Эинсмут: Героев не существует

— Нет, нет, нет! — воскликнул Финч, — Это все ложь!

— Правда? Ты же сам все видел. Ты и есть убийца Эмили.

Слова словно раскат грома пронеслись в мозгу Нейтана, и застыли у него в голове, повторяясь раз за разом: «Ты и есть убийца Эмили, ты и есть убийца Эмили…».

— Я монстр… я чудовище… — еле выдавил из себя Финч.

Силы окончательно покинули измученное тело. Взгляд уставился в пол. Перед глазами Нейтана пронеслись лица Барбары, мамы, отца, Молли, Марлеса, оставленного на растерзание монстрам, и конечно же Эмили. Все лица возникали и проплывали мимо, словно миражные видения. Он не мог поверить во все происходящее с ним. Это все было похоже на очень страшный сон. Казалось, что сейчас прозвонит будильник, но он не проснется от него и тогда Барбара толкнет его локтем и скажет: «Доброе утро, соня.» и нежно улыбнется, в уголках губ появятся маленькие симпатичные морщинки и Нейтан, вяло потягиваясь, встанет с кровати. Неподалеку в колыбельке спит его невероятное сокровище — Эмили. В этот день он пойдет на работу и будет весь день думать о том, какой же кошмар ему приснился. Возможно, он расскажет кому-нибудь из друзей на работе свой сон, и они вместе будут удивляться воображению Нейта. А после рабочего дня он вернется домой к своей любящей семье и горячему ужину. Они пообсуждают с женой новости за день и вместе поиграются с Эмили. После всего Финч пойдет спать в свою мягкую и теплую кровать и больше никогда не будет думать о монстрах, чудовищах, Эинсмуте и прочих ужасах, творящихся в кошмарном сне. Но будильник не звонил, его не будила жена, в колыбельке не было дочки, а на работу не нужно было идти. Ничего не было. Он все еще стоял на коленях в зловонном подвале мэрии города Эинсмут, обливаясь слезами и судорожно всхлипывая, жадно глотая ртом воздух.

— Послушай меня, Нейтан. — нарушив тишину, сказал человек в капюшоне, — Ты ведь понимаешь, что это все реальность. Ты знаешь, что героев не существует. И ты знаешь, что твою дочь не вернуть. Поэтому я тебе помогу.

Мужчина с капюшоном подошел к пистолету, который лежал недалеко от Нейтана и взвел курок. Подойдя к Финчу он направил дуло пистолета в голову стоящему на коленях отцу. Холодная сталь оружия коснулась виска.

«Еще секунда и все будет кончено.» — подумал Нейт.

Мужчина зажмурил глаза и приготовился к смерти.

— Эмили… прости меня, родная… — еле слышно выдавил из себя Финч.

Бах! Выстрел оглушительно раздался по всему помещению. Боль, терзающая все тело Нейтана, отступила, словно ее вовсе никогда и не было. Двойники, созданные разумом Финча, пропали, как только прогремел выстрел, а пистолет неожиданно оказался в правой руке у отца. От ударной волны голову откинуло в левую сторону, и тело приземлилось на решетчатый пол. Пистолет с отведенным назад затвором упал рядом. Из дула наружу вяло выплывал сизый дым.

«Все? И это все?» — подумал Нейт и закрыл глаза.

Вдалеке раздалось глухое металлическое лязганье. Через мгновенье все затихло, оставив бездыханное тело в гробовой тишине этого проклятого города — Эинсмут.

ЭПИЛОГ

Свет. Повсюду разливался яркий свет. Теплый, притягательный, мягкий свет. Озорные лучи осеннего солнца бегали и резвились по неровным стенам, которые, судя по всему, были обтянуты какой-то тканью. Свет проникал в помещение через одно единственное окно, на котором со стороны улицы были прикреплены железные, слегка поржавевшие арматуры. Возле стены на столике стояла пластмассовая ваза, до половины заполненная мутной водой. В ней стояли пять завядших цветков: фиалка, незабудка, полосатая гвоздика, маргаритка и белая хризантема. У противоположной стены стояла кровать с панцирной сеткой, на которой лежали скомканная простыня и одеяло. Когда— то они были белого цвета, но небольшие пятна желтизны обосновались на краях ткани. На кровати сидел мужчина в смирительной рубашке. Ее длинные рукава обвивали его тело, словно голодные змеи и заправлялись на спине где-то в районе пояса. Мужчина сидел с закрытыми глазами, он явно был без сознания. Его тело слегка покачивалось то вперед, то назад, совершая эти не хитрые движения раз за разом, пока больной не очнулся. Это был Нейтан Финч.

— А-а-а-а! — прокричал от неожиданности и страха Нейт. — Где я?! Что произошло?

Его испуганный взгляд метался по комнате, пытаясь найти хоть какое-то объяснение происходящему. Мужчина понял, что сидит связанным и попытался выбраться из сковывающей его «тюрьмы». Резкими движениями он пытался высвободить хотя бы руку, но все было тщетно.

— Черт… Черт…Черт… — быстро тараторил Финч, дергаясь изо всех сил.

Рубашка его не выпускала из своих цепких лап. На крик прибежали двое мужчин. Но, приблизившись к помещению, где находился Нейт, они не спешили входить, вместо этого один из них открыл окошко в центре железной двери. Над окошком камеры висела железная табличка «119».

