Экстремальная археология

Но даже в безлунную полночь меня могут заметить глазастые наёмники. Навыки, позволяющие справляться с частично невидимыми противниками, в их среде популярны. Враг коварен, его лазутчики могут пожаловать в любое время суток, надо уметь их высматривать, как бы они не скрывались.

В общем, я разные варианты перебрал, в итоге остановившись на том, что следует вести себя так, будто я самый честный человек в мире. Не везде и не всегда это сработает, ведь вряд ли меня пропустят в тот же Монк-Дан, каким бы порядочным я не выглядел. Но туда другим способом проберусь, есть кое-какие намётки. Самая авантюрная, — прицеплюсь к повозке с арестантами и активирую Растворение. Формально при этом буду оставаться незамеченным и неподвижным, а то, что телега в это время заедет в распахнутые ворота... Ну так всё в этом мире относительно. Даже дерево, растущее в лесу со скоростью один сантиметр в год, непрерывно летит в нескончаемом орбитальном падении вокруг солнца, преодолевая десятки километров за секунду.

Так что, даже навык с самыми строгими условиями можно обмануть.

Монк-Дан будет мой. Дайте мне немного времени, и подберу ключик к этой твердыне.

К тюрьме я вышел безошибочно. Это несложно, ведь её высоченный шпиль — прекрасный ориентир. Даже на узких улочках хорошо просматривается.

Пришлось притормозить, потому что телегу с арестантами я перед воротами не увидел, зато увидел пару солдат в дешёвых подобиях доспехов из войлока, ткани и кожи. На меня они не обращали внимания, и я, пользуясь их равнодушием, принялся внимательно изучать стену темницы, прикидывая, как бы через неё половчее перебраться. Здесь не возникало ощущение враждебной силы, пропитывающей камни, следовательно, на магическую сигнализацию гарнизон тратиться не стал. Очевидно, Верхний город считается спокойнейшим местом, жёстко охраняется лишь его периметр, на всё прочее силы не растрачиваются.

Стены мне не понравились. Я не Человек-Паук, на голой Ловкости через столь высокие преграды перебираться сложно даже игнорируя возможность наличия охраны. А она там, наверху, наверняка есть. Дырокол рассказывал, что из Монк-Дана за всю историю никто не сумел сбежать. Пускай знаменитых преступников в здешних краях не водилось, это всё равно серьёзный показатель.

Может достать из загашника значки навыков, способствующих альпинизму? Ждать повозку или другую оказию, шатаясь вокруг строго-охраняемого места — как-то не вдохновляет.

На месте я не стоял, всё это на ходу обдумывал, делая вид, что просто мимо иду по своим делам. И надо же такому случиться, что в переулке, куда несли ноги, показался отряд в чёрных доспехах.

Я не забыл напутствие Дырокола. Но куда прикажете деваться? Если внезапно сверну куда-нибудь перед вояками, это будет выглядеть в высшей степени подозрительно. Да и свободы манёвра здесь нет, на невеликую площадь перед воротами тюремного замка выйти можно всего лишь тремя путями.

Не считая, собственно, ворот.

Сделав лицо честнее, чем сама честность и глядя перед собой взглядом человека, которому абсолютно нечего скрывать, я чуть сдвинулся вправо, показывая намерение обойти отряд с этой стороны. Не меньше десяти наёмников, которых местный криминалитет страшится до недержания, плюс в середине строя шагает мужчина, одетый по последнему писку моды. Разве что вуаль, прикрывающая лицо, выглядит неуместно. Такую деталь туалета я здесь ни у кого не замечал. Возможно — офицер без доспехов, или просто серьёзный горожанин. Скорее всего, каждый из вояк хотя бы по наполнению атрибутов значительно мне уступает, но такой толпой задавят играючи. Не факт, что даже с Крушителем сумею отбиться. Я ещё слишком слаб, чтобы в такие драки ввязываться, потому изо всех сил старался выглядеть самым безобидным существом в мире.

