Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Я тоже пока ничего не понял. И как у нее вообще получается управлять своей памятью, появляться, исчезать и чёрт знает, что ещё. Я теперь даже не знаю, чего ждать от неё, но у меня стойкое ощущение, что она дергает меня за ниточки как марионетку, а мне ничего не остаётся как ей подчиняться, а я этого терпеть не могу.

– Я вообще ещё не успела разобраться толком кто такие алисанги, тут уже какие-то шаманки. А я с детства загадки не люблю и в сказки не верю, поэтому чувствую себя мягко говоря, странно, - Ева развела руками, она и правда, ничего не понимала.

– Мне жаль, что я невольно втянул тебя во все это, - он смотрел на неё

виновато, и Еве было невыносимо видеть этот взгляд, она опустила глаза, - Я могу… я постараюсь больше не втягивать тебя в это… наверно… если ты не хочешь.

– Нет, ты не можешь! Уже не можешь!
– сказала она решительно, - И знаешь, плевать на этот больничный халат, я хочу знать, о чём вы будете разговаривать с Арсением из первых рук, а не в твоем вольном пересказе.

Он грустно улыбнулся и потянув за руку просто прижал ее к себе. Крепко и уверенно. И от его запаха, от его тепла, от его близости, уже такой знакомой и ещё такой неожиданной хотелось плакать или смеяться, или и смеяться, и плакать одновременно. Чувства переполняли её, и она не могла с ними разобраться, и их было слишком много, чтобы она могла думать о чём-то ещё. Она просто прижалась к нему и сейчас как никогда была близка к тому чтобы продать душу дьяволу за возглас «остановись мгновенье!» лишь бы оно длилось вечно. Но никто ничего не предлагал ей за ее душу.

– Мне очень понравилась твоя решительность, но, прости, я уже с Арсением поговорил, - сказал он тихонько.

– Но…, - она отпрянула, - когда? И что он тебе рассказал?

– Только что, - он снова прижал ее к себе, - Не расстраивайся, он знает не больше, чем я. Правда, обещал порыться в своих архивах, а у него там терабайты информации, правда, все на бумажных носителях, так что, у тебя будет время поправиться.

– Но давай хоть на кладбище сходим, посмотрим где жила эта настоящая Купцова и чем занималась ненастоящая, - не сдавалась Ева.

– Ты, знаешь, я подозреваю, что бабка в тот день показала нам то, что хотела показать. Тогда она и видела Арсения, и Изабеллу, а меня даже в неинспирированном виде, когда я выдохнул, чтобы зафиксироваться. Боюсь, это ловушка, - ответил Дэн.

– Да не смеши меня, какая ловушка? – снова высвободилась из его объятий Ева, - Она наверняка хочет, чтобы ты что-то увидел или узнал, иначе не стала бы открываться. А может вообще это получилось у вас нечаянно, и бабка поняла, что вы узнаете что-то, чего не следует, а потому давай срочно путать следы.

– Не понимаю, о чём ты, - посмотрел на нее подозрительно Дэн.

– Я сама не понимаю, - улыбнулась Ева, - но всё равно пошли!

– Подожди, - он наклонился и подняв с пола, нацепил ей на ноги тапки, - Вдруг там придется далеко идти, а ты босиком.

– Я в носках, между прочим, - улыбнулась Ева, - Мне их Даша купила.

– Даша у нас молодец, - улыбнулся Дэн и через секунду они уже стояли на заросшем густой травой холме между редкими могилами.

Холм был тот же, время то же – полуденное солнце жарило нещадно, девушка в белом платке, рубахе и длинной черной юбке шагала внизу по пыльной дороге уверенно, не оборачиваясь.

Дэн потянул Еву вниз с холма – следить за девушкой не было нужды он прекрасно помнил дом, в который она зашла – самый большой и нарядный дом в деревне, но Ева любила лазить по кладбищам.

