Ельцын в Аду
Шрифт:
– Эй, чекист-аноним, поведай-ка нам истину о той Борькиной “болезни”. Только по фене не ботай – в моих владениях блатным жаргоном, конечно, пользуются – но куда меньше, чем в России!
– В первой половине дня 9 ноября в московском горкоме КПСС в комнате отдыха обнаружили окровавленного Ельцина. Вызвали бригаду врачей. Выяснилось, что первый секретарь канцелярскими ножницами симулировал покушение на суицид. Никакой опасности для жизни рана не представляла – ножницы, скользнув по ребру, оставили кровавый след. Неудавшегося самоубийцу госпитализировали.
– Если он в самом деле решил свести счеты с жизнью, то путь для этого выбран был дурацкий!
– заявил какой-то средневековый тип из японской преисподней.
–
– так и не найдя подходящего наказания для неслыханного святотатства, самурай замолк.
– Его рукой я управляла!
– скромно потупилась белочка.
Гэбэшник терпеливо дождался, когда эта сладкая интернациональная парочка наконец заткнется, и продолжил.
– В то время 4-м Главным управлением Минздрава руководил бывший брежневский личный врач Евгений Чазов. Состояние Ельцина (в первую очередь злоупотребление снотворным и алкоголем: смесь гремучая) и раньше вызывало у него тревогу. Чазов даже устроил ему консультацию опытных психиатров во главе с известным профессором, членкором Академии медицинских наук Наджаровым. У пациента была констатирована появившаяся зависимость от алкоголя и обезболивающих средств... Рекомендации о необходимости прекратить прием бухла и наркоты Ельцин встретил в штыки, заявив, что совершенно здоров и в нравоучениях не нуждается. Его жена, Наина Иосифовна, поддержала врачей, но на ее просьбы последовала еще более бурная и грубая по форме реакция.
– Правда ли, что ты злоупотреблял алкоголем?
– Ницше не упустил возможности задать каверзный вопрос.
Его адский подопечный начал извиваться, как ужака под вилами:
– “Скажу “да” - это будет неправдой. Скажу просто “нет” - тоже покажется неубедительным, у нас ведь пока сами не проверят, все сомневаться будут да еще скажут: “Какой же ты русский мужик, если выпить не можешь?” Так что скажу одно: выпить могу, но не злоупотребляю”.
Чекист-аноним не удержался от комментария:
– Этот гениальный по своей изворотливости ответ точно соответствует формулировке, изобретенной кадровиками в КГБ. Брать на службу в органы людей непьющих считалось зазорным (либо больной, либо придуривается). Пьющих – подавно. Тогда и родилось блестящее определение: выпить может много, но с отвращением и не пьянеет... Ты, Ельцин, у нас в конторе случайно не служил? Да нет, я бы знал...
– Борис пил даже не как лошадь, а как слон!
– не преминул поиздеваться Сатана.
– Окружающие из-за этого серьезно беспокоились за его здоровье. Доходило до того, что Коржаков прятал от него в Кремле спиртное, а потом раздобыл даже специальное приспособление для закручивания водочных пробок и нещадно разбавлял напитки, подаваемые к столу. (Это называлось “Операция “Закат”). Ельцина такой “Закат” очень удивлял. Он искренне возмущался тем, что с современной водки его не так сильно колбасит, как со стародавней, советской. “Разучились, что ли, делать?” - сокрушался Борис. Раз уж вы упомянули Коржакова, то вот его подлинные слова: «Сколько лет я знаю Бориса Николаевича, он пил каждый день. Его обычное утро начиналось всегда одинаково. Приезжаем в Кремль, он кричит: «Дима, ланч!» Повар Самарин на подносе выносит сто грамм водки в аэрофлотовском стаканчике, яичницу, маленькую баночку икры и несколько кусочков бородинского хлеба с обрезанными корками».
– Правильно я Коржакова раскороновал!
– заявил взбешенный пахан.
– Конечно, правильно!
– загоготал Дьявол.
– Кровного побратима предать по совершенно надуманному поводу – милое дело!
