю за прозрачной трубочкой и думаю. Родится ребенок. Как себя с ним вести? На курсы молодых родителей мы не ходили. Как—то было не до них. В тот период мы переворачивали город в поисках Севера, вытаскивали Тимура, а потом наблюдали за непонятными отношениями Лихацкого и младшей Северьяновой. Надо, кстати, позвонить другу, узнать, как девчонка. Там со здоровьем тоже не лады. Особенно после того, как невольно узнал некоторые подробности её прошлой жизни.

Мальчик. Не знаю, почему я так жду именно пацаненка. Представляю, что у него будут темные волосы, как у меня, и яркие Ксюшкины глаза. А еще довольная улыбка. Мы будем вечерами играть в футбол. А еще заниматься боксом. Мальчик обязан просто уметь за себя постоять.

Глава 68

Егор.

Стараюсь отложить все свои дела и остаться в клинике со своей девочкой. Настроение у нее скачет, конечно, то вверх, то вниз со сказочной скоростью. Она спрашивает про Сашку, но ту Давид увез в деревню, и, сдается мне, не собирается выпускать. Дорвался.

Черт. Я счастлив за друга, но все равно переживаю, чтобы он не натворил дел. Дейв, конечно, старше и мудрее, но характер у него ого—го. И странно представить его под каблуком у кого—то. Пусть выражение и образное, да только на уступки друг идти не умеет. Поэтому и бизнесмен успешный. А с отношениями.

Да уж, сижу тут и размышляю, весь из себя белый и пушистый. А сам—то, блять, давно ли скакал из койки в койку, не запоминая имен? Чувство, что не я был и вообще в прошлой жизни. Кто бы мог представить, что обычная поездка искупаться перевернет всю жизнь. Сколько раз я уже возвращался к этой мысли? Да не сосчитать. И каждый раз произношу благодарность Вселенной, которая столкнула наши орбиты.

В исламе есть такое понятие, как «кадар». Я даже погуглил, чтобы не ошибиться. Термин, обозначающий предопределение как непреодолимую волю Бога. Мы говорим «судьба свела», вкладывая в это понятие много всего: от случайной встречи до вмешательства высших сил. Пусть я не тот человек, который силен в тонкостях, но вот это предопределение мне подходит, чтобы описать появление в моей жизни сладкой ягодки. Девочки, которой суждено было стать моей. И мне — стать её.

Ксюшка своей нежностью, непосредственностью, переживаниями за близких, научила меня иначе смотреть на окружающий мир. Я начал замечать те мелочи, о которых раньше не задумывался. Ну кто утром улыбается полощась в тёплой воде? Дети и… Ксюша. Она реально радуется, то из крана течет кипяток. Она радуется, что можно дома ходить босиком и не бояться заболеть. Она улыбается, когда во дворе загораются гирлянды. Новый год давно прошел, но мы оставили разноцветные фонарики и лампочки, потому что моя девочка верит в сказку и любит перед сном посмотреть в окно.

Я знаю, что и я тоже научил свою малышку смелости, уверенности в себе. Знаю, что научил её верить и доверять людям. Не всем. Близким. И она раскрылась. Она позволила себе отпустить ношу, когда можно рассчитывать только на себя. Слишком долго она такой была — не по годам взрослой. Теперь моя очередь заботиться о ней и ее баловать.

Приближается время обеда, и я бужу свою соню, чтобы она хорошо поела. Ей силы нужны, а она все отказывается. Надо будет — с ложечки кормить стану. Малышка садится и трет глаза. Сонная, растрепанная и такая родная. Такая домашняя, уютная. Потягивается и улыбается. Тянусь к жене с поцелуем, но не успеваю коснуться розовых губ.

В тишине слышится едва уловимый хлопок, и Ксюшка поднимает на меня непонимающие глаза.

— Ой.

— Что?

Я не понимаю еще, что что—то происходит, но по спине бежит холодок.

А нет… кажется, начинаю понимать. Мы сидим на кровати рядом, и под нами стремительно наливается лужица.

— Егор, — хнычет моя жена и впивается в руку. — Это же… это воды, да?

Твою мать. Я так—то сам не знаю. Но, похоже, они. А что еще может быть? Лихорадочно вспоминаю все прочитанное по этому вопросу. Легкий хлопок… ну да.

Нажимаю кнопку вызова персонала. Ксюша сжимает руку все сильнее и негромко вскрикивает. Пытаюсь ее поднять, чтобы не сидела на мокром, но она цепляется за кровать.

— Тихо—тихо. Сейчас нет места панике. Давай считать интервалы меду схватками, пока не пришел врач. У тебя же начались?

— Я не понимаю, — шепчет.

— Болит?

— Кажется, нет. Немного.

— Значит, пока только начало. Не бойся. Я с тобой и все время буду рядом.

— Я в туалет хочу.

Блять. А можно? Вот как—то я этот вопрос ни фига не уточнил.

— Потерпи, малыш. Сейчас придет врач и все скажет.

Все—таки стягиваю свою упрямицу с койки и пытаюсь снять с нее пижамные брючки, в которых она здесь спит. За этим занятием нас и застает Тарасик.

— Что у нас здесь?

Показываю на постель и напуганную ягодку.

— Пройдем в смотровую, надо узнать, что у нас там.

— Я…

Малышка мнется, стесняясь сказать про уборную. Озвучиваю я, на что Алексеич улыбается и отпускает малышку.

— Егор Александрович, сейчас оценим степень раскрытия у Вашей супруги. И будем готовиться к родам.

— Уже?

Наверное, тупее вопроса просто невозможно было задать.

— Часа через три—четыре, а, может, и дольше. Схватки с каким интервалом?

— Да вроде нет еще схваток.

Словно в подтверждение моих слов Ксюша выходит из уборной в полусогнутом состоянии.

— Вот и начались. — Тарас улыбается. А я не знаю, куда себя деть, чтобы помочь Ксюшке. Она бледная совсем. — Пройдемте, Ксения.

Жена снова хватает мою руку. Так и двигаемся по коридору. Только сейчас успеваю заметить, что моя умничка накинула халат. В коридоре накрывает очередной схваткой, и я беру жену на руки. Боль это не уменьшит, но, может, хотя бы от такой поддержки ей будет легче.

— Раскрытие небольшое, ждем.

Смотрю вопросительно, сдвинув брови. Что значит—то это? Ксюха на кресле корчится от боли, а он тут про раскрытие чешет.

— Ожидаем полного раскрытия шейки матки. Во время схваток родовые пути подготавливаются для прохождения через них плода со всеми плодными образованиями. — Тарас поясняет мне свои слова, как маленькому школьнику.

Еще бы выражался понятным языком. У меня мозг от беспокойства отключился. Зато на полную катушку включилась функция «защищать».