— Нейтан, тише… Все нормально. — успокаивающим голосом говорил один из мужчин, прибежавших на шум.

Судя по всему — это санитары. Они оба были одеты в голубые футболки, на карманах которых висели бейджики с их фотографиями и именами, которые было очень сложно рассмотреть. Один из них — шатен, с кроткой стрижкой и сочувствующим взглядом, а второй — блондин со слегка взъерошенными волосами, лицо его покрыто трехдневной щетиной, что придавало ему небрежный вид.

— Где я? Что тут творится? — спросил Нейтан, судорожно озираясь по сторонам.

— Друг, ты в лечебнице Пунисион. Тут ты уже находишься пять недель. Ты хоть что-нибудь помнишь, что было до того, как ты попал сюда? — сказал блондин.

— Это не правда… Это не правда. Это же явно не правда. Все это обман. Ты один из них! Ты мне лжешь! Я не убивал… Я не убивал… — затараторил Финч, смотря в пол и немного покачиваясь.

— Боже мой, а с ним что приключилось? — спросил шатен, смотря на второго санитара.

— Это наш бунтарь — Нейтан Финч. Он очень часто буянит и устраивает драки. — ответил блондин.

— А почему он так себя ведет?

— Знаешь, Марти, доктор Хофф говорит, что это все случилось, когда его вместе с дочерью бросила жена. Для него было тяжелое время: он недавно узнал, что его дочь неизлечимо больна и вскоре умрет, жена, не в силах выдержать мучения дочери, решила уйти из семьи. Спустя некоторое время у него поехала крыша. — тут рассказчик немного прервался, приставив указательный палец правой руки к виску и немного покрутил его, изображая всем известный жест, — В один из вечеров он утопил свою дочь в ванной. Представляешь? Он утопил свою дочь, в ванной! После этого инцидента прошел день. Соседи обеспокоились, что Нейтан уже давно не выходил из квартиры, да и его дочурки тоже не видно. Тогда они решили войти, так как у кого-то из соседей был ключ от их двери. Я даже не знаю, откуда. Ну, наверное, им просто Финч, на всякий случай, оставил дубликат. Во-о-о-т. Как только соседи вошли в квартиру Финча, то увидели его сидящего на диване с каменным выражением лица и стеклянными глазами. Он утопил свою дочь в ванной, а потом целые сутки просто сидел на диване. Он ничего тогда не мог сказать, кроме: «Эмили, прости меня…» — прошептал в конце блондин.

— Ого… Неудивительно, что у него шарики за ролики заехали. Ну и жена. Хотя и ее можно понять. Кому захочется наблюдать за смертью родного ребенка? Но все же она не должна была бросать ребенка и мужа. Мне очень жалко Нейта. Как же он дошел до жизни такой? Но вот как он мог так поступить? Как же так можно? — говорил задумчиво второй санитар.

— Дальше — хуже. Его крыша окончательно и бесповоротно уехала. Он начал говорить о каких-то монстрах и что они его атакуют. После этого он начал драться с больными и бегать от санитаров. Как только он попал к нам, так в первый же день разбил новенький принтер о спину Джонсона — санитара. Однажды он схватил нашу медсестру — Молли Уолесс, и носился с ней по лечебнице. Мы еле спасли ее от него, но он и второй раз умудрился ее найти и носиться с ней по коридорам, пока мы ее вновь не забрали от него. Другой случай… Он сильно избил одного из пациентов. Как же там его звали… Марлин… Маркез… — санитар начал щелкать пальцами правой руки, чтобы помочь себе вспомнить фамилию больного. — Марлез! Точно. Майк Марлез. Он уже тут давно живет. Так вот. Нейтан кинулся на Марлеза с криком. Финч кричал, что будто Майкл убил его жену. Бред какой-то. Хотя этим чудикам, что только в голову не приходит. — слегка ухмыльнувшись, ответил мужчина со светлыми волосами.

— Мне так жаль его. — сказал шатен, сочувствующе взглянув на Нейта. — Но вот что он сотворил со свей родной дочерью… Как так можно?

— Согласен. Доктор Хофф так и не смог ему помочь. Нейтан окончательно погрузился в свой выдуманный мир. Его захватил собственный разум. Теперь он в плену у своих кошмаров. И кто его знает, что именно он там переживает. Знаешь, глядя на него мне становиться очень страшно. — произнес блондин.

— Да, мужик, мне тоже.

Из коридора, где стояли санитары, послышался громкий, противный скрежет металла. Это был шум, который издавала ржавая дверь одной из палат. Из нее только, что выводили пациента на прогулку. Из некоторых палат доносились слабые стоны и вскрики недовольных столь ужасным шумом.

Нейтан, сидя на кровати, все еще плавно качался вперед и назад, словно маятник старых часов, стараясь успокоиться. Его безумные глаза отображали весь ужас, творящийся у него в голове. Монстры. Везде одни монстры. Голодные, злые, безутешные. И Финч сидел в окружении этих созданий, не в силах что-либо сделать. В мыслях звучало лишь ее имя — Эмили… Мужчина всячески старался выкинуть из головы ту неправду, что, дескать, это он убил ее. Но ведь это лож! Это все неправда, такого не может быть. Монстры обступили отца, их круг стал еще уже.