Егорка из детского дома

– Ну-ну, не дёргайся! – чуть прикрикнула она на него. – Давай уже приходи в себя, Яшечка! Что же ты напиваешься-то до такого состояния?! Да ещё и на работе! Говорили мне, что частенько попахивает от тебя. Я же тебя предупреждала, что у нас здесь с этим строго… Как домой сегодня доберешься?

Яков, не слыша ни слова, продолжал пьяно мотать головой и отмахиваться руками от мокрой, холодной тряпки. Но он ещё не знал, кто с ним связался и ровно через час, уже в сумерках он сидел на полу, прислонившись к крашенной светлой масляной краской стене и тяжело вздыхая, бормотал извинения: – Ну, всё-всё, Ларочка! Прости дурака, не рассчитал сегодня дозу. Да и Анатолий всё подзуживал, что, мол, не выпью я бутылку водяры за три минуты.

– Я завтра этому Анатолию устрою головомойку! – в сердцах воскликнула заместительница директора. – Мало того, что директриса сегодня учудила, ещё и он мне тебя взялся спаивать. А у тебя своей головы что ли на плечах нет, чтобы отказаться от такого дурацкого пари?!

– А я и извиняюсь перед тобой, Ларочка, – пьяно развёл руками физкультурник и покаянно сложил их на груди: – Сам дурак, что согласился на этот спор. Теперь точно знаю, что бутылка на голодный желудок – это много для меня. Даже очень много…

– Ты, Яков, давай прекращай такие загулы. Ты же, вроде, не запойный? – полуутвердительно спросил она, хмуро глядя на собеседника.

– Да, вроде, нет, – неловко развёл он руками и гордо добавил: – Жена не жалуется и …

– Мне всё равно, что там думает твоя жена, – сухо оборвала его директриса. – Мне важно, чтобы ты здесь держал себя в руках. Я вот сейчас пока тебя тут в чувство приводила, всё любовалась тобой – какой же ты видный мужик. А сейчас на полу валялся как последний алкаш. Мне это не нравится. Я не говорю, что нужно вовсе бросать пить. Я и сама люблю рюмочку-другую пропустить. Но всё должно быть в меру…

– Права, очень права, Ларочка! Прости дурака, а? – он криво улыбнулся и полез к ней целоваться. – Клянусь тебе, что брошу. Ей-богу брошу! А давай сейчас, а?

– И рада бы, да некогда, – сменив гнев на милость, улыбнулась женщина. – Благоверный дома с дочками заждался. Обещала сегодня пораньше быть, а из-за тебя вон на сколько задержалась.

– А он…это… ну, не догадывается ни о чём? – чуть смутившись, спросил Яков. – Я бы вот своей такой разнос устроил бы, если бы она на работе начала задерживаться!

Лариса Ивановна внимательно посмотрела на него, хотела что-то сказать, но промолчала и поднялась с колен. Физкультурник, попытался сделать то ж самое, но не удержался на неверных ногах и завалился набок.

Заместительница директора снисходительно улыбнулась: – Я пошла. А ты, давай, вызови такси и поезжай домой. А завтра, чтоб как огурчик был здесь – помытый, побритый и чтобы пахло от тебя теми английскими духами, что я тебе подарила месяц назад.

– Будет сделано, моя королева! – физкультурник, сидя на полу, взял под воображаемый козырёк. – Завтра я обязательно оправдаю твои надежды, Ларочка.

– Ну-ну, вот завтра посмотрим, жеребец, – многообещающе улыбнулась ему женщина и вышла из раздевалки.

Глава 12

– Олька, а хочешь на моём велосипеде покататься? – неожиданно спросил Егорка, лихо затормозив возле тут же шарахнувшейся от него светловолосой, короткостриженой девочки.

– Чо, дурак что ли, Егорка?! – с возмущением крикнула она на него. – Ты же мог задавить меня!

– А ну, что там у вас? Что за крики? – подняла голову от журнала «Работница» вторая сменная воспитательница – двадцатипятилетняя Елена Леонидовна. Очки в коричневой оправе плотно сидели на крупном, ноздреватом носу. Короткая стрижка оттеняла одутловатое лицо, на котором выделялись коричневые пятна. Уже хорошо заметный живот облегало синее платье из тонкого трикотина.

– Да, ничего. Всё хорошо, хорошо! – торопливо воскликнула Оля, и прошептала Егорке. – Я же не умею кататься на велике.

– Тогда давай я тебя покатаю, – он услужливо похлопал ладонью по блестящему рулю.

– Ага, счас! Чтобы ты меня уронил! – возмущённо тряхнула светлой головой девочка.

– Вот ещё! – возмутился Егорка. – Я сильный и на велике катаюсь уже как старшаки. Вот, сама посмотри!

Егор поставил одну ногу на педаль и, с силой надавив на неё вниз, тут же второй упёрся в другую педаль и быстро сделал круг.

– Ну как? – хвастливо спросил он.

– Чётко! – похвалила Ольга и помотала головой: – Я всё равно боюсь и не стану с тобой кататься.

В это момент, стоявший чуть в сторонке черноволосый Алёшка, с завистью в голосе произнёс:

– А дай мне покататься. Ты ещё никому не давал кататься.

– И не дам! – как отрезал Егорка. – Это мой велик.

–А у нас тут всё общее. И я тоже хочу кататься! – Алёшка вцепился обеими руками за правый руль и начал трясти велосипед, чтобы скинуть с него Егорку.

– Дурак! Что ты делаешь?! – завопил тот и ногой стукнул соперника прямо по коленке. Алёшка вскрикнул от боли, но руль не выпустил и, покраснев от натуги, буквально прорычал: – Вот завтра придёт мой папка, и я ему скажу, что ты не даёшь мне кататься. Он тебе наподдаст, как следует.

Ошеломлённый нападением на его собственность, Егорка побледнел и в ответ ещё раз стукнул своим проверенным способом Алёшку по коленке и воскликнул:

– Твой папка?! Да он алкаш – твой папка!

– А твой, вообще, в тюрьме сидит! Он твою мамку убил и теперь будет долго в тюрьме сидеть! – парировал Алёшка и в этот же момент Егорка слетел с велосипеда и кинулся на него с кулаками. Присутствовавшие поблизости старшеклассники оживились и, громко комментируя происходящее, быстро окружили дравшихся мальчишек.

Воспитательница Елена Леонидовна, услышав шум, вновь подняла голову и, увидев столпившихся галдящих детей и подростков, громко и визгливо крикнула: – Ну-ка, что там происходит?!

– Там Егорка Ванжус с Лёшкой махаются, – успевая ковырять в носу, возбуждённо крикнула ей шестилетняя упитанная Томочка и побежала к толпе.

– Вот засранцы! – Елена Леонидовна с усилием поднялась со стула и решительно двинулась в обратную от дравшихся мальчишек сторону. Она дошла до дворника, сидевшего на вахте у центрального входа: – Михеич, там Ванжус с кем-то дерётся. Иди, разними их, да веди в корпус. Пусть новый директор сама разбирается с ними.

– А чо сама-то не привела их? – нахмурился тот, неохотно отрывая от уха транзистор – там как раз шла прямая радиотрансляция футбольной игры сборной СССР с турками.

– Ну, ты даёшь! Откуда я знаю, что этот мелкий уголовник ещё выкинет. А я – сам видишь – в положении. Мне беречься нужно, – усмехнулась молодая женщина и заковыляла вслед за ним.

– Беречься ей нужно, – с ехидцей пробормотал под нос Михеич, почёсывая себя по седой, редкой щетине на щеке. – Раньше нужно было беречься, дурында.