Экипаж Большого Друга

— Вон, как, — удивился я. — Не знал таких подробностей.

— Да. Потом, лет через триста началась экспансия, расселение по планете. Просто расселение, никаких войн и захватов, не с кем было воевать добрым сервам. Кстати, к тому времени они уже строили железные дороги, так что их Ермаки покоряли пространства на паровозах.

— Сам по себе факт ни о чём не говорит, — сказал я, чтобы подзадорить Круглого. — Может, это нормальное развитие цивилизации, а у нас просто не заладилось с самого начала?

— Тоже мне, специалист по сравнительной истории. А наука? Ты знаешь, что такое их институты? Всего несколько инженеров и сотни чертёжников. Вот! Всё говорит о том, что информация поступает извне. Сами сервы ничего и никогда не изобретали и не открывали. Есть у них бог, сто пудов. Нутром чую, другая цивилизация, прогрессоры, мать их.

— Тупые, какие-то прогрессоры, не находишь? Какой прок им от сервов? Ну, хорошо, предположим, так и есть. Тогда вернёмся к нашим баранам. Мы-то тут каким боком вписываемся?

Димка медленно выцедил стакан апельсинового сока, видно, обдумывая ответ.

— Возможно, про нас просто забыли. Потерялись мы, как Маугли, и росли себе в дикости и отрыве от столбовой дороги цивилизации. Так можно хотя бы объяснить наше сходство с сервами, мы же явно делались по одним чертежам. В случайные совпадения как-то не верится.

Димка замолчал, теребя нос и невнятно бормоча. Подошёл к кухонной панели, резко, так что автомат еле успел среагировать, вернул стакан, повернулся ко мне и выдал удручённо:

— Но полностью логически увязать все события не получается, хоть убей.

— Маленький фактик. О нас, о Земле, сервы узнали самостоятельно, — я, подумав, добавил: — Даже два фактика. О порче им тоже никто не сообщал. Трактовка и название око господа появились позже. Думай теперь, куда их приспособить, на какую полочку. А я в душ. Поесть чего-нибудь сделай, эх, окрошки бы! С хреном!

— Иди ты. Изверг.

III

Обед, как обычно, когда Димке даёшь волю, состоял из борща и картошки с мясом. С кулинарной фантазией у него туго. Мысли во время еды вещь странная, скачут туда-сюда, наверно, процесс жевания мешает. Подумалось, что наши с Круглым обсуждения последних времён заканчиваются тупиками и бесконечными вопросами. Может, не за своё дело мы взялись? Да только кто нас спросил. Хотя, нет, спрашивали неоднократно, предварительно сделав так, что выбора не оставалось при всём богатстве выбора. Безделье виновато, ещё немного и точно придётся какую-нибудь революцию устроить.

— Я скоро взорвусь, — телепат Дима уставился на меня, как на врага народа. — Надо что-то делать. Может, провокацию какую учиним?

— А ты специалист по провокациям? Тоже мне Агранов.

— А это кто? — искренне недоумевая, спросил Димка.

— Чекист такой был. Но ты его не знаешь, давно это было.

— Угу. Зато ты у нас Ленина видел. Что делать будем? Давай сегодня больше в присутствие не пойдём, а? Надоело мне с этими крысами канцелярскими политесы разводить.

— Истинно русский подход, — прокомментировал я и подумал, хорошо, что Герке меня не слышит. — Спрашиваешь, что делать, и тут же предлагаешь не делать совсем ничего.

— Ты зануда.

— А ты холерик. И вообще, упал-отжался!

— Что, после обеда!? Нет уж, пошли лучше на службу. Там посплю, — Круглый демонстративно зевнул.

Мы поднялись, пошли к выходу.

— Слонёнок, мы уходим, дверь запри и никому не открывай, — приказал я полушутливо.

Комп ответил не так, как было заведено:

— Вас вызывают сервы.

— Соединяй, — велел я.

— Приветствую, — на экране возник Садиш, как всегда официален, собран и сух. — Ваше заявление о встрече со жрецами рассмотрено, получено разрешение. Встреча сегодня, через пятнадцать минут за вами прибудет экипаж.

Сказал и отключился, понятия этикета тут немного не те, что у нас. Хотя, а что я вообще знаю об этикете?

— Во! На ловца, как говорится, и зверь. Ну, слава богу, теперь они мне всё расскажут! Я из них душу выну, с живых не слезу, — Круглого прорвало.

— Слонёнок, давай сюда Чарли.

— А я уже тут. Знаю-знаю, для чего звали, ваш разговор слышал. Какая будет диспозиция, мон женераль?

— Простая до ужаса. Ты сопровождаешь нас, как недреманное око, следишь за тем, что творится вокруг. А уж когда на место прибудем, вот тогда и будет тебе работёнка. Должен там быть канал связи, зуб даю. Какой канал, куда, не знаю, но толстый, факт. Найди его и отследи, а сможешь, перехвати и попытайся войти в контакт с той стороной. Вежливо, но навязчиво.

— Вас понял. Это, кажись, за вами, — Чарли вывел изображение двигающегося в сторону порта лимузина.

Лимузин — понятие, конечно, условное. Просто большая самодвижущаяся платформа с прозрачным верхом. Никаким особенным дизайном она не выделялась среди таких же. В основном на них ездила военная элита. Вообще в столице мало транспорта, в основном общественный, а большинство народа и вовсе ходит пешком.

Экипаж мы дождались, стоя за воротами. Он остановился в метре от нас, прозрачные створки разошлись, Садиш сделал приглашающий жест.

IV

Храм бога без имени расположился глубоко под землёй. Как Чарли оценил, метрах в трёхстах. Помещение, куда мы пришли самостоятельно, Садиш остался наверху, выглядело по здешним меркам весьма необычно. Мне оно напомнило одну из лабораторий базы номер один. Светлая, с хорошо подобранным освещением комната, кондиционированный воздух, проекции на стенах, стеллажи с приборами. У одной из стен, сидя к нам спиной, в кресле на колёсиках расположился человек в белом халате. Жрец.

Что интересно, у жреца имелась прическа, похожая на полубокс. На планете, живущей по уставу, мне удалось обнаружить всего одно проявление моды — люди тщательно избавлялись от растительности на теле, считая ее недостойным разумного рудиментом. А может, то было суеверие, одно из немногих, что могли себе позволить религиозные фанатики.

И прическа, и кресло, и халат, и обстановка едва не довели меня до приступа ностальгии. Но голос Чарли в наушнике предупредил: «Вас сканируют и видят насквозь, не расслабляйтесь. А то знаю я вас русских, сейчас сопли начнете развешивать от умиления. Наконец-то мы вас нашли, братья!». Обретение личности не пошло ему на пользу в плане разговорчивости — не к месту так подумалось. На невысказанные рекомендации тут же пришел ответ: «Помню, я, помню, ищу канал, починяю примус». Ну, вот что с ним сделаешь? Подросток с интеллектом, который может только сниться любому академику или, скорее, всей академии разом.

Человек развернул кресло в нашу сторону, поднялся, заговорил. Тут же зазвучал перевод:

— Рад вас видеть. Готов выслушать вопросы и ответить, если смогу. Называйте меня просто жрец. Я привык. Ваш помощник на орбите слышит нас? Тогда я и его приглашаю к беседе.

— Очень приятно, зовите меня просто Чарли, это моё имя, я сам придумал, — голос исходил из того же маленького приборчика на столе жреца, что и перевод.

— У вас необычная машина. Итак, я понимаю, что вас в первую очередь интересует природа того, кого мы называем богом.