Дэн не пустил ее к тому свежему холмику, что появился здесь совсем недавно, с утра – он подозревал, что семья хоронила ребёнка, и расстраивать Еву ненужной ей информацией не хотел. Он сразу направил её к единственному на этом холме кресту с крышей. И цветы флердоранжа у его основания,

и иконка Николая Угодника все было на месте – ничего не изменилось. Ева лишь вскользь глянула на фамилию на табличке, её больше заинтересовало само кладбище, и не обращая внимание на удивление Дэна, она уверенно пошла вправо от могилы, вниз, через небольшой лесок. Оказалось, деревья эти лишь создавали видимость леса, на самом деле именно за ними и начиналось настоящее кладбище. Не все могилы были отмечены деревянными крестами - где-то лежали гранитные камни с выдолбленными на них фамилиями, где-то стояли небольшие цементные башенки с крестами наверху. Но особо произведений искусства Дэн не заметил пока Ева не ткнула его носом в одно из них. Она завороженно гладила по кучерявой головке ангелочка, примостившегося на краю каменной глыбы и горестно поперевшего рукой пухлую щечку.

– Какой он, оказывается был красивый, - сказала она со слезами на глазах, - Сейчас у него нет крыльев. От этих медных украшений тоже даже воспоминаний не осталось, - и она провела рукой по красивым узорам накладок, которыми дополнительно было украшено надгробие, и по блестящим завиткам низкой оградки, - А вот там будет барельеф девушки.

Она потянула Дэна к пустому месту.

– Наверно, она еще не умерла. Дату на памятнике со временем стало совсем не разобрать. Осталось только имя. Анна.

– Ты хочешь сказать, что была на этом кладбище? – спросил Дэн.

– Конечно! И не раз! Ты сам на нем уже был, - улыбнулась она, - Это же наше Сосновское кладбище. Только самая старая, давно заброшенная его часть.

Она перешла на новое место.

– Видишь, здесь похоронена целая семья. А там, - она показала назад на холм и в нерешительности замерла, - Там, где пока ничего нет, там на всех памятниках будет стоять одна и та же дата смерти. 19 июля 1913 года. Господи, а какой сегодня день?

И ничего не говоря она стремглав понеслась к могиле на холме. Дэн бросился за ней.

– Ноябрь двенадцатого, - сказала она, запыхавшись, - Значит, все эти люди умрут на днях. Я просто уверена, что уже июль. Душно, и клевер, видишь вот этот мелкий белый клевер. Он цветет. В детстве мы называли его «кашка» и ели. А дед всегда отправлялся косить сено в первых числах июля, когда этот клевер, как он говорил, был в самом соку. Вот не думала, что сто лет назад он здесь тоже рос.
– сказала Ева, сорвала маленькую рыхлую головку и отправила в рот.

Дэн, который все это время под натиском выдаваемой Евой информации молчал, присел над могилой Купцовой, еще раз внимательно осматривая холм.

– Как ты думаешь, от чего должны умереть все эти люди? – спросил он.

– Я думала, что это какая-то эпидемия. Может тиф, - предположила Ева, - Людей будут хоронить целыми семьями. До нашего времени дожили как раз только общие таблички, где все имена выбиты на одной плите. Семья Платоновых, дата смерти, и дальше имя отчество взрослых, пометка «урождённая такая-то» у женщин, далее имена детей с датами рождения, а самые младшие просто «Иван, младенец», «Лизавета, младенец».

– От тифа не умирают целыми деревнями в один день, - сказал Дэн и поднялся, - Пошли, посмотрим, что-то мне подсказывает, что без этой мнимой Дуси Купцовой не обошлось.

И они снова пересекли поляну.

Тропинка вниз начиналась прямо под тем местом, где они появились.

– Боже, - удивилась Ева, когда они почти спустились, - этих два валуна доживут до наших времен, и даже, кажется, не станут меньше. Мы называли их «завтрак». Видишь, вот этот похож на яйцо, а этот приплюснутый на булку, даже со складочками теста в центре.

Поделиться с друзьями: