Елена Прекрасная. Красота губит мир
Шрифт:
– К-как… убить?.. Я люблю тебя!
У Елены началась истерика, она вскочила, мотая головой и отталкивая его руки:
– Нет! Нет! Я не должна жить! Я всем приношу одни несчастья!
– Неправда! Мне ты принесла счастье! И еще принесешь, слышишь!
Крик привел ее в чувство, глаза Елены остановились на лице Менелая. В его глазах действительно была… любовь.
– Я люблю тебя, – он мягко провел по ее щеке тыльной стороной ладони. – Пора домой…
– Как дети? – прошептала Елена.
– Дети выросли без тебя, дорогая, если хочешь воспитывать, придется рожать новых, – рассмеялся
Елена смотрела, возбужденно дыша, и вдруг… набросилась на него с кулаками:
– Где же ты был столько лет?! Где тебя носило?!
Рыдания сотрясали женщину, Менелай растерянно гладил ее по светлым волосам:
– Я?.. Прости…
В двери появился Одиссей, увидев обнимающуюся пару, он хмыкнул и бросился дальше, убивать троянцев.
На берегу галдело, кричало, гоготало, делило добычу войско ахейцев.
…Вдруг Елена увидела, что Агамемнон держит конец веревки, которой связана Кассандра! На мгновение замерев, она шепотом поинтересовалась:
– Кассандра досталась Агамемнону?
Менелай внимательно посмотрел на жену:
– Тебя ее судьба интересует или его?
– Она пророчица…
– Я знаю.
– Откуда ты все знаешь про Трою?
– От Гелена. Ты забыла, что сын Приама не вернулся вместе с тобой в Трою. А почему ты вернулась?
Елена посмотрела в глаза Менелаю и впервые подумала, что единственный человек, которому она может сказать правду, – собственный муж, от которого она сбежала! Кивнув в сторону Агамемнона, женщина тихо попросила:
– Спаси меня от него…
– Наконец-то! Наконец я услышал то, чего так долго ждал! Если ты действительно этого хочешь, то спасу.
И снова она выдержала его прямой взгляд, не отрывая глаз, ответила:
– Хочу. Помоги мне.
Он только коротко кивнул.
– Но только одного я тебе не прощу, дорогая. Если ты еще хоть шаг сделаешь в его сторону…
– Но он… последует за нами в Спарту…
В шепоте Елены прозвучал ужас.
Менелай поднял ее лицо за подбородок, внимательно вгляделся:
– Скажи честно, ты его боишься или себя?
– Сейчас его. И немножко себя. Помоги мне.
– Елена, еще одного предательства я не прощу.
– Нет! – Она спрятала лицо на груди у мужа.
Менелай осыпал ее лицо поцелуями, и Елена больше не говорила, что от него пахнет потом и кровью, потому что это был запах бившегося за нее мужчины. Но на всякий случай поинтересовалась:
– Я должна переспать с твоими друзьями?
– Зачем?! Ты этого хочешь?!
Менелай ужаснулся, неужели все начинается сначала? А Елена прикусила язык, едва не сказав, что так обещал Агамемнон.
– Нет, наоборот, боюсь.
Муж шумно выдохнул:
– Ты когда-нибудь сведешь меня с ума. Больше никаких любовников и вообще никаких мужчин. Кроме меня, конечно.
– Согласна…
Их заметили.
– Эй, Менелай, ты никак нашел жену?
– И простил ее?!
– Ты даже не тащишь за волосы?
Эти крики раздавались со всех сторон. Конечно, интересно посмотреть, как будет наказывать свою беглую супругу Менелай. Но крикунов оборвал не он, а… Одиссей:
– Заткните рты, придурки! Если бы не Елена, сидеть вам под стенами Трои еще десять лет!
– Ну да? – усомнились
в один голос сразу несколько человек.– Вот вам и ну да! Идея с конем не моя, а ее!
Менелай заглянул в лицо Елене:
– Это… правда?
Та кивнула.
– Ты!.. – возглас Менелая был обращен к Одиссею. Тот отмахнулся:
– А чего ты ждал, чтоб я всем раструбил, что Елена помогает нам в Трое?!
Это были жестокие времена, никто не осуждал женщину, помогавшую одним мужчинам обманом ворваться в город и перебить других мужчин и детей, а женщин увести в качестве добычи. Наоборот, все восхищались ее выдумкой.
Подошел и Агамемнон, Елену покоробило от его улыбки.
– Ба, Елена! А ты не изменилась!
– Неужели я могла так измениться за две недели, Агамемнон?
– Какие две недели? – сделал круглые глаза царь Микен.
– С той ночи, как мы с тобой встречались.
Она решила больше не лгать мужу никогда. Агамемнон что-то пробормотал про глупых баб, глядя вслед уходившим к стоянке спартанских кораблей Менелаю и Елене.
Суда Спарты были вытянуты на берег в бухте Геракла у самого мыса. Не слишком удобное место, но так почему-то пожелал сам Менелай. Царь Спарты отвел возвращенную беглянку в свою палатку, посмеявшись, мол, там, конечно, нет золота троянских дворцов, но сама виновата…
– Менелай, где-то в городе осталась моя Эфра.
– Ты хочешь взять ее с собой?
– Нет, пусть сама решит, куда ей лучше.
– Ей лучше домой в Афинду.
Елена покраснела:
– Ты и про Афинду знаешь…
– Я про тебя знаю все, дорогая. Всегда знал про все твои глупости.
– Откуда? – И вдруг осеклась. – От… Эфры?!
Глаза Менелая смеялись.
– Почему же не помешал?
– Разве можно мешать такой женщине, как ты, совершать глупости? Во-первых, ты их все равно совершишь. Во-вторых, пока не поймешь сама, тебя не переубедить.
Елена потерянно молчала. Она сознавала степень своей вины перед человеком, которого мучила столько лет и теперь не представляла, как все исправить или искупить. Менелай рассмеялся, прижимая к себе жену:
– Все уже исправлено, а вот искупать тебе придется очень долго…
Недвусмысленные движения его рук не оставляли сомнений, какого рода повинность предстоит Елене. Та с восторгом прижалась к мужу.
Кассандра в своих пророчествах, как всегда, оказалась права. Елену ждала спокойная жизнь, но страшная смерть – через много лет ее задушили вдовы погибших под стенами Трои ахейцев. По ту сторону Стикса первую красавицу Земли отдали в жены Ахиллу, но к этому времени она уже научилась ладить с мужем, а потому попала вместе с героем Троянской войны на Олимп.
Необычно сложились судьбы остальных женщин Трои и дочери самой Елены. Кассандра, доставшаяся Агамемнону, стала его наложницей и вместе с царем Микен погибла от руки Клитемнестры и ее любовника Эгисфа. Андромаха стала добычей сына Ахилла Неоптолема (Пирра), родила от него еще детей. Но Андромаху полюбил сын Агамемнона и Клитемнестры Орест, в которого, в свою очередь, страстно влюбилась дочь Елены и Менелая Гермиона.
Вот такие любовные виражи…
Но об этом в следующий раз. Женщины Трои и их судьбы достойны отдельной книги.