Его сокровище

Я нежно поцеловал ее в губы, наслаждаясь ее сладостью, пока осознание не пронзило мою грудь, как ледяное копье. Я оттолкнулся от нее, мои ноги коснулись пола.

39

МАТТЕО

— Блять.

Я мерил шагами комнату, не зная, куда деть ту бешеную энергию, что овладела мной. София села, натягивая простыню, чтобы прикрыть свое тело. Я бы потребовал, чтобы она перестала скрывать свои идеальные формы, но сейчас все мои силы уходили на то, чтобы не сорваться.

— Маттео? — ее голос был неуверенным, едва слышным шепотом.

Горло сдавило, и я не мог ответить.

— Я… Что-то сделала не так?

— Что? — Я резко повернулся к ней. — Ты идеальна.

Мои слова вырвались гневным рыком. Как она могла сомневаться в себе, когда это был лучший блять секс в моей жизни?

Мягкая улыбка тронула ее губы, и это было похоже на солнце, пробивающееся сквозь облака. Тиски на моей груди ослабли.

— Тогда почему ты ходишь?

— Ты принимаешь противозачаточные?

Мой вопрос был слишком резким, но я не нашел в себе силы разговаривать с ней мягче, как она того заслуживала.

Ее губы приоткрылись, и она быстро заморгала.

— Нет. А должна? Мне жаль.

Я глубоко вздохнул.

— Я все испортил.

Я снова сел на кровать и притянул ее к себе.

— Ты не хочешь от меня ребенка?

Ее вопрос прозвучал с такой нежностью, что у меня защемило в груди.

Я крепко взял ее за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Больше всего на свете я хочу заполнить тебя своим семенем, пока ты не забеременеешь моим ребенком. Это моя мечта. Но… Безопасно ли это для тебя?

Я проклинал себя за то, что раньше не подумал об этом. Что, если беременность для нее опасна? Это никак не изменило бы мои чувства к ней, хотя и усложнило бы вопросы наследства. Впервые в жизни моя верность мафии перестала быть самым важным.

— Ох, — сказала она, закусив губу. — Наверное, я не знаю.

Я освободил ее челюсть, проведя большим пальцем по мягкой коже.

— Завтра мы поговорим с врачом и все узнаем.

Я расправил плечи. Хороший. План. Это то, что мне нужно, чтобы взять все под контроль.

София ничего не ответила. Ее пальцы вцепились в одеяло. Я нахмурился, взяв ее руки в свои. Меня снова поразило, насколько они меньше моих. Мои руки легко охватили ее.

— А что, если я не смогу? — Прошептала она.

— Значит так тому и быть.

Я провел пальцами по ее волосам и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Но тебе нужен наследник.

Она напрягалась под моими прикосновениями, и я нахмурился. Она была совершенно расслаблена и счастлива, пока я все не испортил. Я должен был это исправить.

Я снова встал с кровати, но на этот раз наклонился, чтобы подхватить жену. Она обхватила меня за плечи, как будто существовал хоть малейший шанс, что я ее уроню.

— Что ты делаешь?

— Иду в ванну, — сказал я, направляясь в туда. — Можешь сесть на стойку? Или мне взять твою коляску?

— Все в порядке, — мягко ответила она.

Я усадил ее и повернулся к ванне. Я хотел повторить наш вечер в ванне, но на этот раз все было бы гораздо лучше, потому что я мог прикасаться к ней. Вода должна успокоить любую боль, которую она чувствовала, и это хорошо, потому что мой член уже снова стал твердым.

Я включил горячую воду, прежде чем поискать под стойкой всякое дерьмо для ванны. Мой взгляд остановился на бутылке масла для ванн.

Лаванда.

Это было похоже на то, чего хотелось бы Софии.

Я выпрямился и протянул ей бутылку.

— Подойдет?

Ее брови нахмурились, но она кивнула. Я провел большим пальцем по ее лбу, разглаживая кожу.

— Что случилось?

— Извини, если разочаровала тебя.

Мое сердце замерло.

— Что?

— Если я не смогу иметь детей. И вообще, — она неопределенно указала на свои ноги, но движение ее руки переманило мой взгляд к ее киске, отвлекая меня на мгновение. Я моргнул, отводя глаза.

— Ты не разочаруешь меня. Даже не смей думать об этом. Я запрещаю.

Я посмотрел на нее, и, к моему удивлению, она хихикнула.

Взрослые мужчины падали бы на колени и умоляли о пощаде, если бы я так на них посмотрел. Но вот она, смеется.

Я провел руками по ее ногам.

— Кажется, ты меня не воспринимаешь всерьез, tesoro. Смеяться над своим Доном очень нехорошо.

В ее глазах вспыхнул жар.

— И что ты собираешься с этим делать?

Мой член дернулся, затвердев, и я застонал, прижавшись лбом к ее плечу. Я укусил ее.

— Возможно, мне придется тебя наказать.

Она обвила руками мою шею, нежно коснувшись затылка.

— Может быть, мне бы понравилось.

Я выругался и заставил себя отпрянуть от нее.

— Перестань меня отвлекать, — пробормотал я, поворачиваясь к ванне.

Звук ее смеха преследовал меня, пока я наливал масло для ванны.

Я сначала усадил ее в ванну, а потом устроился позади нее.

— Тебе удобно, tesoro?

— Да, — сказала она со вздохом, снова прижимаясь к моей груди.

Я провел руками по ее груди, прежде чем обхватить ее киску. Она всхлипнула, и я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Насколько тебе больно?

— Эм…

— Будь честна, — сказал я, поглаживая ее сосок.

Она фыркнула и ущипнула меня за ногу.

— Ладно. Мне очень больно, потому что твой член огромный. Счастлив?

Я фыркнул.

— Блять, ты милая. Но нет, детка, я не счастлив, потому что тебе больно.

— Думаю, тогда тебе просто придется позаботиться обо мне.

Я еще раз поцеловал ее в щеку, нежно обхватив рукой ее горло.

— Полагаю, что так.

40

МАТТЕО

Ничто не могло отвлечь меня от Софии, кроме обещания уничтожить виновных в нападении на нее. После ванны она хотела поспать, и я уложил ее в постель, положив подушку между ее ног и обернув вокруг нее грелки. Она быстро уснула, и я слишком долго смотрел на нее, ненавидя мысль о том, что нужно уходить.