Экономический образ мышления
Шрифт:
В итоге мы можем сделать такой вывод: государственная политика роста производства и занятости с помощью наращивания совокупного спроса может иметь успех только в том случае, если удастся создать у части населения ложные ожидания. Это, видимо, имело место во второй половине 60-х годов. Стимулирующая фискальная и денежная политика увеличила производство и снизила безработицу, потому что население не разобралось в том, что происходит, и систематически недооценивало инфляционного роста издержек и цен. Но в конце концов люди поняли, в чем дело, и пересмотрели как свои ожидания, так и свое поведение. В 70-е годы и в начале 80-х годов даже еще более энергичное наращивание совокупного спроса привело лишь к ускорению инфляции, но не снизило высокого уровня безработицы. Как только население избавляется от иллюзий, стимулирующая политика увеличения совокупного спроса способна породить лишь ускоренную инфляцию и ничего больше.
Стимулы предложения
Можно сказать, что с того
Какую же политику должно выбрать правительство, чтобы обеспечить рост реального ВНП и занятости? Оно должно придерживаться политики стимулирования предложения: создавать стимулы для тех, чьи решения ведут к увеличению производства и занятости.
В этом варианте теории совокупного предложения большое значение придается сокращению налогов, которое увеличивает отдачу труда, инноваций, сбережений и инвестиций. Некоторые экономисты даже утверждали, что, сократив ставки налогообложения, можно получить прирост налоговых поступлений. Это могло бы произойти в том случае, если бы снижение ставок вызвало такой бум деловой активности, что рост реального ВНП перекрыл бы эффект от сокращения налоговых ставок. Тогда государство получило бы больше поступлений, изымая в виде налога меньшую долю существенно возросших доходов корпораций и отдельных лиц. Дополнительный прирост налоговых поступлений неопределенного, но, видимо, довольно значительного размера можно было бы ожидать от того, что "всплыла" бы на поверхность (привлеченная снизившимися налоговыми ставками) часть "теневой экономики". Люди, получающие плату наличными и не вносящие эти суммы в налоговые декларации, ввиду снизившихся ставок могли бы решить заплатить несколько больше налога, чтобы избавиться от чувства вины и беспокойства.
Перспектива получить больше налоговых поступлений путем снижения налоговых ставок выглядит замечательно для каждого, кто готов в нее поверить. Особенно заманчивой она казалась в конце 70-х, когда предметом беспокойства были не только большие налоги, но и растущий бюджетный дефицит.
Отступление на тему о государственном долге
Размер государственного долга - тема, вокруг которой уже давно кипят страсти даже у такого рассудительного народа, как американцы. Одни волнуются - сможем ли мы его выплатить, другие опасаются последствий в случае, если мы его действительно выплатим. Многие, видимо, боятся одновременно обоих вариантов. Таким образом, рассматривая государственный долг, надо прежде всего понять, почему нам вовсе нет необходимости полностью его погашать.
Отдельные лица, семьи, банки, страховые компании, промышленные корпорации, некоммерческие организации и государственные органы, как американские, так и зарубежные, которые являются кредиторами по нашему государственному долгу, покупают облигации правительства США не потому, что они испытывают особую симпатию к этой стране. Просто для них государственные облигации - это хорошее помещение капитала. Если они приходят к другому мнению, то продают облигации другим людям. Если избавиться от государственных облигаций решат сразу многие, то цена их упадет точно так же, как, в аналогичной ситуации, цена картин Эдуарда Хоппера или городских земельных участков. Если рыночная цена облигаций снижается, то их доходность для покупателей должна возрастать (поскольку регулярные платежи в долларах, которые получает владелец, фиксированы, то доходность облигации обратно пропорциональна ее цене). Поскольку доходность повышается, растет число желающих приобрести государственные облигации. Так как существует уверенность, что правительство США никогда не прекратит платежи по своему долгу (в крайнем случае, оно просто создаст для этого добавочные деньги), то по определенной цене население скупит все выпущенные правительством облигации.
Что же случается, когда подходит срок погашения государственных обязательств? Многие из них выпускаются на очень короткий срок. Если вы ищете повод для беспокойства, задумайтесь о том, что примерно 20% государственного долга всегда состоит из обязательств, которые должны быть погашены в течение ближайшего года. Однако на практике с этим нет никаких сложностей. Государственное казначейство просто выпускает в продажу новые облигации и на вырученную сумму погашает старые. В этом случае говорят, что оно "переносит долг на будущее". Если казначейство предлагает достаточный доход по новым облигациям, оно может "передвинуть в будущее" такую часть долга, какую пожелает. Да еще наращивая свою задолженность на 200 млрд. долл. ежегодно, как это было в 80-е годы, когда правительство стремилось привлечь покупателей государственных облигаций более высокой, чем при других вложениях капитала, доходностью (с учетом факторов ликвидности и надежности).
Проблема вытеснения
Здесь, впрочем, и лежит самая важная проблема из тех, что связаны с ростом государственного долга. Продажа казначейством облигаций означает, что федеральное правительство вступило в конкуренцию за кредитные ресурсы с другими потенциальными заемщиками.
