Елена

Или петли захотел ты?

Вестник

Что ж! Казни! Но убивать

1640 Я не дам тебе царевны. За господ на смерть согласен;

Жребий этот для слуги ведь благородного прекрасен.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЕМНАДЦАТОЕ

Феоклимен, выхватив меч, с яростью бросается на воина. В эту минуту с зубцов стены раздается грозный оклик; царь оглядывается и видит двух божественных

юношей в пурпуровых хламидах. Это - Кастор и Полидевк.

Кастор

Сдержи свой гнев несправедливый, царь

Феоклимен. Ты внемлешь Диоскурам:

Мы Ледою и вместе рождены

С Еленою, которая дворец твой

Покинула сегодня. К свадьбе ты

Стремился недозволенной, и гневу

Нет места твоему. Не оскорбила

Тебя сестра, морской богини дочь,

Царевна Феоноя, тем, что волю

Богов и вашего отца заветы

Твоей неправой страсти предпочла.

1650 А твой чертог Елене не навек,

А лишь поднесь назначен был. Твердыни

Троянские во прахе, и не нужно

Ей более давать богам свое

На поруганье имя. Брак и дом

Возвращены Елене.

Ты же злой

Не поднимай на Феоною меч...

Она разумно рассудила. Мы бы

Сестру и раньше вызволить могли,

В бессмертных сонм возведены Зевесом;

1660 Но иначе судила божья воля

И рока власть - им покорились мы.

Мои слова тебе я уж сказал;

К Елене речь несется Диоскуров:

Плыви, сестра! С тобой любимый муж,

И ласково попутный ветер веет;

Мы ж, близнецы, твои родные братья,

Проводим вас до берегов родных,

Над вами пролетая, невредимо.

Когда ж пройдешь стезю свою земную,

Богинею Елену нарекут,

И долю ты получишь в возлияньях

И трапезах от смертных, как и мы.

Так Зевс велел. А остров тот, где, Майей

1670 Рожденный, бог тебе твой бег небесный

Определил, похитивши тебя

Из Спарты, чтоб женою ты не стала

Парису, - остров, что каймою длинной

Вдоль Аттики расположился, брег

Ее блюдя, - Еленой назван будет

Людьми за то, что дал приют тебе.

А Менелай-скиталец волей рока

Блаженные получит острова.

Ведь к благородным милостивы боги;

Лишь низкой черни горесть суждена.

Феоклимен

(в покорной осанке)

1680 О Леды и Зевеса сыновья!

Угас пожар, что разгорелся в сердце

Из-за сестры, владыки, вашей. Мир

И со своей сестрой я заключу

И - если боги так велят - Елене

Счастливого возврата пожелаю.

Нет доблестней ее, нет и верней,

Она достойная сестра бессмертных.

О, радуйтесь, блаженные, сестре,

Благословенной между жен земных.

Видение исчезает. Феоклимен со свитой - в дом.

Хор

(покидая орхестру)

Воли небесной различны явленья,

Люди не могут ее угадать:

1690 Многого ждем мы, чему не свершиться

Бог же укажет нежданному путь...

Так эта кончилась драма.

^TПРИМЕЧАНИЯ^U

"ЕЛЕНА"

Трагедия поставлена в 412 г. до н.э. вместе с несохранившейся "Андромедой"; год спустя они обе стали предметом пародирования в комедии Аристофана "Женщины на празднике Фесмофорий".

Для "Елены" Еврипид обработал вариант мифа, восходящий, возможно, уже к Гесиоду и, во всяком случае, разработанный Стесихором. Согласно преданию, этот поэт написал сначала хоровую поэму "Елена", в которой изложил обычную версию мифа о похищении спартанской царицы, и за это его постигла слепота, насланная божественными братьями Елены - Диоскурами. Узнав о причине их гнева, Стесихор сочинил так называемую палинодию ("обратную песнь"), в которой дело излагалось таким образом, что Парис похитил из дома Менелад и привез в Трою только призрак Елены; из-за него и разгорелась десятилетняя война, в то время как истинная, ни в чем не повинная Елена была, по приказу Зевса (или Геры), перенесена в Египет и вручена мудрому старцу Протею, царившему на острове Фаросе (см. ст. 31 - 36,42 - 48, 241 - 251,582 - 588, 666 - 683). Ему было приказано беречь Елену до тех пор, пока Менелай после взятия Трои не будет волей судьбы также приведен на Фарос, где он и встретит свою супругу. Еврипид осложнил стесихоровскую версию только в том отношении, что приурочил действие трагедии к моменту, когда Протей уже умер и его сын, новый царь Феоклимен, посягает на ложе Елены (ст. 60 - 67, 783 - 799). Это нововведение дало Еврипиду возможность построить пьесу как трагедию интриги, что он удачно сделал прежде в "Ифигении в Тавриде".

