Элегантность в однушке. Этикет для женщин. Промахи в этикете, которые выдадут в вас простушку

К моему ужасу, согнав его с тарелки, я заметила обмусоленные остатки бабушкиной записки, на которой были указаны фамилии и адреса. Этот наглый рыжий аристократ, по всей видимости, закусывал ею шампанское. И, не дожевав то ли Ларру Борро, то ли Ланну Боссо, преспокойно уснул, пребывая в алкогольной эйфории.

Почти рыдая, я пыталась разобрать буквы на недожеванном клочке бумаги. Но слезы, которые предательски капали на этот же обрывок моего «нового пути», еще больше усугубили ситуацию. Теперь все буквы совсем расплылись, и мне оставалось только кинуться к телефонной книге, чтобы найти хоть какие-то схожие имена.

Пишу вам всё, что мне попалось:

Лана Боссоро

Ларра Борббо

Ларра Борро

Я позвонила по всем трем номерам, указанным рядом с фамилиями, и гудки услышала только в последнем случае. При двух других звонках автоответчик говорил, что такого номера не существует.

Так как выбирать не приходилось, я решила в любом случае дождаться того, кто поднимет трубку.

Гудки шли долго, и я уже собиралась бросить ею в нагло спавшего кота, но от тяжелой черепно-мозговой травмы его спас голос на том конце провода.

– Ассистент Ларры Борро слушает. Вы по какому вопросу?

Совсем растерявшись, я выдавила только то, что мне пришло в голову:

– По личному! Она должна знать. Я от Елизаветы Барской.

– Ждите.

И я услышала, как «металлическая женщина» швырнула трубку об стол и зашагала куда-то в даль телефонного пространства.

Вернулась она очень быстро. Мне показалось, что не прошло и пары секунд.

Как будто на мгновение время остановилось… и снова запустилось после нажатия чьей-то рукой на кнопку «ПЛЕЙ».

– Сегодня в шесть, адрес вы знаете, – отчеканила «металлическая женщина» и снова бросила трубку, только теперь на телефонный аппарат, довольно резко прервав наш милый разговор.

– Не знаю я адреса! – кричала я уже в улетающие гудки. – У-у-у, что ж такое, что это за утро! За что мне все это? А все ты виноват, рыжий монстр!

В этот момент рыжий монстр так сладко потянулся и лениво перевалился на спину, подставив белое пузико первым утренним лучам, что мне вместо того, чтобы дать ему заслуженных тумаков, резко захотелось прижаться к его теплому тельцу. Что я и не замедлила сделать – и через минуту уже снова рыдала в его мокрую шерстяную «жилетку».

Продолжая всхлипывать, я уже думала про себя, что рыдать третий раз за три дня было для меня слишком. Видимо, всему виной то, что я где-то внутри прощалась со своей любимой бабушкой и понемногу начинала осознавать, что теперь осталась совсем одна в этом мире.

Ну, не совсем одна… Теперь у меня был рыжий сообщник. Да, именно сообщник, так как я решила пойти вместе с ним к своей хозяйке квартиры, зная, как она обожает котов, и выяснить у нее адрес Ларры Борро. Честно скажу: это единственное, что мне пришло на ум, так как лучшего шпиона-доносчика в нашей прокуратуре надо было еще поискать.

Наспех одевшись, так же, на скорую руку, причесавшись, я с котом под мышкой выбежала на улицу. Самое удивительное было то, что мне даже не пришлось никуда бежать: я тут же столкнулась лбом с Маргаритой Павловной, владелицей моих шикарных апартаментов.

– Здравствуйте, Маргарита Павловна, а я к вам! – радостно заявила я, потирая лоб одной рукой. – Вернее, мы к вам! – глупо улыбаясь, вытянула я вперед руки с очумелым котом.

И это был очень хороший ход, скажу я вам! Так как еще секунду назад угрюмая физиономия Маргариты Павловны предвещала только допрос с пристрастием, но, увидев Компота, она совершенно неожиданно расплылась в самой наиприятельской улыбке, на которую только была способна.

