Электромагнитная индукция

А, я к тому времени успокоился и гнул только одну линию поведения, да могу говорить, но ничего не знаю и ничего не помню. Так, что в большинстве своем многие ушли разочарованными. Фиг вам! Нашли, понимаешь цирк. Я им не говорящая обезьянка, которая за банан встает на задние лапки и показывает разные фокусы.

Мне сейчас проблемы, вставшие передо мной, выше крыше, а им подавай *хлеба и зрелищ*. Ей богу, как дети малые! Это я по-стариковски ворчу, потому что поесть спокойно не дали, устроили тут смотрины! Поел уже холодную кашу, когда все ушли. А после делегации врачей пришла моя соседка Александра. Ээ! Извиняюсь, моя как-бы мама! И принесла разных вкусняшек, я был в смущении и даже не знал как себя вести.

– Здравствуй мама!
– эти слова я буквально выдавил из себя - спасибо за еду.

А, она по-своему поняла мои трудности и лишь с огромной любовью смотрела, как я давлюсь едой под ее взглядами. Мне было до того неудобно, что казалось я украл чужую жизнь и меня вот-вот разоблачат, хотя за свои прошедшие шестьдесят пять лет уже насмотрелся всякого и меня давно перестали смущать некоторые вещи. А, здесь поди ж ты, вроде и не по моей вине занял тело ее дочери, а все-таки чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому смущался и ел через силу, лишь бы только не обидеть эту добрую женщину. Потом сам себя отдернул и подумал, пора перестать дергаться и если тебе жизнь дала еще один шанс, надо воспользоваться ей по полной. Александра заметила эти внезапные перемены в дочери и спросила

– Как тебе доченька моя готовка? Вкусно?
– вдруг внезапно у нее покатились из глаз слезы - я так рада, что ты заговорила, даже не знаю кого благодарить. Надо нам с тобой сходит в церковь и поставить свечку богу! Обязательно!

– Спасибо мама, все очень вкусно - в этот раз даже не пришлось пересиливать себя, после принятого решения не было никакого зажима в речи, слова лились из меня без всяких запинок - конечно сходим, как скажешь мама. Мама, не скажешь как там наш сосед электрик. Кажется дядя Ваня?
– мне было интересно узнать о нем, вернее о моем бывшем теле в первую очередь.

– Ты даже помнишь, как звали нашего соседа?
– опять прослезилась и удивилась моя мама - а мне всегда казалось, что ты никого не можешь узнать и тем более отличить. А нет с нами больше нашего соседа, добрейшего Ивана Александровича, вчера его только схоронили. Наш папа все похороны взял на себя. Один жил наш сосед, никто не пришел на его поминки.

Так получается я уже трое суток лежу здесь без сознания и надеяться вернутся в собственное тело мне уже не светит. Одинокая слезинка потекла по моей щеке. Жил, жил и вдруг внезапно умер и даже Ольга с Алинкой не в курсе о моей кончине. С дочкой я всегда поддерживал связь и помогал ей во всем, то деньгами, то еще чем-либо. К тому времени она уже давно вышла замуж и у нее самой были двое взрослых детей, мальчик и девочка, мои внук и внучка.

– Ну, что ты, что ты - мама мои слезы приняла близко к сердцу - не плачь доченька. Мне тоже жалко нашего добрейшего соседа. Но ничего не поделаешь, врачи говорят несчастный случай, старенький он, сердце не выдержало.

– Мам, забери меня отсюда побыстрей - сделал я жалостливую мордочку - я не хочу больше здесь находится.

– Но Лена, врачи сказали, что ты должна пройти полное обследование - заколебалась моя мама - и они сказали, что ты редчайший и уникальный случай в их врачебной практике, такого феномена они еще никогда не видели и должны углубленно изучить его.

– И сколько времени им понадобиться на углубленное изучение феномена?
– в словах мамы я слышал главврача нашей больницы, она говорила его интонациями и его словами.

– ?!??!
– У моей мамы от моих словосочетаний случился самый натуральный, как говорят в современном мире, когнитивный диссонанс.

