Экзамены для феи

— Как знаешь, — Нольд зевнул, — ладно, надоело мне тут с тобой просто так сидеть…

— Уже уходишь? — спросила с такой искренней надеждой, что он рассмеялся.

— Размечталась, феечка. Пойду, возьму что-нибудь почитать, — он двинулся вдоль стеллажей, потом обернулся и хмуро произнес, — а ты сиди здесь и никуда не лезь!

Я не собиралась никуда лезть. Я хотела сбежать по-тихому от Верхнего, который почему-то решил потратить свой день на меня. Собрала вещи, и на цыпочках покралась прочь, веря в то, что мне удастся улизнуть. Но вывернув в очередной узкий проход, наткнулась огненного мага и его угрюмый взгляд:

— Куда собралась?

Я поежилась от сурового тона. Внезапно опять стало холодно, будто ледяной рукой по спине провели.

— Мне надоело. Приду позже, — попыталась его обойти, но Нольд перегородил дорогу.

— Сбегаешь?

— Устала от твоего навязчивого общества!

Карие глаза полыхнули огненными искрами. Маг злился, и я не понимала почему.

— Я вообще не понимаю с чего ты ко мне привязался и весь день как привязанных ходишь следом. Влюбился что ли? — с вызовом глянула на него.

Парень растерялся, заморгал растерянного от такого смелого предположения, а потом засмеялся цинично так, надменно.

— Вот наивность.

Его тон меня оскорбил. Оттолкнув его в сторону, проскочила дальше, к стойке, за которой сидел седой библиотекарь с длинными кустистыми бровями. Сдала одну книгу, а вторую сунула в рюкзачок, забрала свой пропуск и, не оборачиваясь, быстрым шагом покинула библиотеку, чувствуя, как ледяной маг пристально за мной наблюдал.

Чем я заслужила такое внимание Верхнего? Ума не приложу.

День прошел зря: позанималась плохо, ничего толком не повторила. От силы десяток листов прочитала, а остальное время или спорила с белобрысым или слушала его сказки о прорыве.

Эх, не сдам я эти проклятые экзамены. Завалю, и винить кроме себя некого.

* * *

В комнате меня ждал сюрприз.

Хесса лежала на животе, на кровати, и высунув от усердия язык красила ногти Пятке, обвязанной розовой ленточкой, с бантиком посередине.

— Все, гордый зверь сдался? — поинтересовалась, усаживаясь на свою кровать, и с интересом наблюдая за тем, чем они занимались.

— Я же говорила, просто время нужно, чтобы она привыкла, освоилась.

— Что ты с ней делаешь?

— Не видишь, что ли? Красоту навожу! — она чуть отстранилась, придирчиво осматривая результаты своих стараний, — я ее отмыла, ногти подстригла. Теперь крашу.

Необычайно тихая Пятка замерла, не шевелилась, не прыгала, не щелкала.

— Что-то она у тебя пришибленая какая? — с подозрением покосилась на нашего комнатного питомца.

— Лак боится смазать. — пояснила довольная ведьмочка, — Модница! Да, Пяточка?

Та аккуратно пошевелила мизинчиком.

— Может это вообще не она, а он, — предположила я.

— Да ты что? Смотри какая хорошенькая, изящная, маленькая. Девочка!

«Девочка» стояла на кровати и почти сияла от удовольствия, едва пошевеливая пальчиками.

— Как в библиотеке? Хвосты подтянула?

— Плохо там сегодня, — вспомнила белобрысого гада и нахмурилась, — шумно, мух назойливых много. Здесь позанимаюсь.

— Обед во всю идет. Пойдем?

— У меня режим строгой экономии. Сдам экзамены — пойду в пекарню Ла Брей, куплю вишневого пунша и большой кусок пирога. Отпраздную.

— И ради этого будешь ходить голодной?

— Я уже привыкла есть два раза в день. Переживу. Сама-то пойдешь?

— Шутишь? Да меня после вчерашнего до сих пор мутит. Завтрак с трудом удержала.

— Кто-то слишком хорошо погулял? — язвительно спросила у подруги.

— Кто завидует? — ответила она в тон мне.

Посмотрели друг на друга и рассмеялись. Как же здорово, когда есть с кем поговорить, по-доброму поворчать, поприкалываться друг над другом.

Взяла в руки книгу, прихваченную из библиотеки, устроилась поудобнее на кровати и начала читать, стараясь не отвлекаться на ласковое ворчание Хессы, воркующей над Пяткой.

Без огненного мага дело пошло веселее, я смогла сконцентрироваться на тексте, и не вздрагивала каждую секунду, чувствуя на себе посторонний взгляд.

И все же, почему он сидел со мной? Что за странное желание быть рядом? Какой-то должен быть в этом потаенный смысл. Я уверена.

Вскоре я замерзла, поэтому натянула повыше одеяло, легла на бочок, положив книгу перед собой. Щеку подперла рукой и продолжила читать, сладко позевывая.

— Вита! — раздался дикий вопль подруги.

Я испуганно подскочила на кровати, пытаясь понять, что к чему. Проклятье! Заснула все-таки!

— Смотри! — подруга пальцем указывала на стол и от изумления не могла закрыть рот.

Я обернулась и обнаружила поднос, на котором стояли маленькие кастрюльки и тарелки.

— Это нам? — шепотом спросила она, словно боясь спугнуть неожиданную добычу.

— А кому еще? Подарок от Саида.

Сон как рукой смело. Я скатилась с кровати и побежала к столу. Сунула нас в одну кастрюльку — густой наваристый суп, с крупными кусками мяса и сметаной. Во второй кастюльке картошечка, заправленная душистым маслом из трав, а на блюде под крышкой большой, аппетитный кусок запечённого мяса, которое обычно только избранным доставалось. А еще графин с прохладным лимонадом и плетеная корзиночка с румяными ломтями хлеба.

Живот радостно заурчал «ура, сейчас пожрем!», а Хесса, которая до этого совершенно не хотела есть, подалась вперед, принюхалась и через миг, оказалась рядом со мной, жадно облизываясь.

Мы наложили полные тарелки супа, и сосредоточенно стуча ложками, принялись за еду. Было так вкусно, что не хотелось тратить время на слова. Мы просто ели, щурясь от удовольствия и радостно поглядывая друг на друга.

— Вкушнота, — прошамкала Хесса, отпиливая себе большой кусок сочного мяса.

— Угу, — только промычала я, потому что рот набит был.

Это был самый замечательный обед за все время пребывания в академии, и в этот миг я себя чувствовала себя непередаваемо счастливой.

И как обычно, в такие моменты непременно что-то случается, чтобы вернуть с небес на землю.

Когда мы перешли к лимонаду, запивая сытную трапезу, раздался грозный стук в дверь.

Так стучать мог только один человек. Наша коменданша. Леди Ровена. Впрочем, от леди там мало что было — суровая коренастая женщина преклонного возраста, с каркающим голосом, как у старой вороны, единственной прекрасной густой бровью, плавно перетекающей с одного глаза на другой. Она походила на гнома с Северных Рудников, а особо злые языки поговаривали, что даже состояла с ними в дальнем родстве.