Его вторая семья

Макар обычно сам справляется, но сегодня он таким маленьким кажется, потерянным.

Мой родной.

— Я могу ванну набрать, — вызвался Дэн. Муж топчется в прихожей с таким мрачным видом, словно ждет, что я его сейчас выставлю.

А у меня до утра кончились силы. Я все потратила на борьбу с Полиной, со свекрами, меня страх не отпустил до сих пор, хотя Макар вот он — перед глазами.

— Пойдете с папой? — спросила, стягивая с сына курточку.

— А ты здесь будешь? — заволновался Макар.

— Я теперь постоянно с тобой буду, — заверила. — Никаких больше садов, ничего.

По крайней мере, пока Полина на соседней улице живет, а не гниёт за решеткой.

Сумасшедшая гадина.

Проследила, как муж с сыном скрылись в ванной и бросила куртку на диван. Горячим лбом прислонилась к прохладному зеркалу и мысленно досчитала до десяти.

Этот простой метод сработал — злость отступила чуть-чуть.

Не думать больше о ней. Отвлечься. Мы дома, мы живы, мы вместе — да.

Сварила какао и высыпала в вазочку конфеты из коробки. Порезала фрукты, налила сок.

Поднос с полдником оставила в детской, на тумбочке. И постелила Макару новое белье с роботами.

Из ванной до сих пор слышен плеск воды.

Словно обычный день и не было ужасов последних двух недель, я не ездила в аэропорт, не застала там мужа со вторым сыном…

Черт.

Не думать.

Прилегла на кровать Макара и закрыла глаза. Вяло нашарила в кармане заигравший сотовый, не глядя приняла вызов.

— Соня, ты бы хоть позвонила! — упрекнула мама дрожащим голосом. — Мы же тут с ума сходим. Что там у вас?

— Мы уже дома, — очнулась и села на постели. — Мам, не волнуйтесь. С Макаром все хорошо, только испугался. Сейчас позвоню врачу, он заедет. А завтра поищу психолога.

— Это Полина устроила?

— Да.

— Соня, только не глупи. Сын с тобой. Не вздумай к ней ехать. Ты в таком состоянии, что…

— Не поеду, мам, — пообещала.

Пока что.

Два дня на свободе будет жить эта дрянь, и сегодня не первый.

— Мы с отцом к тебе ночевать собираемся, — на фоне послышался голос папы, и я улыбнулась.

— Тут Дэн, — понизила тон, когда в коридоре тихо хлопнула дверь ванной и раздались шаги.

— Дэн с вами остаётся?

В спальню шагнул муж, и я замолчала.

— Пижаму забыл, — сказал он одними губами, заметив, что прижимаю к уху телефон. Порылся в шкафу.

— Да, наверное, он останется, — шепнула в трубку, едва Денис скрылся в коридоре.

— Помирились? — тоже зашептала мама.

— Нет.

Она вздохнула, я тоже.

— Сонечка, ты держись, — попросила она меня. — И завтра привези к нам Макара. Или мы сами приедем. Няню не зови.

Я и сама так решила — пока что никаких чужих людей рядом с моим ребенком.

Попрощалась с мамой и вышла навстречу семье.

У сына после душа розовые щечки, блестящие глазки и сонный вид.

— Устал, мой маленький? — подхватила его на руки. — Перекусишь сейчас — и ложись. А врач через пару часов приедет.

— Я хочу к вам, — Макар обнял меня за шею и покосился в детскую. — Один не хочу спать.

— К нам в спальню?

Поверх его головы посмотрела на Дэна.

— Хороший выбор, — муж протянул руки, забирая у меня сына. — У нас с мамой огромная кровать. Все поместимся.

Я не собиралась ложиться в одну постель с мужем, даже будучи хмельной не легла бы — это мое твердое решение за секунду переменилось.

Просто увидела сына такого крохотного на нашей постели — и сразу забралась к нему, прижала к себе.

И промолчала, когда Дэн лег с другой стороны. Скромно, поверх одеяла.

— В кровати есть нельзя, — напомнил Макар, увидев поднос.

— Сегодня можно, — разрешил Дэн, и у сына глаза заблестели от радости — он тут же схватил конфетку.

— И суп есть не заставите? — спросил осторожно.

Покачала головой.

Макар стал окончательно счастлив.

Пальцы в шоколаде, по плазме на стене крутят мультики, мы оба рядом с ним.

И глаза у сынишки начали слипаться уже через пять минут.

— Как мало ему надо, — шепнул Денис и мягко улыбнулся мне. Убрал вазочку с конфетами. — Полежите одни две минутки? Врачу наберу. С полицией я связался, чтобы нам дали время в себя прийти, завтра сам займусь этим вопросом, — тихо добавил он.

Кивнула.

Муж поднялся и отчего-то поморщился, машинально потёр бок под рубашкой. Он скрылся за дверью.

Я тихонько погладила по волосам задремавшего сына.

Я слышала, когда звонила ему. Как Дэн Макара позвал, а после — глухой удар.

Сын цел, врач это сейчас подтвердит, надеюсь.

А Денис ударился?

— Ты ударился? — спросила вслух, когда он вернулся в спальню.

— Нет, — он прилег к нам, и невозмутимую гримасу на лице не удержал — снова сморщился.

— Ты в аварию попал? — привстала на локте.

— Тш-ш, — Дэн прижал палец к губам. — Сына разбудишь.

— Так что? — спросила тише.

— Нет, не попал.

Он уставился в телевизор. Лежим рядом с Макаром и смотрим какой-то мультик без звука, кошусь на Дэна.

Длинные ресницы полуопущены, от них падают тени на бледное лицо.

Да, он очень бледный. Словно ему больно и он терпит.

— Денис, — позвала негромко. — А ты говорил у тебя с сердцем проблемы. Сердце болит?

— Нет.

— А что тогда?

— Волнуешься за меня? — он повернул голову.

В моих глазах все написано.

Не умею я по щелчку выключать память, вырезать из нее столько лет вместе, он предал меня и сына.

И при этом все равно не чужой.

Я простила его, как человека, который совершил ошибку.

Как женщина мужчину — простить не смогу. Но это уже другое.

— Если тебе плохо — молчать не надо, Денис. Тебе тоже нужен врач.

— Не нужен мне никакой врач, — качнул он головой. — Мне вы нужны. С вами мне хорошо. Я вас выбираю. Буду здесь лежать. Если не погонишь.

И надо погнать, в больницу.

В той нашей прошлой жизни я бы это сделала, не раздумывая.

Ведь муж врёт, был в трубке удар, из-за которого я чуть руль не выпустила. Даже ехать не смогла сама после услышанного, благо есть Владислав. Денис точно попал в аварию, ударился…