– Я такие слова слышала у Василия Семеновича, главного врача - быстро, скороговоркой произнес я испуганно, надо прекращать такие сложные речевые обороты, вон как моя мама зависла, все время забываюсь, что это тельце только очнулось и не могло оперировать такими сложными понятиями. Но мне по-любому надо вырваться, хоть на день из этой больничной тюрьмы. Надо кое-что сделать и я опять, сделав жалостливую рожицу, заканючил - мам, мне здесь очень плохо, если еще на чуть-чуть останусь, то опять наверное сойду с ума. Забери меня хотя бы на неделю домой, мне надо отдохнуть и прийти в себя, а потом положишь меня на обследование, хоть на неделю, хоть на месяц.

– Хорошо я сейчас позвоню папе, он привезет твою одежду - наконец-то согласилась моя мама. Мои последние слова, что я опять могу впасть в такое же состояние комы, наверное решило дело и она с твердым намерением немедленно забрать меня пошла в кабинет к главврачу.

Сначала тот ни в какую не соглашался отпустить меня, все упирал на мое нездоровье после перенесенного шока и говорил нужны исследования моего организма. Но, когда приехал мой папа с моей одеждой и мама объяснила ему, что может произойти с Леночкой, то они вдвоем насели на Василия Семеновича и пришли к общему компромиссу только тогда, когда мои родители пообещали самолично привезти свою дочь через неделю, полторы на полное обследование и именно в их больницу. Когда они вдвоем заявились ко мне в палату и сказали *собирайся*, я вздохнул с великим облегчением, а то уже придумывал план, как свалить отсюда на пару дней.

В первую очередь, когда меня привезли домой я прошел в душ. Почувствовал, что за эти дни мое новое тело стало попахивать застоялым потом и поэтому долго простоял под душем, промывая непривычно длинные волосы женским шампунем, мама показала каким пользуются женщины. Оказывается есть много разнообразных шампуней, в том числе для специально ломких сухих волос. Это у меня такие, только узнал от своей мамули и ее объяснения, что другие мне не подходят, волосы сразу начинают вылезать.

Когда был мужиком, мне все равно было каким пользоваться шампунем, лишь бы пенилось. Иногда приходилось пользоваться даже хозяйственным мылом, если был в командировке и рядом не было никаких супермаркетов, одни сплошные джунгли и дикие обезьяны. Долго рассматривал себя и свое новое тело в зеркале ванной комнаты и мне нравилось, то что отражалось в нем. Вполне оформившееся женское, очень сексуальное тело, а если еще облачить его в бикини. То сразу можно поместить его на обложку какого-нибудь популярного топ-журнала.

Мама постепенно начала вводить меня в сказочный женский мир. Она уже не удивлялась моему незнанию женских штучек и уловок, я же не помнил свою прежнюю жизнь. Все было как в тумане, так я объяснял ей свое незнание элементарных женских вещей. Пусть моя мама меня учит, я не против, надо же как-то вживаться в новый образ. Вот и сейчас стою перед зеркалом в ванной и не могу понять, как женщины застегивают сзади бюстгалтер, ведь ничего не видно и неудобно. Позвал маму, она мне и показала, как его правильно одевать одной. Надо просто застегнуть его спереди и затем несколько раз провернуть его, чтобы застежка оказалась сзади, а потом одеваешь чашечки и вдеваешь лямочки лифчика в руки и закидываешь их на плечи. Бац и все готово! Да, еще обязательно поправить надо груди, чтобы удобно легли в чашечки и ничто не давило на них.

Ух, вот проблема! Одел халат и просушил волосы феном. Папа, как привез нас домой, так сразу после этого уехал обратно к себе на работу, а мама осталась со мной, чтобы все объяснить и показать, что и где в доме лежит. Еще, когда поднимались домой, на площадке посмотрел на дверь моей бывшей квартиры. Та была опечатана в три ленты и на каждой ленте стояла своя печать. На первой ленте стояла печать Жэка, на второй полиции и на третьей местной администрации. Это все я увидел мельком и быстро, пока мама открывала дверь в нашу обитель. Моя цель, как раз и была собственная бывшая квартира, вот из-за нее я и попросил свою маму забрать меня из больницы.