Экипаж

– Круг, - уважительно поднял палец Денисов, доставая из этой же коробки CD-плеер. Из него тут же полились звуки «Приходите в мой дом».

Перов сделал четыре одинаковые формы в виде половинок узких цилиндров, и теперь склеивал их попарно, чтобы получить две формочки для свинцовых стержней. Он высверлил небольшим коловоротом отверстия, чтобы можно было залить жидкий свинец, а потом начал размахивать деревянными чурками, чтобы клей побыстрее застыл. Конечно, для блинов на штанги у него имелись постоянные формы, сделанные в специальных мастерских, но таких стержней он, само собой, раньше не отливал.

– Однажды мы приземлились на одной примитивной планете... – погрузился в воспоминания Моручи, глядя на это. – Нас подбил бундесский корвет – мы тогда были в розыске. Пришлось приземляться на ближайшем планетоиде...

– И че там было? – спросил Денисов, мерно кивающий головой в такт любимому певцу.

– Пробоины в обшивке были. А еще гиперускоритель лопнул, в реакторе течь, от силовой брони одни воспоминания... – скривился капитан. – Долго чинились. Хорошо, что Рудольф тогда уже был в команде – без него бы точно не справились... Хотя сначала он все пытался уговорить нас сделать новый реактор. Из дерева. По-моему, он этот реактор сам иногда портит, а то что-то подозрительно часто ломается...

– Зачем? – моргнула Марина.

– Чинить любит. К тому же когда реактор течет, радиации больше, а Рудольф от нее балдеет. А тогда нам еще и планета попалась неприятная – кислороду вдвое больше нормы, головы у всех кружатся, как будто пьяные. Сплошные джунгли, дождь круглый год, жара, солнц два – сутки сумасшедшие... И разумной жизни нет – ничего развитее ползучих растений. Была там одна такая лиана – все время оплетала «Вурдалак», приходилось счищать. А счищать трудно – у нее цветки кровососущие. Хотя в принципе жить можно – эту планетку давно бы колонизовали, но на ее соседке разум был... А по законам галактов, если в системе есть разум, колонизовать ее нельзя.

– Так вы тогда спаслись или нет? – все пыталась сообразить девушка.

Моручи недоуменно посмотрел на нее, а потом мягко ответил:

– Спаслись.

– Фу ты... – успокоилась Марина. – А я уж испугалась...

– А кто первый на Марс высадился? – спросил Перов. – Наши или американцы?

– Да откуда же я помню... – поморщился Святослав. – Помню, что в 2042 – у меня на числа память хорошая. А кто... шайтан его знает! Вот у меня еще все 2014 год в голове вертится – помню, что-то в нем такое произошло... просто невероятно важное. Только вот что?.. Очень уж давно было, а я древней историей никогда не интересовался...

– Блин, Андреич, мы с тобой древняя история! – обиженно сказал Денисов. – Капитан, четырнадцатый год через девять лет будет, ты вспомни, че там случилось! А то вдруг Тверь взорвут?! Надо тогда заранее куда-нибудь [цензура]...

– Ты что мелешь, придурок?! – сверкнул глазами Перов, едва сдерживаясь, чтобы не отвесить коротышке подзатыльник. – Накаркаешь еще, долдон!

– Да нет, другое что-то... – напряг память Моручи. – Но с Россией это как-то было связано... кажется. Хотя не факт, что я прав. Если сейчас стрелка шевельнется, значит все мои предсказания – полный спам.

– Заливаем! – скомандовал Перов, закрепляя форму в тисках. Он вставил в отверстие металлическую воронку и они со Святославом начали осторожно лить туда металл.

– Не загорится? – опасливо уточнил Денисов, глядя на дымящийся свинец, льющийся внутрь деревянного полена.

– Не должно... – с некоторым сомнением ответил Перов. – Тут температуры-то – чепуха на постном масле...

Неожиданно зазвонил телефон. Хозяин «Витязя» поднял трубку и тут же передал ее Моручи – звонил Толик-хакер. Святослав выслушал, коротко кивнул и повесил трубку. Капитан, привыкший к информам, просто не сообразил, что на том конце провода его кивка никто не увидит.

– Я поехал, - заявил он. – Поручик говорит, нашел что-то важное. Рядовой Перов, остаешься за старшего. Плавь стержни и охраняй базу. Придут враги, держи оборону до моего прихода. Исполнять!

– Есть... – недоуменно ответил ошарашенный культурист. – Только...

– Без разговоров, рядовой! – нахмурился Святослав. – Неподчинение приказу командира карается расстрелом!

– Слышь, капитан, ты меру-то знай, - повертел пальцем у виска Денисов. – У тебя на самом деле, что ли, кукушка уехала? Мы, чай, не в армии – так командовать...

– Имперец всегда в армии, - хмуро отозвался Моручи. – Сержант, кадет, вы остаетесь здесь – я быстро туда и обратно.

– Э, капитан, а хрена тогда Андреич за старшего? – обиделся Николай. – Я сержант, а он рядовой!

– Коль, ты не обижайся, - осклабился Перов. – Сам же сказал – мы не в армии...

Моручи гнал машину, полностью наплевав на все светофоры. Своему «войску» он ничего не сказал, но в трубке он слышал не только голос Зверева. Там звучал и еще один голос – на самой грани различимости. Голос майора Громенко, приказывающий своему подчиненному пристрелить Толика, если он скажет больше, чем велено. Капитану Моручи от природы достался великолепный слух, а Зверев держал трубку неплотно.

Поэтому Святослав и не взял с собой никого больше – в этой компании он был единственным настоящим профессионалом. И на его стороне оставался элемент неожиданности – он знал, что предстоит потасовка, а вот противники не знали, что он это знает. К тому же им зачем-то требовалось взять его живым... он до сих пор не мог понять, кому и для чего это могло понадобиться. Личных врагов у космического капитана хватало, но никто из них не стал бы морочить себе голову, мстя таким изощренным способом.

Машину он остановил прямо под окнами, совершенно не скрываясь. Громенко с помощниками ожидали, что он явится спокойно, ничего не опасаясь, и капитан не собирался их разочаровывать. Враги наверняка наблюдали из окон. Поэтому он вел себя максимально расслабленно, насвистывал что-то себе под нос и не глядел по сторонам.

Однако войдя в подъезд он тут же трансформировался в того, кем был всегда – опытного боевика. Моручи двигался исключительно вдоль стены, держась подальше от окон: его вполне могли просто парализовать на расстоянии. Он достал ди-кольт и пошел естественным шагом – наверху наверняка прислушивались ко всем звукам.

Поднявшись на третий этаж, где жил Зверев, Моручи позвонил в дверь, мысленно благодаря Толика за то, что тот не удосужился установить дверной глазок. Это порядком облегчало задачу.

Дверь оказалась не заперта. Впрочем, именно этого он и ожидал.

Святослав резко распахнул дверь, гигантским прыжком влетел внутрь и тут же развернулся всем телом вправо, уклоняясь от выстрела того, кто стоял за дверью, левой ногой подставил ему подножку, а ребром правой ладони ударил по шее, отправляя в нокаут. Как Моручи и думал, один из людей Громенко ждал сразу за дверью.