Экстрасенс. Назад в прошлое. Россия 2006
Шрифт:
Из второй камеры вышел мужчина в светлом свитере. Я перевела взгляд на Пореченкова.
— Ваше задание составлено некорректно. Этот мужчина не виноват, его предали, — сказала это громко и четко и с важным видом пошла на выход.
Пусть думают, что хотят, но последнее слово останется за мной.
* * *
Наученная горьким опытом, на встречу с новыми потенциальными покупателями квартиры я отправляюсь под ручку с Сенсеем. Не знаю, что у него с чувствительностью, но по улице он ходит все в том же своем белоснежном кимоно, как и всегда. Поддевает ли он под низ термобелье —
Живу с психом! Кому расскажи — не поверят…
* * *
Как говорится, однажды обжегшись, дуешь на воду. Вот и я, стоя в своем старом доме в ожидании лифта, как последняя ощипанная болонка перед стрижкой, нервно постукивала коленками в такт зубам. Мне чудились то выбегающие огромные мужики с лестничного марша, вместо шаркающей соседки-старушки. То все еще валяющийся в углу труп, вместо нагромождения санок и велосипедов. Словом, нервишки надо лечить.
Сенсей был невозмутим. И что я его такого непробиваемого вообще с собой взяла? Да ему, похоже, до меня и моих проблем и дела нет! С чего я решила, что он за меня и мои пожитки будет жизнью рисковать? Может, вообще все это заговор и Сенсей в доле…
Ну да, ну да… Чего я себе только не надумала, пока мы поднимались на мой этаж. Да я просто профи по накручиванию магического бреда на сказочный идиотизм!
А на площадке наш ждали...
Молодая, не меньше меня нервничающая пара и мужчина за пятьдесят. Девушка была глубоко беременна и при всей хрупкости своей фигуры как-то нереально огромна. Надеюсь, она прямо здесь не родит?
Парень выглядел несколько дергано и затюканно. Казалось, будто это он держался за девушку, а не наоборот. Мужчина выглядел уставшим и безразличным ко всему этому цирку. Было видно, что перед нами обычные люди со своими проблемами и заморочками.
Поэтому даже появление Сенсея фурора не произвело. Разве что парень немного напрягся.
Меня это развеселило и немного взбодрило.
— Здравствуйте. Вы квартиру смотреть? — постаралась произнести как можно дружелюбнее. Хочу уже продать это будь-оно-неладное наследство и забыть, как страшный сон.
— Здравствуйте, — девушка храбро протянула мне свою ледяную лапку. — Да. Нам срочно нужна квартира, ну, вы понимаете, — она скосила вниз глаза и протяжно вздохнула.
— Да-да, конечно, — я суетливо начала шуметь ключами в поисках замочной скважины. Дурацкая система, так и не успела натренироваться. Отец Ани, судя по всему, был большой затейник — найти замок, не подходящий к двери, и установить его вверх ногами. Хотя, вероятно, это было и неплохое умение в реалиях дефицита девяностых.
— Проходите, — с облегчением выдохнула, когда дверь наконец поддалась, — не разувайтесь, квартира нежилая.
Покупатели квартиру и не смотрели толком. Я была возмущена и насторожена. Ну как так-то? Вам здесь жить, а не родить поскорее и на этом отмучиться.
Или… подозрительно сощурилась, я сильно продешевила с ценой? В чем подвох?
Наконец мужчина развеял мои сомнения:
— Дело в том, что я живу в соседнем доме. Долго искали квартиру, чтобы была рядом, столько вариантов перебрали, да все не то. А теперь будет удобно быстренько сделать здесь ремонт, пока Светочка
в роддоме. Ожидаем мы бойцов со дня на день.— Так у вас двойня? — вытаращилась на ее необъятный живот.
— Тройня, — слабо улыбнулся и впервые подал голос парень.
Ну ей-богу, ему только флажка обвислого в лапках не хватает. Проще добить, честное слово. Бедолага. Видать, весь в предвкушении.
— Вот это да! Поздравляю!
На этой радостной ноте, решив не затягивать, сразу решили поехать за деньгами, а потом и в юстицию.
*** ВСТАВКА ОТ 29.03.2023***
Чтобы хоть как-то успокоить совесть и паранойю, оставила будущих хозяев на попечение Сенсея, а сама быстренько побежала к соседке.
Не успела еще и пальцем коснуться звонка, как дверь распахнулась. На пороге стояла невысокая женщина чуть за пятьдесят, румяная, кудрявая и очень чем-то довольная.
— Анечка! Наконец-то!
И не успела я сообразить что к чему, меня уже втянули в нутро соседской квартиры.
— Ты не представляешь! Что тут у нас происходило! Проходной двор! То милиция, то бандюганы какие-то. На той неделе такой шум стоял! Крики! А вызвали ментов, те пока почесались, пока доехали, естественно, этих бандюг уже и след простыл! Только весь подъезд в кровище! Да вонища стояла, словно они там хряка палили! А меня ж как назло дома-то не было! И Петровна ушла за пенсией...
Женщина все это рассказывала с такой досадой, закусывая губу и заламывая руки, что мне на мгновение даже жалко ее стало. Как же! Такой блокбастер и мимо!
Про себя же выдохнула. С души упало полтонны груза. Второй детина, судя по всему, отмер вовремя и, сграбастав напарника, скрылся с места преступления. А уж помер тот, или мне показалось... В любом случае, когда это выяснилось, в ментуру с предъявами, уверена, не пошли. А и пошли бы, что бы они сказали? Мимо проходили, цветочки поливали, а тут на них как малолетка накинется и давай бычки о лицо тушить. Фу.. От всплывшей в воспоминании картины передернуло.
Я не дура и не летающая в розовых сопливых мечтах барышня. Я четко осознавала, что убила человека, хотя... даже если и выжил, сомневаюсь, что он рад этому. Было ли мне его жалко? Сложный вопрос. На войне нет места человечности. Есть жизнь твоего врага, и есть твоя жизнь — самое ценное, чем в принципе обладает человек. На мой взгляд, если случается так, что ты встаешь перед выбором, но и выбора-то у тебя нет.
Они осознанно нарушали закон, возможно, не впервые. Ступили на этот путь, и, скорее всего, вряд ли раскаивались и мучились угрызениями совести. Вот и мне не стоит.
— Аня! Да очнись же! Я говорю: "Ты их знаешь? Чего они к тебе приходили?" — женщина трясла меня за плечо.
— А? Что? Нет-нет, не знаю. То были другие — покупатели. Я же здесь не бываю, вот и не слышала ничего. Я чего зашла-то. Я квартиру продала, — постаралась скорее увести мысли соседки со скользкого пути и накидать свежей информации в ее прокачанный сериалами мозг, — замуж выхожу. Переезжаю к будущему супругу. В Японию.
Я изо всех сил постаралась выдать самую доброжелательную из всех дебильных улыбок, на которую была в тот момент способна.