Эксперимент
Шрифт:
– Шторм? На суше? Странно! – удивилась Жаклин, – привет Анри, ты меня помнишь? – хлопая глазами, как заведенная кукла, Жаклин протянула ему руку.
«Шторм? Ха, знаешь, Лилит, ты почти права, только не шторм, а штурм тебе будет ночью!», злорадно улыбался Левиафан.
К двенадцати ночи ребята опустошили все, что находилось в доме и Анри предложил Марку сходить в магазин и взять ещё.
– Нет! – вскрикнула Лилит.
Все замолчали и уставились на неё. Она посмотрела на всех по очереди и поняла, что сейчас похожа на сумасшедшую, и что
– То есть я хотела сказать, Жаклин, может вы с Марком сходите, вдвоём? – обнимая Анри, Лилит улыбнулась и подмигнула Жаклин.
Жаклин открыла рот от удивления.
– Ах, да, конечно, дорогая. Пошли Марк, собирайся! – скомандовала Жаклин.
«Ну и картина», подумала Лилит, «не могу ж я вам сказать, что, возможно, вы встретите сумасшедшего мужика на улице, который оторвёт голову Анри. И имя этого сумасшедшего мужика – Левиафан!».
Не прошло и получаса Жаклин и Марк вернулись с очередным пакетом всякой всячины.
– Лилит, дорогая, мне показалось, что у твоего дома стоит такая же машина, как и у Левиафана, – тихо-тихо шепнула Жаклин.
– Нет, нет, этого не может быть! – вскрикнула Лилит.
«Ну вот, пожалуйста. Анри точно уже лежал бы где-нибудь в подворотне без головы… А, может, Жаклин ошиблась?», Лилит выглянула в окно: черного хетчбека нигде не было видно. «Фу» – вздохнула с облегчением Лилит, «Жаклин, наверное, просто перепутала с другой машиной».
К середине ночи головы у всех были задурманены, и Жаклин попросила уложить их с Марком спать. Лилит отвела их в комнату, дала постельное бельё и пожелала им «неспокойной ночи».
– Мы остались вдвоём – подчеркнул Анри, обнимая Лилит за талию.
– Да, это очевидный факт – сказала, вздохнув Лилит.
– Давно хотел спросить, но у меня не было возможности.
– Ну что ж, давай, спрашивай. – Лилит крутила стакан в руках, изучая столешницу.
– Почему, Лилит? Почему тогда в университете ты отказала мне? Что я делал не так?
Лилит отвела глаза. Она догадывалась, что данный разговор обязательно состоится при первой же встречи, но она не знала, что ответить. Она не хотела ничего отвечать.
Девушка встала, взяла его за руку и повела в комнату. Уже в комнате, Лилит развернулась к нему и посмотрела на него: «Если ты погибнешь – это будет моя вторая непростительная ошибка!». И она позволила себе расслабиться в объятиях человека.
Он целовал её так страстно, с таким сильным желанием. Анри мечтал об этом моменте не один год. Сколько раз он представлял себе, какого это, дотрагиваться до этой женщины, целовать ее. Что он будет ощущать, когда она ответит ему взаимностью и позволит дотронуться до себя…
– Потому что, я была дурой… – прошептала она, закрывая глаза, пряча океаны слез.
Анри повалил её на кровать и начал с жаром осыпать все ее тело поцелуями.
Лилит смотрела в потолок. Слезы. Она не могла их сдерживать. Они тихо, одна за одной, катились вниз, по бархатным
щекам. Она не хотела его… Не хотела, чтобы он дотрагивался до ее тела, чтобы его губы прикасались к ее…Ей было неприятны все эти божественные ласки. Ей было противно и от него и от себя самой. Так низко она еще не падала. Она не могла поддаться глупой мести.В это время, Левиафан отламывал по кусочкам руль от злости и беспомощности. Он очень бы хотел, чтобы вместо руля под его пальцами лежал позвоночник парня, который прикасается к его любимой девушке её спальне.
Лилит всё– таки не выдержала:
– Анри, мне не хорошо! – она оттолкнула его рукой, жадно хватая ртом воздух.
Он взглянул на неё с серьёзным лицом и погладил по щеке.
– Бедная девочка, ты просто сильно устала. Да и все закупорила, дышать совсем не чем, – отчитав её как маленькую, Анри встал и открыл окно.
– Не надо! – прошептала Лилит.
– Тихо, тихо, спи! – Он гладил её по голове, пока сам не уснул.
Лилит уже спала крепким сном, когда почувствовал руку, зажимающую ей рот. Глаза полезли на лоб от ужаса. Она поняла, даже спросонья, кто к ней пришёл.
– Лилит, дорогая, если ты сейчас встанешь и пойдешь обсудить кое-что со мной на кухню, то я сохраню этому юнцу жизнь! Если нет, то ты можешь начинать петь по нему панихиду! Твой выбор? Если это «да», моргни глазами.
Лилит крутила испуганными глазами из стороны в сторону, потом зажмурилась и открыла их.
– Я расцениваю это как «да»! – прошептал Левиафан и, схватив её на руки, пошел на кухню.
Грубо усадив Лилит на диван, он закрыл дверь, развернулся и посмотрел на неё. Она была очень напугана, и было видно, как по ее телу бегает дрожь. Левиафан усмехнулся и подошёл к столу, окинул её взглядом и сел напротив.
Они оба молча смотрели друг на друга, один с цинизмом, другая с ужасом. Казалось, что никто из них не хотел прерывать царственное молчание, но Левиафан всё-таки заговорил первым:
– Как прошёл вечер? – спросил он, глядя в стол и ковыряя пачку сигарет.
Лилит молча продолжала трястись.
– Я спросил, как прошел вечер? – заорал он, стукнув по столу кулаком.
– Хорошо – заикаясь, быстро ответила она.
– Хорошо говоришь? Тебе понравилось обжиматься с этим недоноском? – поинтересовался Левиафан.
В ответ тишина. Он поднял глаза и крикнул:
– Я, кажется, вопрос задал!
«Господи, как же страшно… Господи…», по щеке покатилась слеза.
В дверь постучала Жаклин, её разбудил ор Левиафана.
– Эй, у вас там всё в порядке? – спросила она.
– Кыш отсюда! – гаркнул Левиафан, при этом он не сводил глаз с трясущейся Лилит.
Звук за дверью исчез.
– Не удалась твоя месть? – спросил он уже нормальным, свойственным ему тоном.
– Нет, не удалась… – грустно прошептала Лилит.
– А знаешь почему? Потому что ты дура! Ты не захотела меня выслушать, и чуть не совершила ошибку, которая могла стоить тебе жизни… и ему тоже! И сейчас, ты сидишь и молчишь, даже не хочешь рассказать, как провела вечер и было ли тебе хорошо? – он уже опять кричал во весь голос.