Экстрасенсорика. Ответы на вопросы здесь

Отпускаем ее, и впрямь как наколдовала… Стою я и думаю, что-то деньги не идут, как вижу – фура едет… что-то внутри екнуло… останавливаю… и не прогадал! – вез китайские тапочки… Права была эта женщина, заработал в 10 раз больше».

Я чувствую нестыковки в том, что он говорит… Как минимум, что умалчивает обычный стиль запугивания людей на дорогах… Я слушаю, а он рассказывает дальше: «Незадолго до того, как слетел с должности, снится мне сон, будто попадаю я в аварию… дождь… машина в хлам, а я жив остаюсь… действительно… прилетаю обратно из Турции… еду по МКАДу… стоит мужчина… останавливает машину… а я без водителя поехал в тот день… садится ко мне, и вижу, что он монах… весь в наколках, но как бы прислуживающий у какой-то церкви… (примечание от Нонны Хидирян: с одной стороны, он на словах вроде радуется, что человеку помог, с другой – что-то его терзает, и он злится, а сам не понимает почему)… говорит, что молится, и может мне помочь… я уже жалею, что его подобрал, но деваться некуда, должен довезти… везу… он оставляет мне визитку и уходит… черный монах… Потом попал в такую же аварию, которую увидел во сне». Я перебиваю его и говорю, что монах выдал ему черную метку. Он спрашивает, что я имею в виду, а я объясняю, что в нашем мире есть наблюдатели, и когда человек сбивается со своего пути и слишком заигрывается, такие персонажи, условно, решают его судьбу. Ну вот, говорю, есть судьи, которых мы знаем на Земле, и они выполняют социальную роль, а есть другие судьи, и у них более масштабная роль; они не носят палантины, их не видно и не слышно, но они свои функции исполняют исправно… И монах тоже исполнил.

Он довозит монаха и на обратном пути попадает в аварию, ровно в такую же, какая ему приснилась незадолго до этого. И после этого пошло-поехало у него все с работой.

В эту минуту он осознает ответы на те противоречия, которые остались у него внутри.

Дальше он рассказывает мне о том, что буквально недавно, 2 месяца назад, к нему приезжала татарка-целительница и отчитывала молитвами, пообещала, что он выздоровеет.

Я смотрю внимательно на его лицо и пытаюсь вчитаться, понял ли он то, почему она, с точки зрения законов кармы, приезжала, или не понял… Похоже, не понял. Говорю: «Она вас облегчила… очистила вас… но не к нам, а туда…», – и показываю глазами наверх… Он восклицает, мол, как так? Она же сказала, что я выздоровею. Я говорю: «Конечно, но с учетом того, что вы находитесь в дурном сне, выздоровеете – проснетесь там, где вы сейчас находитесь по-настоящему…» «А где я нахожусь по-настоящему?» – спрашивает он. «Там, куда вы уходите каждую ночь», – отвечаю я.

Он тут же говорит: «Нонна, я все эти месяцы ждал нашей встречи. Пожалуйста, навестите меня еще».

Я качаю головой.

Он спрашивает: «Почему?», – и я снова качаю головой и говорю, что это уже не понадобится.

Он что-то начинает понимать и спрашивает, сколько ему осталось.

Я на секунду смотрю на него внимательно и снова качаю головой.

Он говорит: «Но мне все шаманы и ясновидящие говорили, что я встану, я еще буду здоров! Я буду ходить на своих двух! Вот увидите, Нонна, я не хочу верить в то, что все закончилось!»

Я снова качаю головой и спрашиваю, запомнил ли он все, что я ему сказала (в текстах это не фигурирует). Он сказал, что он запомнил. Я ему отвечаю, что сказанное поможет ТАМ…

И ухожу.

Спустя 3 недели мне звонит майор и говорит, что А. умер прошлой ночью в больнице, где провел последние 2 недели.

13.10.2012

Долина семи озер

Интересная история из жизни.

Где-то в сердце Алтая есть место под названием «Долина семи озер». В интернете много информации об этом красивейшем месте. И я там была, летом.

Все по порядку.

Я не буду писать о том, как я пришла к Белухе. Это очень интересная отдельная история. Я хочу рассказать вам именно о том, как я поднялась в «Долину семи озер».