— В сторону, болван! — рявкнул впереди идущий наёмник.

Экий грубиян. Явно выслуживается перед начальством, безнаказанно оскорбляя откровенно небогатого подростка. Я ведь и без хамских указаний успел вправо уклониться, не заметить это невозможно.

Солдафон ещё и плечом меня попытался толкнуть, сместившись на шаг. Но я ждал от него чего-то подобного, тоже чуть сдвинулся, за что он покосился на меня так, будто взглядом пытался удушить.

— А ну-ка постойте! — вдруг заявил богато одетый тип.

Повернувшись ко мне, он откинул кружевную вуаль, прикрывавшую лицо. И я напрягся ещё сильнее, опознав знакомую рожу.

Рамир — младший сын главы правящей семьи. Тот самый, который швырял почти ничего не стоящие монетки в фонтан, внимательно разглядывая при этом толком не одетых или даже вовсе голых мальчиков. А потом выбрал понравившегося, со строптивой роднёй, и приказал местную шпану доставить его к нему, предварительно разгромив дом семьи в назидание.

Он ещё надо мной тогда пошутил, кинув монету с таким расчётом, что достать её было сложно.

Похоже, эта пародия на аристократа меня запомнила. Вон как уставился: с гадливой улыбочкой, голову склонив.

— Мальчик, а я ведь тебя знаю.

Вот ведь проклятье! И что теперь делать?! Умертвий нет, до Жнеца или Крушителя добираться — не самый простой процесс. Это в компьютерных игрушках из инвентаря что угодно можно в один миг выхватить. Здесь же придётся погрузиться на несколько секунд в подобие транса, найти через ПОРЯДОК вместилище, выбрать предмет, особым образом протянуть руку, перехватить его. Всё это время будешь стоять на месте со стеклянными глазами, не воспринимая окружающую действительность. Обстановка, как бы, размывается, ты одновременно всё видишь, но однако вряд ли заметишь падающую на тебя скалу.

Нет, если я начну так себя вести, эти люди мгновенно почуют неладное. Бывалые наёмники в таких делах разбираться обязаны.

Чёрт! Надо было больше времени тренироваться обращению с вместилищами. Ведь это вопрос опыта, вроде выхватывания револьвера из кобуры. Если поначалу у меня чуть ли не минута уходила на извлечение Жнеца, сейчас иногда укладываюсь в десяток секунд.

Но это всё равно чересчур...

Лихорадочно прикидывая пути бегства и возможности ускоренного извлечения оружия, я кивнул и вежливо ответил:

— Да, господин. Вы ведь из семьи Данто, вы наверняка всех в городе знаете.

Улыбнувшись ещё радостнее, Рамир покачал головой:

— Не совсем. Тебя вот только на днях заметил. Очень удивился. Ну как можно не замечать такого приятного юношу. Как тебя зовут?

— Моё имя Гунт, господин.

— Чудесное имя. Необычное. И что же ты здесь делаешь, Гунт?

— Я иду к господину Пагу Аусису. Мне поручили кое-что ему принести, — я поспешил обосновать наличие за моей спиной объёмистого мешка.

— К Пагу? — удивился Рамир. — Так это тебе в другую сторону.

Если посыплются уточняющие вопросы, всему хана. Я буду выглядеть подозрительнее, чем объевшийся кот в эпицентре расследования дела о пропавшей сметане.

Упреждая следующие слова аристократа, почти не раздумывая, признался:

— Простите меня, господин. Мне очень хотелось посмотреть на Монк-Дан. Про него много страшного рассказывают. Вот и свернул сюда, чтобы мимо него пройти.

Рамир улыбнулся:

— Хорошо помню себя в твоём возрасте. Я тоже наслушался о Монке всякого. Любят им пугать. Таберро! — резко добавил он, поворачиваясь к тому самому грубияну, который меня едва не толкнул: — Дальше без меня, я здесь задержусь... ненадолго.