– Ути-пути, какой хорошенький. И чей ты такой славненький? Какая стать! Какая шерсть, – наговаривала она, гладя его по спине. А тот тоже не растерялся: театрально выгибался под ее рукой, словно балетмейстер на смотринах. – Чего хотела? Неужели деньги за аренду вперед решила в кои-то веки принести?

– Хотела, честно, но вот решила ему корм купить и за приют кошачий заплатить. Так как планирую уехать на неделю, а оставить одного такого СЛАДКОГО не могу.

– Ишь ты, приют! Сами сиротские, и котов хотите такими же сделать. Ишь ты, – повторила она. – Нечего ему по приютам со всяким сбродом таскаться, я к себе его заберу.

И вырвала кота из рук, будто, останься он хоть на минуту еще у меня, ему бы грозила незавидная участь.

– А куда ты намылилась-то? И не думай, что арендную плату в эту неделю я тебе отменю. Меня не волнует, где ты там таскаешься…

– Да я и не собиралась просить вас об этом, у меня даже в мыслях не было. Я только хотела у вас уточнить адрес. Возможно, вы знаете, где найти Ларру Борро. Уж кому как не вам известны все адреса…

– Ларрочку? Кто ж ее не знает? Вот только зачем тебе к ней? – спросила она, прищурив один глаз.

– Письмо нужно передать, – вот уже второй раз за утро соврала я.

– Ну, тогда иди до магазина цветов, а там за ним увидишь арку. В ней будет вывеска с домофоном. Я надеюсь, ты знаешь, что лучше идти туда на голодный желудок.

Я, конечно, не знала, но так как забыла позавтракать, мой желудок полностью соответствовал пропускным параметрам.

На радостях, что так легко удалось узнать адрес, я чуть было не расцеловала ее и своего рыжего кота, который к тому времени уже пригрелся на ее большой и теплой груди. Мне было даже немного обидно, что он не удосужился кинуть на меня и прощального взгляда, а наоборот, еще дальше засунул свой нос под ее руку. В радостном порыве обняв-таки Маргариту Павловну, слегка мстительно прижав кота, я кинулась к цветочному магазину.

Добежав всего за пару минут до заветного адреса, я осознала ценность совета о голодном желудке. Дело в том, что цветочный ларек находился совсем рядом с рыбным магазином, а вернее, его задней дверью, где стояла огромная урна с рыбьими потрохами. Как эти два места могли существовать рядом друг с другом, мне было непонятно. Плотно обвязав нос шарфом, я пробежала под арку и увидела красную вывеску с золотыми буквами: «Ларра Борро». Над крыльцом висел старинный колокольчик, дернув за который, я не услышала ни звука. Толкнув дверь со всей силы – она оказалась незапертой и почти невесомой, несмотря на тяжелый чугунный вид, – я прямо влетела в затемненное фойе.

Едва не задев из-за этого носом ковровую дорожку, я очень умело сманеврировала на свободный стул, стоявший ровно посередине фойе, между двумя другими, на которых уже к этому моменту сидели две ожидающие своей очереди женщины.

– Извините, – сказала я, поправляя одежду и делая вид, что завязываю шнурок на ботике, чтобы объяснить тем самым нелепость своего появления.

Не получив ответа на извинение и слегка привыкнув к темному освещению, я начала разглядывать своих соседок.

Они были абсолютной противоположностью друг другу. Сидевшая справа от меня была словно дива, сошедшая с обложки глянцевого журнала. Обладательница шикарных ног, груди, попы, плеч, волос (и так можно продолжать до бесконечности) сидела, уткнув свой кукольный носик в новый журнал, переворачивая его глянцевые страницы такими же глянцевыми ноготками. Одета она была так же многообразно, с акцентами на всех частях ее «природной красоты» – особенно на той, которая находилась выше живота… Живота у нее как раз и не было, на его месте красовался загорелый пресс.