Элевсинские мистерии

Останки жертвенных животных обычно находили только возле пещер. В Древнем Крите отсутствуют типичные для Греции большие алтари, на которых под открытым небом сжигали жертвы, равно как и в домах отсутствуют прямоугольные греческие очаги. Лишь дорийцы, пришедшие на остров между 1200 и 1000 годами, строили дом с передней и прямоугольным очагом, а перед храмами — жертвенники, подобные упомянутым выше.

Не следует опрометчиво считать небольшие минойские алтари для цветочных жертвоприношений на свежем воздухе знаком чувствительной набожности. Ведь кносская игра с быком вполне могла предварять культовый ритуал, в ходе которого юные акробаты живьем разрывали своего быка на куски и поедали его сырое мясо. Греческие обряды, связанные с Дионисом, наводят на мысль о миной-ских праформах. Масштабный, жуткий праобраз того, что1 уже в христианскую эпоху греческие женщины и девушки проделывали с молодыми косулями и зайцами на буйных празднествах в горах, безусловно, разыгрывался во внутренних дворах древнекритских дворцов перед придворной знатью, однако это были мистерии, на изображение которых налагался запрет. Кносский сын-бык по имени Минотавр при Тесее (1100 год до Р.Х.) якобы пожирал аттических юношей и девушек; культ, лежащий в основе этой легенды, видимо, наяву воплощал обратный ее содержанию праобраз. Разумеется, во время игр иной раз кто-то и погибал.

Имена минойских богов пока неизвестны. Фигуры богов, однако, можно описать по мелким изображениям на геммах и золотых перстнях; подспорьем служит и древнегреческое предание о Крите: мы угадываем в них Великую Мать; рядом с нею стоит между львами "горная богиня", возможно являющая собой вторую ее ипостась. Есть еще богиня — или же ипостась — с голубями, а также — со змеями в руках86.

Составить представление о древнекритских мужских божествах лучше всего помогает- греческое предание об этом острове: "Зан", или Зевс, родился в диктейской пещере, в горах на востоке Центрального Крита. Там для него плясали вооруженные нагие юноши, в протомифах, видимо, по двое. Этот Зевс мог принимать образ быка. Так он поступил, например, когда умыкнул на Крит из Тира финикийскую царевну Европу. В Европе, "широко-глядящей", или "большеглазой", греки-беотийцы видели ипостась богини Деметры87; приходит на ум и Горгона, убивающая взглядом. А вообще кносский "владыка быка" был водным богом, которого греки называли Посейдон — "супруг владычицы".

Впрочем, весьма сомнительно, чтобы минойцы уже различали трех божественных братьев — Зевса, Посейдона и Гадеса-Плутона. Вероятно, для них существовал лишь один: в дневном облике как Зан-Посейдон и в тайном, ночном — как Плутон, "богатый". Некоторые минойские сказания, соотносимые только с Посейдоном-Плутоном — например, сказание о похищении Европы, — были позднее отнесены греками-дорийцами, завладевшими островом, к гомеровско-олимпийскому Зевсу.

Согласно Солону, еще и в классическую эпоху афиняне связывали с таинствами бога Зана-Зевса минойских времен, называя его Мэлихием, "милостивым", то есть подземного Зевса, или Плутона, который охотно являлся в змеином обличье. Но в мистерии диктейской пещеры Зан обращался в ребенка. Юноши плясали там, бряцая оружием, чтобы — по позднейшим толкованиям — его отец Кронос не услышал плача, иначе бы он пожрал новорожденного младенца88. Ситуация вполне под стать и Дионису. В пещере долгое время показывали надгробие с надписью: "Здесь лежит великий Зан, которого они зовут Зевсом"89. Этот Зан был, вероятно, господином мертвых, что звался в Элевсиниях Дионис-Плутон.

Минойская культура угасла постепенно — закат ее начался, видимо, в XV веке до Р.Х., когда Крит пострадал от сильных землетрясений; судя по достоверным источникам, следующий удар был нанесен около 1370 года, когда "микенские" греки завоевали главный город минойцев Кносс, и еще один — около 1220 года, когда произошло катастрофическое извержение вулкана Санторин. Довершило этот процесс новое заселение острова дорийцами на рубеже тысячелетий. Таким образом, мы и здесь вновь сталкиваемся с "микенскими" греками, которых на Пелопоннесе те же дорийцы оттеснили в горы Аркадии. Аркад был сыном Арктос, "медведицы", то есть богини Артемиды.

Культ аркадской Реи тоже предусматривал месяц гнева, но Рея гневалась не из-за похищения дочери, как Деметра, а из-за того, что Посейдон надругался над ее честью; в результате на свет родилась неистовая богиня Артемида. Лишь из второго, добровольного союза родилась Персефона, и это примирило Рею. Данный миф о Рее почти так же близок Элевсинским мистериям, как миф о Деметре из V гомеровского гимна.

В микенскую эпоху, как свидетельствуют письменные памятники, над богами царил не Зевс, а Посейдон. Конечно, Зевс уже был, но считали его не верховным богом, а, вероятно, только олицетворением грозовой бури. В остальном на табличках встречаются приблизительно те же имена богов, что у Гомера, и среди них — для многих ученых неожиданно — имя Диониса. Некоторые боги, например Аполлон и Арес, упомянуты под именами, которые Гомер использует лишь как эпитеты. О Геракле, своем земляке из Тиринфа, микенцы, похоже, не знали. Вот почему мы датируем предание о нем только XIV веком.