Если центральный банк не увеличит поток кредитных ресурсов (увеличив денежную массу), то окажется, что федеральное правительство состязается с семьями и фирмами за большую долю потока сбережений. В результате займы (а значит, и инвестиции) частного сектора будут вытеснены с кредитного рынка. Если же, стараясь не допустить этой "кредитной схватки", ФРС увеличит банковский резервы, то последует инфляция. Вытеснения же все равно не избежать, но при этом ставки процента по государственным облигациям поднимутся на такой уровень, чтобы не только вытеснить заемщиков из частного сектора, но и компенсировать ожидаемый рост цен.Из этого можно сделать вывод, что быстрый рост государственного долга - явление нежелательное, поскольку оно отражает большой бюджетный дефицит, ведущий к повышению процентных ставок и вытеснению частных займов и инвестиций.
Решает или усложняет проблему повышение налоговых ставок?
Обычной реакцией на дефицит является сокращение расходов, увеличение доходов или какая-либо комбинация этих двух мер. Условно предположим, что расходы правительства сократить нельзя. (В гл. 22 мы увидим, что это предположение может быть близким к истине.) Как же увеличить государственные доходы? Повысив ставки налогообложения? Не обязательно. Если наиболее оптимистичные версии теории совокупного предложения верны, то можно обеспечить рост налоговых поступлений за счет снижения ставок.
Но предположим, что это излишне оптимистический взгляд на вещи, и рост поступлений обеспечивается ростом налоговых ставок. Из этого, однако, вовсе не следует, что нужно немедленно "закрыть" дефицит дополнительными налогами. Во-первых, долговременный эффект от изменения налоговых ставок может отличаться от кратковременного. Если бы сокращение налоговых ставок на 10% дало ежегодный прирост облагаемого налогом дохода в 2%, то снижение ставок "окупилось" бы только за 5 лет. К тому же максимизация налоговых поступлений никак не может быть общенациональной целью. Дефицит плох не сам по себе, а потому, что он дурно влияет на экономику. Последствия снижения или повышения налоговых ставок надо, следовательно, сравнивать с возможными последствиями дефицита. Увеличение темпов роста ВНП с 2 до 4% в год могло бы за 18 лет удвоить реальный ВНП. Если такое ускорение реального роста может быть получено за счет увеличения бюджетного дефицита, то какой смысл с ним бороться?
Оппоненты указанной идеи утверждают, что в то время, когда бюджетный дефицит бьет один рекорд за другим, снижение налогов не даст положительного эффекта или, по крайней мере, положительного эффекта сопоставимых масштабов. Они, может быть, и правы, но из этого все равно не следует, что нужно повышать, а не понижать налоги. Вспомним, что пагубность дефицита в том, что его финансирование поглощает слишком большую часть потока сбережений. Возникает вопрос, как повышение или понижение налоговых ставок изменит предложение сбережений и спрос на них? Разумеется, спрос со стороны государства сократится, поскольку оно получит дополнительные средства в виде налогов. Но как это увеличение налоговых поступлений скажется на предложении сбережений? Например, если рост налоговых ставок сократит бюджетный дефицит на 50 млрд. долл., а сбережения частного сектора - на 100 млрд. долл., то проблема вытеснения лишь обострится.
Другие трудности
Некоторые из "предложенцев" сетуют на то, что в первые годы администрации Рейгана их политике не дали проявиться полностью, поскольку сокращение налогов проводилось слишком медленно, слишком осторожно, и под постоянной угрозой перехода к противоположным мерам. Они считают, что недостаток энтузиазма в Конгрессе по отношению к налоговой реформе отрицательно повлиял на ожидания инвесторов и таким образом снизил стимулы для капиталовложений.
Кроме того, раздаются жалобы на ФРС, которая якобы саботировала программу "предложенцев" чрезмерно жесткой денежной политикой. В доказательство ссылаются на внезапную и резкую дезинфляцию 1982-1983 гг. Многие экономисты, отстаивающие политику предложения, испытывают серьезные сомнения в необходимости поддержания устойчивого спроса на деньги - основной цели монетаристов. Следовательно, они не доверяют и монетаристской денежной политике, которая состоит в устойчивом и умеренном росте денежной массы. "Предложенцы" доказывают, что если в силу какой-либо из многочисленных причин спрос на деньги значительно возрастет, то умеренного роста денежной массы не хватит для финансирования совокупных расходов потребителей, инвесторов и правительства. Поэтому они хотят, чтобы, определяя свою денежную политику, ФРС обращала внимание на цены товаров. По их мнению, размеры денежной массы можно признать "необходимыми и достаточными" лишь тогда, когда они порождают ожидания долговременной стабильности цен. Цены на сырьевые товары, в особенности на золото, рассматриваются как наилучший показатель долгосрочных ценовых ожиданий. Ошибкой ФРС, считают "предложенцы", было то, что она допустила 40-процентное падение цен на золото в период 1980-1982 гг. Если бы в экономике было в то время больше долларов, это помогло бы избежать серьезного падения долговременных ценовых ожиданий, которое оказало депрессивное воздействие на экономику.