Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель
Шрифт:
Мастер Хайнц криво улыбнулся:
– Если так, зачем вообще говорить о тайнике?
– Так или эдак, но ты расскажешь, – уверил я его. – А насчёт гарантий, посуди сам: живой для меня ты нисколько не опасен. Завтра я буду далеко, вашей шайке меня не достать. И страже не донесёшь, иначе я много чего расскажу о твоих делишкам ищейкам Святого сыска. Пожалеешь, что по-хорошему не разошлись!
Я вновь взялся за щипцы, и хозяин поспешно произнёс:
– Помоги моему брату, и мы заплатим!
– Никаких условий! – отмахнулся я. – Где тайник?
Мастер Хайнц крепко задумался, но стоило
– Тайник в спальне под кроватью! Там вынимается половица.
– Никуда не уходи! – с усмешкой бросил я, взял лампу и отправился на поиски хозяйской заначки.
Было опасение, что Хайнц решил схитрить и попытается за время моего отсутствия освободиться, но как ни удивительно – доска под кроватью и в самом деле оказалась не закреплена, а под ней обнаружился увесистый кошель.
Вернувшись в подвал, я первым делом проверил руки и ноги пленника и лишь после этого высыпал содержимое мешочка на пол. Заблестело в свете лампы тусклое серебро, тут и там отсвечивали жёлтым золотые монеты – норвеймские гульдены, марнийские шелеги, стильгские кроны.
– Освободи меня! – взмолился Хайнц.
Я достал скальпель и разрезал верёвку, стянувшую лодыжки трактирщика, потом пристально взглянул на него.
– Что ты болтал о работе на брата?
Глаза хозяина блеснули.
– Его надо залатать! Вынуть из бока болт и зашить рану!
Я сделал вид, будто раздумываю над этим предложением, затем спросил:
– Сколько платите?
– Этого разве недостаточно?! – вскинулся трактирщик.
– А риск? – фыркнул я. – Если нагрянет стража, меня вздёрнут вместе с остальными!
Мастер Хайнц задумался, потом не стал скупиться на обещания.
– Получишь ещё столько же!
– Интересно… – Я покивал головой, уселся рядом с хозяином и спросил: – Почему их ищет Святой сыск?
– Разве это важно?
– Святой сыск не ловит простых разбойников. Не хочу оказаться впутанным в какой-нибудь заговор!
– Никакого заговора! Это личное!
– Рассказывай! – потребовал я. – Почему их ищут?
Люди становятся куда более словоохотливыми, когда полагают, будто собеседник в состоянии решить их проблемы, вот и хозяин запираться не стал.
– Братец напал на людей герцога Карнстея, а тот в отместку натравил на них Святой сыск. Этот клятый Вальдер приходится роднёй его покойной жене!
– Когда это было?
– Какая разница?
Я поднялся на ноги.
– Ну я пошёл…
– Стой! – взмолился мастер Хайнц. – Это было вчера!
Вчера? Именно в этот день не явился на встречу связной. А ещё – плащ и шляпа.
О-хо-хо…
– Так припёрло, что напали на людей герцога? – покрутил я головой. – Не думаю, что у вас найдутся деньги на оплату моих услуг…
– Им заплатили! – крикнул трактирщик. – Хорошо заплатили!
– За убийство? – Вопрос смутил хозяина, и я решил сменить стратегию. – Бесова путаница! Или выкладывай всё с самого начала, или разбегаемся! Мне пора убираться отсюда!
И тут мастера Хайнца будто прорвало, он выложил всё как на духу. Не иначе сказались нервотрёпка, боль и страх. Впрочем, история от этого менее запутанной не сделалась ни на грош. Скорее уж – стала ещё больше напоминать
самую настоящую шараду.Банду подрядили не для убийства, разбойники должны были похитить дочь герцога, да только вместо неё в карете оказался управляющий имением. Брат трактирщика словил в брюхо болт, а одного из головорезов и вовсе положили насмерть. Ватаге пришлось убираться, не выполнив поручения, а дальше на хвост им села городская стража и Святой сыск, тогда небо и вовсе с овчину показалось.
– Кто заплатил за похищение? – спросил я под конец.
– А мне откуда знать? – вскинулся трактирщик. – Я к этим делам отношения не имею!
Этому утверждению я был склонен поверить и задал следующий вопрос:
– Управляющий имением, как его звали?
– Какая разница?
– Отвечай!
– Рихард Райс.
Ага! Вот и последние кусочки мозаики сложились. Замысловатый вензель из двух букв «Р» отмечал вещи Рихарда Райса – управляющего имением герцога Карнстея и, надо полагать, моего связного.
Ах ты ж, бесов праздник!
– Мастер Тоци, вы поможете нам? – с надеждой спросил хозяин.
– Уже помог, – проворчал я, зашёл за спину пленнику и одним резким движением загнал ему в основание черепа трёхгранное остриё шила.
Стоило уносить из города ноги, но после недолгих колебаний я решил с бегством немного повременить. Если на чистоту – хотел этого всем сердцем, просто не мог себе позволить отправиться восвояси не солоно хлебавши.
А всё этот бесов герцог Карнстей! Герцог был слишком уж важной персоной, чтобы не попытаться распутать клубок загадок. Вдруг управляющий имением действовал не сам по себе, а выполнял поручение хозяина? Но даже если покойный Рихард вознамерился сотрудничать с тайной службой Стильга, исходя из собственных шкурных интересов, он наверняка разузнал о герцоге нечто столь интересное, что возможное вознаграждение перевесило риск очутиться в пыточной Святого сыска.
Бесов праздник! Да если я упущу возможность заполучить компромат на герцога, Малькольм Паре меня с потрохами сожрёт! Тут банальной ссылкой в вольные баронства уже не отделаться, так немудрено и на эшафоте оказаться. И отнюдь не в роли палача, вовсе нет…
В итоге, выбравшись из подвала «Золотого карася», я заставил себя позабыть о дурных предчувствиях и поспешил обратно в логово разбойников. Краешек неба над крышами домов уже начинал понемногу светлеть, но на мою удачу – так себе удача, если на то пошло! – улицы оставались пустыми.
В незапертый дом с покойниками никто сунуть свой любопытный нос не успел, и в отличие от первоначального осмотра на этот раз я учинил в нём самый настоящий обыск, перевернув всё буквальным образом вверх дном. Разобрал разбойничьи трофеи, пошуровал кочергой под печью, простукал стены и пол в поисках тайников, а затем спустился в подпол и несколько минут тыкал там землю шилом, выискивая возможные ухоронки. Всё без толку.
На чердаке тоже ничего интересного отыскать не получилось, только зря перепачкался в пыли и паутине, да и в сарае лишь потратил время впустую. Под конец я взял планшет со сложным вензелем на крышке, тиснёным и золочёным, и в свете масляной лампы принялся его изучать.