Мы опаздывали, и пришлось нагонять. Первые 150 метров были тяжкими, без экипировки никак. Моя напарница почувствовала себя плохо и сказала, что дальше не пойдет. Я могла ее уговорить, но поняла, что буду тащить на себе. Она побледнела, не выдержала нагрузку. Я всего лишь спросила, уверена ли она в своем решении. Она сказала, что да и что дождется меня внизу.

Я была без экипировки: без УЗК (универсальный защитный костюм), без спецобуви (а кто был в горах, – знает, что обувь – это все). Только фляга и зачем-то документы.

Я шла последняя, потому что пришлось нагонять: мы изначально выдвинулись поздно.

И я нагнала свою коммерческую (как назовет ее потом человек из Перми) группу.

Один из членов нашей группы, у нас с ним сначала отношения не заклеились, сказал, что на моем месте вернулся бы обратно. Я же ответила, что пойду до конца.

Были ручьи. Такой чистой воды я не видела 20 лет, с тех пор, как покинула Родину. Я пила и напивалась, и шла дальше. Первое озеро, второе, третье… а потом… все четыре озера.

Горы затянуло облаками, нужно было скорее возвращаться. Подъем был тернист, но, казалось, спуститься будет проще. Только казалось, как потом оказалось (каламбур).

Все умчались вниз, и я сильно отстала. Пошел ливень, а потом – град. Я не видела свою группу, и только двое ребят, стоматологи, Костян и Диера, остались со мной, хотя сильно убежали вперед. Спасибо вам, ребята! Быть доктором – это призвание, и вы это доказали! Но и их я нагоняла, потому что они были в сапогах, а я – в кроссовках.

Оказалось, что спускаться в горах, без специальной обуви, почти невозможно. Попробуйте сами, даже на маленькой горке: шаг и вниз, шаг и вниз.

Я давно не была в горах, забыла, что это такое.

Где-то вдалеке виднелись Костя и Ди, а впереди – тучи.

Пошел град. Бил в лицо. Руки распухли от холода. Я понимала, что если не спуститься вовремя, без фонаря – не выжить. Костя предложил помочь: сначала взял флягу, затем – маленькую сумку с документами. Стало проще.

На крутых склонах даже небольшой перевес – это тяжко. Кто был – тот знает.

Под ногами земля превратилась в сплошное месиво, что ни шаг – то балансировка, еще чуть-чуть, и падение.

Впереди несколько километров, а в обычных кроссах – это почти вечность. Я присела, потому что идти было уже невозможно. Мне ничего не оставалось, и я спросила:

– Духи, скажите, что мне делать?

И ответили духи:

– Иди по камням.

Я сначала не поняла, потому что камни казались коварнее чернозема, который утопал в граде.

Шаг, второй, третий… и камни… ласково… меня приветствовали.

Я знала иерархию, ведь на Планете Земля мы все ее проходим. Сначала камни – тысячи лет. Как в том анекдоте: «Ты куда?!» – «Я на Землю!» – «Здорово! И я на Землю!» – «А ты кем?!» – «Я человеком! А ты?!» – «А я камнем!» – «Да скучно же!» – «Знаешь, скучно первые тысячу лет, а потом привыкаешь…»

Я знала, что камни живые, но в тот момент я осознала их всем существом. Первый друг при зарождении расы гоминидов на Планете Земля – камни. Они молчат в вечности, но ждут своего часа, своего воплощения. Первый друг – первый камень. На камень, в горах, можно ступить, и ты – в безопасности. Кто был в горах – тот меня поймет. За камень можно ухватиться. Камнем можно обороняться, и камнем можно защищаться. Камнем разжигали костры в холодные ночи. Спасибо, камни!

Я прыгала по камням, бил в лицо град, и это было красиво. Я никогда не забуду.

Но закончились камни.

И снова спуски, и снова чернозем.

Я присела и спросила:

– Духи, а что теперь делать?

И ответили духи:

– Иди по траве.

– Трава по краю обрыва, не упаду?

– Нет, – ответили духи, – мы тебя любим, мы тебя сохраним.

– Спасибо, духи.

И пошла я по траве.

И осознала я, что второй друг человека – это трава. Я шла по траве, и ни разу не упала. Трава была мокрой, но под ногами – словно ковер. Я полюбила траву, я ощутила то Единое Сущее, частью которого являемся и мы, Человеки.