– Какой он мне побратим, что ты мелешь, лукавый!
– Вы давали с ним клятву на крови дважды. В 1991-м, во время поездки в Якутию, ты спьяну полоснул Коржакова ножом по руке. Пошла кровь. Тебе стало неудобно,
и ты предложил: “Давай ты меня тоже резани”. Лейб-охранник отказывался, но ты настоял. А потом, выпив еще, неожиданно загорелся идеей: побрататься кровью. Ну, вы и побратались.Через несколько лет то же самое ты повторил уже в президентском клубе на Воробьевых горах. Следы от этих порезов сохранились у Коржакова до сих пор.
И как же хорошо ты ему отплатил за верность! Когда после увольнения он пришел на час на старое место службы, чтобы забрать свои личные вещи, ты устроил настоящую истерику. “Почему Коржаков в Кремле?!!
– орал ты.
– Немедленно опечатать кабинет, отключить телефон, отобрать машину и удостоверение!”
До самой твоей смерти ненависть к бывшему другу, с которым вы поклялись когда-то на крови быть вместе до последнего вздоха, оставалась такой же лютой. Когда пятеро кремлевских сотрудников – президентские повар, фотограф и врач, а также два офицера службы безопасности – отпраздновали победу Коржакова на выборах в Госдуму, ты их уволил со службы “за появление на работе в нетрезвом состоянии” - случай для Кремля уникальный...
– Хоть бы формулировку другую придумал, - упрекнул подопечного Ницше.
– Тебе, значит, как ты любишь выражаться, бухать можно, сколько влезет, твоим собутыльникам – тоже, а этой злосчастной пятерке – нельзя?
– Древние римляне утверждали: “Что позволено Юпитеру, не позволено быку”, - ухмыльнулся ЕБН. Все оцепенели от удивления.
– Гля, с виду дурак дураком, а соображает!
– восхитился гэбэшник.
Наступившей минутой молчания воспользовался Фрейд:
– О нынешнем объекте моего психоаналитического исследования – главным образом из-за его внешности и манер – сложилость мнение как о
человеке грубого ума. Это заблуждение, за которое полную цену заплатили все его политические противники, начиная с Горбачева. На самом же деле он в значительной степени наделен природным, остро реалистическим умом. У него отсутствуют всякие иллюзии и заблуждения на свой счет или на счет других. Борис - подлинный мыслитель в том смысле, как это определяет Ницше: “Он умеет воспринимать вещи проще, чем они есть”. Реалистический ум Ельцина способен вычленить суть проблемы из-под всех наслоений, уводящих людей с более изощренным мышлением от правильной оценки ситуации. Поэтому ему в его лучшие годы не было равных в стратегии политической борьбы...
К сожалению, его разум сгубило спиртное. Удивительно, как он поддался этому недугу при своей огромной силе воли...
– А чего вы хотите?!
– не вынесла, наконец, душа Бориса позора мелочных обид.
– Ну да, я пил давно и много, еще со времен строительной молодости. А чего тут удивительного? Все строители бухают! Ритм, в котором я существовал, был бы невыносим для любого. Я начинал работу в восемь, а заканчивал не раньше полуночи. Весь день был заполнен постоянными встречами, совещаниями, поездками, выступлениями. Моя “шахматка” - ежедневный график – разбивалась на каждые 15 минут.
Мне требовалось постоянно снимать стресс, отходить от дел, забываться хоть на короткое время. И нет здесь средства лучше выпивки! Наркотиками-то я не баловался! А седативные препараты просто помогали переносить боль! Что касается работы... На всю жизнь запомнил один анекдот:
– Иванов, ты после поллитры работать сможешь?
– Смогу.
– А после литры?
– Работать — нет, а руководить смогу.
– Согласен!
– подал реплику Фрейд.
– Спиртное – лучшая сублимация для россиян! В старости русский человек опирается на палку, в несчастье — на штопор. В результате алкоголизм стал стадией общественного развития между эпохами социализма и коммунизма. С другой стороны, вреднее всего пить, чтобы забыться. Ибо можно очень легко забыть момент, когда надо бросить пить!