Эксперт по уничтожению

– Разумеется, мы предвидели это, – ответил Гавриил. – Также мы были готовы и к тому, что за основу будет взята предложенная именно вами стратегия…

Палланта последние слова Главы Совета смотрителей вновь позабавили.

– Конечно, вы будете подчиняться нам, а как же иначе? Второго варианта попросту не дано, так что на какое-то время вам придется забыть о вашей независимости. Советую смириться с этим как можно скорее, или никакого соглашения не будет. Что будет, я уже говорил.

– Все ваши вероятные требования мы давно обсудили, и, в частности, по данному никто не возражал, – немного покривив душой, поспешил заверить Палланта Гавриил. – Но оно наверняка не единственное.

– Да, оно не единственное, – подтвердил Титан. – есть еще два. Первое: если вы хотите сохранить свою планету в первозданном виде, вы должны будете изгнать Юпитера и его приближенных с ее поверхности, и только потом за них возьмемся мы. Как вы это сделаете – это ваши проблемы…

– Значит, вы вступите в схватку только за пределами атмосферы?

– Мы можем вступить в схватку где угодно, но если это случится на поверхности, половина Земли превратится в мертвую пустыню. Мы не будем рисковать и подтянем сюда несколько легионов – намного больше, чем держит в этом районе войск Юпитер. Битва ожидается жестокой, но лишь за пределами планеты мы можем гарантировать выполнение главного условия нашего соглашения.

– Какой вам нужен срок на подготовку?

– Я лишь недавно выяснил, что у вас принято измерять подобные вещи оборотами планеты вокруг своей оси. Поэтому думаю, что для выхода на позиции нам потребуется… – Паллант воздел глаза к небу, видимо по движению звезд вычисляя точную скорость вращения Земли. – Двадцать пять – двадцать шесть оборотов.

– Дайте нам тридцать! – Гавриил попытался выторговать у Палланта хотя бы мизерную отсрочку. Задача Титаном была поставлена заоблачная даже для смотрителей: напугать Юпитера так, чтобы он от страха выпрыгнул аж на околоземную орбиту. Естественно, в земной природе существуют примеры, когда мыши вгоняют в панику слонов, но этот слон мышей не страшился, поскольку затем и прибыл, чтобы их топтать.

– Хорошо, у вас есть на подготовку тридцать оборотов, – смилостивился Паллант. – Однако я еще не довел до вас второе условие. Оно таково: если по истечении тридцати оборотов вашей планеты Юпитер будет пребывать на ее поверхности, а не в сопредельном пространстве, Земля будет уничтожена, какой бы ценной она для нас ни являлась. Я начинаю отсчет прямо сейчас. На этом все. Вы хотите что-нибудь добавить?

– Только один вопрос: в случае успеха мы можем рассчитывать на то, что ваш Повелитель оставит нас в покое?

– Я не Повелитель и не имею права отвечать на подобные вопросы от его имени, – ответил Титан. – Могу сказать только от себя: обеспечите успех – Повелитель этого не забудет, ибо справедливее его нет никого во Вселенной. Все зависит только от вас.

После этих слов Паллант поднял ладонь вверх, но не в прощальном жесте – он лишь подавал знак своим легионерам. Словно вспугнутая стая гигантских птиц, легионеры вместе с Титаном поднялись в воздух и ринулись сквозь кроны сосен прямиком в тяжелые снеговые тучи.

Заснеженная опушка опустела в мгновение ока. О пребывании на ней посланцев Кроноса говорили только глубокие отпечатки огромных следов да осыпающиеся с сосен хвоя, шишки и обломанные ветки.

– Даже не попрощался, – огорченно проговорил Жак. – Что это за бескультурье!

– Они никогда не прощаются, – пояснил Мефодий, – потому что никогда не уходили и не уйдут.

Не говоря ни слова, Гавриил развернулся и медленно побрел вдоль пустынного берега. Мысли его находились где-то в совершенно другом месте. Видя глубокую задумчивость Главы Совета, Мефодий приказал акселератам немного отстать, однако при этом не забывать о наблюдении за округой.

В таком тягостном молчании смотритель и исполнители прошагали до того места, где Циклоп вывел их из поселка на пляж. Но прежде чем свернуть в проулок, Гавриил внезапно вышел из задумчивости, остановился и, подождав, пока акселераты догонят его, обратился к Мефодию:

– Именно этого я опасался: работать загонщиками. Похоже, малыш, план действий, под которым мы подписались, ненамного лучше нашего предыдущего. Разве что разрешится все гораздо быстрее и безболезненнее.

– Непривычно слышать от вас такие пессимистичные речи, – заметил Мефодий. – Неужели Сагадею будет так уж сложно под каким-либо предлогом вывести Юпитера за пределы атмосферы?

– Ты сам слышал – Юпитер должен быть там не один. И у нас есть в запасе лишь тридцать суток, чтобы решить, каким образом выкурить юпитерианцев из города всем составом.

– А если и вправду выкурить? – предложил Мефодий.

– Что ты имеешь в виду?

– Может, эта идея покажется вам глупой, но когда Паллант заговорил о том, что следует заставить Юпитера бежать с планеты, мне вдруг вспомнилась операция в Ницце…

Гавриил слушал Мефодия не перебивая и с таким вниманием, словно с ним говорил не исполнитель, а полноправный член Совета. По мере того как акселерат излагал свою мысль, лицо смотрителя оживало и холодная сосредоточенность постепенно сменялась на нем крайней заинтересованностью. Глава Совета снова погрузился в раздумья, только на этот раз не мрачные, а такие, после которых обычно рождаются полезные идеи.

– Ты не перестаешь меня удивлять, малыш, – сказал Гавриил перед тем, как снова водрузить над исполнителями «скользкий колпак». – Возможно, я бы тоже вскоре додумался до подобного, но не сегодня. Ты опередил по скорости мысли самого Главу Совета, поэтому даже не знаю, радоваться мне или нет.

Когда полковник Мотыльков увидел, какая неожиданная делегация прибыла к нему в общину, он поначалу замешкался. Не считая охранявших делегацию знакомых Мотылькову исполнителей, состояла она всего из двух персон, но зато каких! Наблюдать их вместе было равносильно тому, как застать за дружеской беседой в сорок втором году под Сталинградом Рокоссовского и Паулюса.

Вместе со смотрителем Гавриилом в бомбоубежище к мотыльковцам прибыл тот самый миротворец, появление которого в доблокадном Староболотинске вызвало у агента Сергея затруднения с его опознанием. При виде живого юпитерианца у себя в общине Сергей Васильевич инстинктивно схватился за кобуру, но последовавшее от Главы Совета мысленное предупреждение тут же заставило полковника образумиться.

– Все под контролем, Сергей Васильевич, – поспешил заверить Мотылькова Гавриил. – Это наш друг. И мы к вам по очень важному делу. Организуйте-ка нам встречу с Президентом.

После памятного разговора с Президентом Мотыльков так и не решился познакомить его с рефлезианцами: во-первых, полковник опасался нагоняя за самодеятельность, а во-вторых, не захаживало с тех пор в общину рефлезианца, подходящего по рангу для знакомства с Президентом Российской Федерации. Впрочем, сам Президент после той беседы рефлезианской темы больше не касался.

«Похоже, и впрямь настало время представить их друг другу, – думал Мотыльков, отправившись на поиски Президента лично – невежливо было приглашать столь высокую персону через посыльного. – Хотя какого черта этот юпитерианский мерзавец здесь делает?»