Во II тысячелетии об Аполлоне свидетельствует прежде всего его святилище в Амиклах, к югу от Спарты, где он звался Гиакинфом. Тарентинцы, спартанские колонисты VIII века, вообще называли Аполлона только Гиакинфом90. Позднее в Амиклах использовали оба имени, при-_ чем Гиакинф был подземным богом; человеком, спутником божества, он стал лишь в более позднем античном мифе. Аполлон по нечаянности убил его, бросив диск, малое подобие солнца.

Павсаний так описывает святилище в Амиклах (III.19,1–4), которое спартанцы еще и в его время, во II веке от Р.Х., посещали по случаю самого большого, трехдневного праздника в жаркую пору года: "Среднее сиденье — самое обширное из всех и на нем стоит статуя бога [Аполлона. — ДЛ.]. Я не знаю никого, кто измерил бы ее точной мерой, но так, на глаз, можно было бы дать верных тридцать локтей. Это творение <…> очень древнее и сделанное без всякого искусства. Если не считать того, что эта статуя имеет лицо, ступни ног и кисти рук, то все остальное подобно медной (бронзовой) колонне. На голове статуи шлем, в руках — копье и лук.

Пьедестал этой статуи представляет форму жертвенника, и говорят, что в нем был похоронен Гиакинф и что во время праздника Гиакинфий еще до жертвоприношения Аполлону они приносят жертвы, как герою, этому Гиакинфу, проникнув в этот жертвенник через медную дверь: эта дверь у жертвенника находится налево. На этом жертвеннике сделаны: одно изображение Бирис [или Ириды. — Д-Л.] в виде рельефа и другое — Амфитриты и Посейдона. Рядом с Зевсом и Гермесом, беседующими между собою, стоят Дионис и Семела, около нее — Ино [как помощница. — Д.Л.]. На жертвеннике сделаны изображения Деметры, Коры и Плутона, а за ними Мойры и Горы, вместе с ними — Афродита, Афина и Артемида: они ведут на небо Гиакинфа и Полибою, как говорят, сестру Гиакинфа <…> На жертвеннике сделано изображение и Геракла, которого Афина и другие боги тоже ведут на небо".

Святилище в Амиклах сохранилось примерно в том виде, какой оно имело в позднемикенскую эпоху. Тамошние изображения богов свидетельствуют, что до вторжения дорийцев на Пелопоннес и на Крит в XI веке до Р.Х. амиклейскому Аполлону-Гиакинфу, как и Гераклу, были доступны и подземный мир, и небеса, а именно это являлось конечной целью и для мистов; упомянутые изображения указывают также, какие божества оказывали при этом помощь, а значит, могли участвовать в мистериях. Судя по более поздним памятникам, из изображенных здесь богов лишь олимпийский Зевс оставался от таинств в стороне.

По данным раскопок, плоская от природы вершина крутого холма, который стал афинским акрополем, служила местом человеческих поселений с VII тысячелетия до Р.Х. В 1500–1250 годах до Р.Х. там располагался дворец, поначалу неукрепленный. Окружавшие его дома ремесленников и склады исчезли без следа. Около 1300 года до Р.Х. по верхней кромке холма возвели защитную стену с воротами на север и на запад. Северные ворота уже около 1250 года были замурованы, так что остался лишь западный вход. Перед ним возник небольшой нижний город в форме узкого серпа, площадью около 30 000 кв. метров, который между 1220 и 1210 годами до Р.Х. также был обнесен стеной. Но еще до 1200 года все снова было разрушено91. Бурный XIII век положил конец "микенской" крепости и ее культуре.

В древнейшей крепости было одно место, о котором писал путешествовавший по Греции в 160 году от Р.Х. Павсаний и которое удалось вновь найти в 1937 году. Относится эта находка примерно к концу "микенской" эпохи в XIII веке до Р.Х. и связана с неким культом.

На северной кромке холма, между воротами XIII века, Павсаний видел лестницу и вход в подземелье, которое и в его время (160 г. от Р.Х.) служило малому, тайному культу Афины, хотя почти никто уже об этом не помнил. Он сообщает: "Говорят, что первым царем в современной Аттике был Актей. После смерти Актея власть принял Кекроп, женившийся на дочери Актея; у него родились дочери Герса, Аглавра и Пандроса <…>. Власть Кекропа принял Кранай <…> впоследствии он и сам был изгнан Эрихтонием <…> Говорят, что у Эрихтония не было отца из числа смертных людей, но что его родителями были Гефест и Земля" (1.2,6).

Здесь сведены воедино три сказания о мифических древних царях. Павсаний продолжает: "За храмом Диоскуров находится священный участок Аглавры. Говорят, что Аг-лавре и ее сестрам, Герсе и Пандросе*, Афина дала [младенца. — ДЛ.] Эрихтония, положив его в ящик и запретив им любопытствовать, что там положено. Пандроса, говорят, послушалась; ее же две сестры, открыв ящик, сошли с ума, увидав Эрихтония, и бросились вниз с акрополя, там, где он был особенно крутым" (1.18,2).

Добавим: эти сестры были из числа городских богов, к которым аттическая молодежь по обычаю обращалась с молитвой, поступая на военную службу. Значит, культ их был древним и считался некогда очень важным. Как утверждает в своем Лексиконе Стефан Византийский (ок. 520 г. от Р.Х.), они были духами плодородия.