Если оставить в стороне рассказ о божественном вмешательстве, приведшем к ослеплению, а затем к прозрению Стесихора, то легко будет понять, что поэт избрал новый вариант мифа под давлением спартанцев. Столь же естественно предположить, что и Еврипид, рисующий Елену в самом неприглядном свете во всех произведениях, как предшествующих "Елене" (в "Андромахе", "Троянках", "Ифигении в Тавриде", "Электре"), так и в хронологически следующих за ней (особенно в "Оресте"), ставил перед собой в этой трагедии какие-то особые задачи, заставившие его принять пролаконский вариант мифа. Ответ на вопрос дает отчасти сам Еврипид в ст. 1151 - 1164, проникнутых стремлением к миру между воюющими странами, и пацифистская установка поэта в этой трагедии не вызывает у исследователей сомнения. Труднее объяснить, как могли афинские власти, предварительно рассматривавшие представленные для состязания произведения, допустить к постановке трагедию с проспартанской тенденцией, после того как спартанцы, захватив в 413 г. селение Декелею, в двадцати километрах от Афин, снова начали опустошать землю Аттики. Это соображение заставляет некоторых исследователей (правда, очень немногочисленных) не доверять прямому смыслу использованного Еврипидом мифа и искать в поведении Елены и в этой трагедии свойственные ей в других произведениях драматурга распущенность нрава, тайную симпатию к Парису, хитрость и изворотливость в обращении с Менелаем. Однако подтвердить такую характеристику Елены развитием сюжета и текстом разбираемой трагедии представляется весьма затруднительным, и временную перемену в отношении Еврипида к образу спартанской царицы надо признать фактом, все еще нуждающимся в объяснении.

Перевод И. Анненского (сделанный, по-видимому, ок. 1906 г., когда он уже охладел к своему Еврипиду) известен только по посмертной публикации Ф. Ф. Зелинского ("Театр Еврипида", II, 1917). По словам Зелинского, перевод остался черновым, и в нем "пришлось изменить довольно много стихов не столько ошибочных, сколько слабых, вялых или не выдержанных по настроению" (с. 471). Так как рукопись Анненского, по-видимому, не сохранилась, перевод печатается по первой публикации, т. е. более чем на треть переписанный Зелинским. Изменено только оформление рубрикации и списка действующих лиц.

Ст. 2 - 3. ...он поит, лишь снег сойдет... поля...
– Разливы Пила в V в. нередко объясняли таянием снегов на вершинах гор, откуда он якобы берет начало; эту теорию выдвигал, в частности, Анаксагор, которому Еврипид во многом был обязан своим философским образованием.

Ст. 7. Псамафа (от греч. psamathos - "песок") - Нереида ("одна из дев пучинных"), обладавшая способностью принимать различные образы. Укрощенная, несмотря на все ее уловки, Эаком, она родила ему сына Фока (по-греч. phocos - "тюлень"). Поскольку гомеровский Протей также умел изменять свою внешность, а тюлени были его любимыми животными (см. "Одиссея", IV, 403 413), то естественно, что традиция сделала затем Псамафу женой Протея и матерью его детей.

Ст. 13. Феоноя.
– Это имя значит "обладающая божественным разумом".

Ст. 15. От древнего Иерея...- Так как гомеровский Протей превратился у Еврипида в благочестивого царя, то пророческие способности Феоное пришлось заимствовать у своего деда по матери, морского старца Нерея.

Ст. 27 - 28. Парис - собственное имя троянского царевича; Александр ("отразитель мужей") - почетное прозвище, полученное еще в молодости, когда он был пастухом; Идей - его имя по горе Иде, где он пас стада.