Эксклюзивное право на любовь

– Девушки! – раздался недовольный возглас из дальнего угла кабинета. – Сколько можно орать? Я вас слышу лучше, чем собеседника!

Марина Викторовна прикрывала рукой телефонную трубку и всем своим видом демонстрировала праведное возмущение. Ей что-то около пятидесяти, и, увы. Она не из тех женщин, про которых можно сказать, что они хорошо сохранились. Вообще, уход за собой – не ее конек, наша сотрудница не признает ни красивых нарядов, ни украшений, ни, тем более, косметики. Подозреваю, что если она и пользуется иногда каким-нибудь кремом, то он у нее на все случаи жизни, и для лица и для попы… Внешне она больше всего напоминает высохшую морковь, а ее главной отличительной чертой является жгучая нелюбовь ко всему женскому роду. И чем моложе и интереснее представительницы этого самого рода, тем яростнее проявляется эта нелюбовь. Нас троих она просто на дух не переваривает.

– Мы приносим вам свои глубочайшие извинения! – очень громко, чтобы слышно было на том конце провода, и с изрядной долей ехидства, произнесла Анька. Кристина, хихикая, ткнула ее локтем в бок, и предложила:

– Пойдемте, покурим.

На самом деле ей явно что-то хотелось с нами обсудить без посторонних ушей потому, что из нас троих курила только Аня.

– Так вот, – кричала Кристина, когда мы вышли на улицу, – у меня для вас шикарная новость! Сегодня вечером мы все втроем приглашены!

– Куда?! – таким же ором поинтересовалась я. Кричать нам приходилось потому, что с территории один за другим выезжали три грузовика, в народе называемых бетономешалками, на нашем же жаргоне зовущихся проще – миксерами.

– Вита…– начала было Кристина, но осеклась и торопливо оглянулась через плечо – закрыто ли окно у Ящерицы. Окно было закрыто, но она на всякий случай поманила нас к себе, и когда мы уже почти сталкивались лбами, тихо сказала: – Виталий сегодня вечеринку устраивает! Загородную! Мы все втроем едем туда!

От возбуждения у нее блестели глаза. И вообще, когда она волновалась, или испытывала какие-то сильные эмоции, то была просто неотразима. Ее лицу, чуть простоватому, с мелкими чертами лица, немного не хватало выразительности. Правда Кристина умело пользовалась косметикой, и это ей здорово помогало, но все-таки активная мимика, вопреки расхожему мнению несла не вред, а пользу ее личику. Зато у нее была замечательная кожа, нежная, почти прозрачная, с естественным румянцем на скулах. Да и волосам, сейчас забранным в толстую русую косу, можно было только позавидовать.

– О, как! – удивилась Анька.

– Чудненько! – обрадовалась я.

– Вот-вот, и я о том же! – сказала Кристина уже нормальным голосом, так как машины наконец-то покинули территорию АТП, и воцарилась относительная тишина. Но на окно Ящерицы все-таки поглядывала одним глазом. – Только сегодня утром сказал мне! Сюрприз хотел сделать! Сначала всех пригласил, все организовал, а потом уже сказал, что вечером кое-что намечается! И чтобы я вас звала.

Кристина так лучилась радостью, что на нее невозможно было смотреть без улыбки.

Дело в том, что ее отношения наконец-то сдвинулись с мертвой точки, и в последнее время набирали все больше и больше оборотов.

В наше АТП мы с ней вместе устроились два года назад. Аня уже работала здесь около года, и с ней мы быстро сдружились.

Кристина с самого начала положила глаз на Виталия Андреевича, финансового директора. Ему было немного за тридцать, среднего роста, с прекрасной фигурой, которую поддерживал посещениями спортзала три-четыре раза в неделю и лицом, с которым не стыдно было бы сниматься в кино. Да и умом бог не обидел. В общем, парень хоть куда, да еще и в самом расцвете!

Одно лишь обстоятельство омрачало картину – он по совместительству являлся сыном Ящерицы. А Ящерица по совместительству являлась учредительницей нашего АТП. Это само по себе, может, еще и ничего, но характер у нее – не дай Бог никому! Наверное, даже айсберг рядом с ней чувствовал бы себя настоящим горячим мачо. К примеру, у нее имеется жуткая привычка говорить очень тихо, ни на минуту не сводя глаз с собеседника, причем взгляд настолько пронзительный, что любой человек начинает через минуту чувствовать себя как под прицелом. И этим своим тихим голосом она умудрялась устраивать такие разносы и отдельным личностям и целым собраниям, что любо-дорого… В работе она придирчива до маниакальности. В принятии решений не ведает ни жалости ни страха. В общем, сотрудники впадают перед ней в священный трепет, и лишний раз стараются не попадаться ей на глаза.

Конечно, есть у нее и хорошие стороны. В зарплате она нас никогда не обижает, да и платит всегда день в день, похоже, для нее это вопрос принципа. Принадлежащее ей предприятие содержит в чистоте и порядке, заботится о комфорте своих сотрудников… Короче, да, положительные качества у нее тоже есть.

Но все-таки, откровенно говоря, не любит ее никто. По моему личному мнению – нельзя быть женщине настолько властной. Когда она становится руководителем, да еще таким жестким, то женственность, нежность и обаяние вынуждены покинуть эту оболочку. Не знаю, как муж с ней жил…

В общем и целом, опасения Кристины были понятны. Одному Богу известно, как бы Ящерица отреагировала, если бы узнала, что обычная наемная сотрудница вдруг посмела встречаться с ее обожаемым сыном. А сына она и в самом деле обожает, и это заметно даже при ее холодном и скрытном характере. Да и он маму, видимо, все-таки очень любит. Иначе, почему он до сих пор живет с ней?

Все эти сложности были понятны с самого начала. Но с этого же самого начала, стоило только Кристине увидеть Виталия и поговорить с ним минут пять, как она заявила нам, что станет его женой.

– Ого! – отреагировала тогда Анька. – Смелая какая! А он в курсе твоих планов?

– Пока еще нет, – спокойно ответила Кристина, – но ему и не обязательно. Пока… – и она хитро и озорно улыбнулась.

И развернула свою игру…

***

– Да-а-а, Кристинка, ну ты молодец! – протянула Аня, – все-таки добиваешься своего! Зря я все-таки не верила!

– Тихо ты! – шикнула на нее Кристина, снова оглядываясь на окно.

– А что? – беззлобно поддела я. – С мамочкой пока еще не знакомил? То есть, я имею в виду, в статусе своей девушки?

– Пока еще нет, – вздохнула она, теребя наманикюренными пальчиками свою шикарную косу, – но если так пойдет и дальше, то недолго до этого. Даже и не знаю… – она снова вздохнула, но договорить не успела. В дверях показался Витек, еще один наш менеджер, и крикнул:

– Девчонки! Там телефоны надрываются! И Маринвиктырна сейчас взорвется!

– Спасибо, идем! – крикнула Аня, туша сигарету о край большущей бетонной пепельницы. – Да, девоньки, пора. Тем более что вечером, думаю, еще найдется время потрындеть.