Эксмур

— Подвал, наверно, — поставила ногу на ступеньку ниже и, недолго думая, начала спускаться.

"Я боюсь темноты и оставаться одной лестнице".

Сердце отчаянно пропускало удары, давно и безнадежно сбилось с ритма, но Джул двинулась следом за Мэри.

Это же территория университета. Здесь не должно быть ничего страшного и запрещенного.

Здравые доводы успокоили, прогоняя беспочвенный и бессмысленный страх.

Они остановились перед темной дверью. Над ней сиял красный кристалл — он и отбрасывал свет на стены.

— Я могу ошибаться, но, похоже, это и есть тот закрытый элитный клуб, — задумчиво протянула подруга.

Обе вздрогнули, услышав шорох шагов на лестнице.

Переглянулись. В глазах Мэри что-то неясное, вроде азарта. Джул тоже интересно, что это за место и кто сюда идет, но находиться в очень ограниченном месте неприятно. Личное пространство здесь слишком мало.

Дыхание застряло на выдохе при виде тех, от кого они хотели скрыться. Парни тоже не ожидали их здесь увидеть.

Марк, спускающийся первым, замедлил движение. Взгляд метался с лица Мэри на Джул. Этан, идущий следом за ним, заржал. Пол, замыкающий процессию, выдал нечто странное:

— Птички сами прилетели в клетку. Даже жаль.

Вникать в смысл не хотелось.

Джул чувствовала острую нехватку кислорода — здесь очень мало места для пятерых. Катастрофически недостаточно. И слышно все: учащенное дыхание, бешеный ритм сердца. Каждый шорох!

Марк посмотрел пристально, будто прочитал все и даже больше.

— Что вы здесь делаете? — грудной низкий голос потонул в громком смешке Этана.

— Малышка, тебе так не терпится попасть ко мне на колени?

Одна бровь Мэри подлетела, выражая все, что она думает.

Лопатки Джул вжались в холодную стену, в надежде увеличить расстояние между ней и Марком, но здесь это похоже невозможно.

Ее не касаются и лишь это удерживает от панической истерики.

Все же эксперименты с Мэллом дают свой положительный эффект.

— Кто-то стремится на твои колени? — у Мэри даже скептицизм в голосе выходит мягким и приятным. — От безысходности?

Этана, казалось, ничуть не задело. Он растекся в довольной ухмылке, сдвинул Марка, подбираясь к Мэри.

Темные пальцы почти невесомо дотронулись до ее щеки. Она дернулась назад, но Этан практически впечатался носом в ее ухо и что-то зашептал.

Никто не разобрал слов, кроме самой Мэри. Она почему-то его не оттолкнула. Из любопытства, вероятно.

Он отстранился, продолжая так же усмехаться.

— Необоснованная самоуверенность, — холодно заявила она.

Этан со смешком покачал головой, ничего больше не говоря. Дернул дверь на себя и скрылся внутри.

— Эх, малышки, — протянул Пол с прикрытым весельем. — Не хочется вас отпускать. Вы просто созданы для этого места.

Он тоже зашел, закрыв за собой дверь. Не позволяя даже краем глаза увидеть, что там.

Марк наградил обеих тяжелым взглядом, загораживая вход. Кивком указал на лестницу.

— Идите.

Коротко. Емко. Иных дополнений не требуется.

Спорить не стали. Зачем? Здесь не хочется находиться. Не тянет остаться. Наоборот — что-то изнутри подталкивает убраться, да поскорее.

Они поднялись наверх, вошли в холл в легкой задумчивости. Джул думала только о том, что практически безболезненно перенесла нахождение в очень замкнутом пространстве рядом с тремя парнями. И, черт, гордилась собой. А Мэри…

— Что он тебе сказал?

Она улыбнулась, мягко засмеялась, покачивая головой.

— Что его колени — лучшее, что со мной может случиться.

В самом деле самоуверенно. Даже слишком.

Эпизод 21. Мэри

Несколько раз у него были похожие срывы. В первый раз Мэлл нехило испугался за свое состояние. Что может перейти черту, за которой только смерть. По-другому не выбраться.

Он нашел в себе силы, вытянулся из дерьма на свет и не расставался с сигаретами и алкоголем.

Но они не всегда помогают. Как сейчас. Случается толчок, выталкивающий из зоны похуистического спокойствия. И надо суметь туда вернуться. Иначе пиздец.

Поэтому он сидел в клубе, отстранившись ото всех. Абстрагировавшись. Зная, что если он все же сломается, парни сделают свое дело.

Сколько часов он пребывал где-то внутри себя, бесконечно наблюдая за рассеивающимся дымом, он не мог сказать. Это неважно. Может просидеть и до утра, лишь бы вернулся в обычное состояние.

На остальное сейчас плевать. На всех, кто вокруг.

Тогда, в первый раз, он ушел в свою комнату в третьем зале. Закрылся один на один с самим собой. Полудиким. И не сразу осознал ошибку.

Здесь, в самом центре клуба, внутри атмосферы, в окружении криспи и остальных, надо понять и принять эту часть реальности. Впитать ее, срастись с ней заново. Тогда она перестает иметь разрушающее влияние. Перестает давить настолько, что кажется тиски расплющат в кашу.

Пытаясь отдалиться от нее, осознавая все дерьмо, при этом находясь в нем по уши, только усугубляешь состояние. Ничего хорошего не выйдет. Сломаешься точно.

Что стало катализатором в этот раз?

Вопрос вертелся в голове долго. Очень долго.

Прокручивал в памяти события прошедших дней. Но суть крылась не в том, что произошло, а что он испытал.

Интерес. Живое любопытство. Простые эмоции, выбившие систему из строя. Сексуальный интерес. Опять же живой. Он хотел Джульет не просто ради секса, как всегда было с криспи. Нет, вместе с ней он хотел эмоций.

Вот в чем кроется дестабилизация. В ней.

Проблема неочевидна, но существует: она дает ему почувствовать то, что он забыл, и из-за этого же он может лишиться себя.

Забавная хуйня.

Даже усмехнулся, поняв всю глубину задницы, выдыхая дым и вдыхая его же.

Его уже давно постепенно отпускало. Возвращалась "целительная" сила алкоголя и сигарет.

Любые успокаивающие кристаллы бесполезны, когда начинаешь слетать. Пробовали на первых сломавшихся. Сотни различных кристаллов, масса попыток их "починить", хотя бы довести до более-менее адекватного состояния. Только нихуя не вышло. Вероятно, что-то внутри решает самоуничтожить того, кто, фактически, уничтожает других. И это лечению не поддается.