Экзорцист Семьи Ноя

Лави такие места очень даже нравились. Немного смущала удивительная компания, но, в отличие от девушки, он и не такого успел повидать за свою жизнь и с содроганием представлял, сколько и чего видел Старик, морально подготавливая себя к чему-то большему. А потому сориентировался за считанные мгновения и неторопливо зашагал по треснувшему от времени камню прямо к фонтанчику, при этом прислушиваясь к совершенно ничего не объясняющей и вряд ли что-то значащей беседе.

— Да розовый. Телесный же и розовым называют, что такого?

— Но в данном случае он белый! Бледный, вон какой!

— Мы не играем в сравнения! Он не естественный и не будет нести чужое название.

— Пурпурный же…

— Оттенок разве что? Светлый слишком.

— Он и есть светлый.

— А с такого угла вообще фиолетовый!

— Недостаток освещения.

— Мне твоя башка мешает!

— Тогда уж обе ваши!

Мило…

И ужасно — подумалось Лави при воспоминании о Комуи, к счастью, занятого в отделении. И даже не понятно, что страшнее: если бы Комуи понял, что Линали здесь проводит время с двумя Ноями или просто с двумя парнями.

Вот уж где действительно нужен фотоаппарат. Или голем со встроенной камерой, но это более сложная технология, не везде встречающаяся. И пошла она, как говорят, и вовсе от голема Генерала Кросса, что так до сих пор и не объявился.

Что за дурь они обсуждают? Впрочем, в стиле Уз… одетых как раз не в собственном стиле.

Лави откашлялся, привлекая неохотное, ленивое внимание, и кивнул, отметив, как расширяются глаза девушки при виде него и не реагируют Джасдеби.

— Привет! Какая чудесная встреча.

— Ученик книжника! — первым среагировал Джасдеро приподнимаясь лишь для того чтобы схватить его ладонь на пару мгновений и сжать, здороваясь. — Давно не виделись, чёрт возьми! Как поживает твой учитель?

— Отлично, — последний раз они виделись, как раз когда Лави попал в Ковчег за Алленом и угодил в небольшую, но опасную ловушку. Да, он тогда пересекался с Узами, и опять же его мнение о них почти не изменилось со времени Ковчега. А сейчас, когда рядом была Линали, они могли сболтнуть лишнего. Но пятиться и скрываться — значит подставиться. — Как поживает Граф?

— О! — Джасдеро оглянулся на Дебитто. Очевидно, ответ на этот вопрос вызывал у него затруднения. — По нему никогда так прямо не скажешь.

— Но вроде неплохо.

— Лучше, чем он заслуживает.

— Лави, — Линали развернулась полностью к нему, перехватывая опадающий с колен плащ и бесцеремонно сдвигая мешающийся ей дробовик, очевидно, принадлежащий кому-то из парней. — А я тут… мы… Это…

— У нас общий выходной, и, что гораздо важнее, поди сюда! — блондин с собранными в сырой хвост волосами махнул, подзывая юношу поближе и указывая на что-то в фонтане. — Какой это цвет?

— Вот именно! — поддержал его брат.

— Ну да… — не совсем уверено кивнула Линали.

К основанию фонтана яркой синей лентой оказалась привязана кукла, наполовину погружённая под воду. Лави недоумевающе оглянулся на Линали, но та лишь пожала плечами, виновато скривилась и кивнула. Ученик книжника вернул внимание кукле. Небольшая, всего с ладонь ростом, фарфоровая, с белоснежным, большеглазым личиком, испорченным расползшейся тёмной трещиной от основания шей до самых чёрных, блестящих волос.

Если вспомнить отрывок разговора, то речь могла идти лишь о цвете платья, потемневшего от сырости, но всё ещё остающегося невнятно розового цвета.

Точного названия ему Лави дать не мог.

— Оно мокрое и здесь света нормального нет — хрен поймёшь, — всё же вынес он вердикт, точно не припоминая, кто что говорил и не уверенный, кому бы отдать победу.

— Блиин! — возникало ощущение, будто Джасдеро печалится от невозможности определить цвет платья выброшенной куклы почти столь же сильно, сколько и своему поражению экзорцистам, к примеру.

И кстати об экзорцистах.

— А всё же что вы делаете столь неожиданной компанией одни, в тиши?

— Общаемся, — Джасдеро поджал губы, отворачиваясь и потягиваясь. — Что, нельзя?

— Не я такое решаю. Граф вам не запрещает общаться с экзорцистами мирным способом? — приподняв бровь, уточнил ученик книжника. Линали, кажется, пока ещё не определилась, как вести разговор и стоит ли начать с оправданий.

— А то ты не в курсе? — оскалился Дебитто, и Лави поднял ладони, признавая их правоту. Однако Ной потянулся к своему, как оказалось, оружию, уложил на колени, постукивая ногтями по затвору.

— Они на Графа чем-то серьёзно обижены, — всё же отметила Линали, продолжая наблюдать за реакцией Ноев.

— Не то чтобы серьёзно, — отмахнулся Джасдеро, отклоняясь назад.

— Не то чтобы обижены, — кивнул Дебитто.

— Но что-то у них случилось, и выходной. Вот они и гуляют и им плевать на то, к примеру, что мной можно заинтересоваться из-за подозрительного поведения чистой силы.

— Ага… Только вот выходной как бы подходит к концу, — и для достоверности Лави указал вверх, в темнеющее небо с россыпью ярких звёзд. — Удивительно, что Комуи тебя ещё не потерял.

— У неё же выходной! — возмутился Джасдеро, дёргаясь вперёд, соскальзывая назад и с визгом, плеском и матами опрокидываясь в воду.

Брат его, даже не обернувшийся на шум, улыбнулся Лави и Линали, как бы сообщая, что подобное происходит постоянно, и Линали, не выдержав, прыснула. Впрочем, Лави сам отлично понимал её, с трудом сдерживая улыбку, когда мокрая голова показалась за плечом брата, и Джасдеро, обняв брата за шею, опрокинул его собой.

Смеющаяся Линали выглядела виноватой.

Лави сам не знал, как чувствовал себя, понимая, что в некотором роде у Книжников есть договоры с Ноями.

— Они такие… — тихо прошептала девушка, отступая к нему, пока братья пытались утопить друг друга.

— Я вижу.

Да, невозможно было не понять, что именно имела девушка в виду. Такие человечные. Простые, обыкновенные, живые, настоящие и невольно напоминающие о некоторых безумцах, проживающих в Ордене и устраивающих периодически балаган.

В фонтане наконец-то наметилось продвижение, один выбросил другого на сушу, и, что странно, выбросившим был Джасдеро. Со всей своей отчасти женственной внешностью он всегда казался более хрупким.