Эльф Мороз исполняет желания

– И где она в таком случае? – продолжила я своеобразный допрос.

– Понятия не имею, – веселым голос сообщил Кирилл. – Я ей не сторож.

– Но вы же зашли вместе…

– Я зашёл исключительно для того, чтобы подкараулить тебя, – заверил меня он, а затем я ощутила, как ушной раковины коснулись мягкие губы, послав вдоль позвоночника уже знакомую толпу мурашек – предвестников возбуждения. – Признайся, ты приревновала? Червячок сомнения закрался в твою очаровательную головку?

– А что, ревность – обязательная часть программы? – иронично уточнила я, заметно расслабившись от осознания того, что Кирилл не оказывает знаки внимания моей подруге, а просто дразнит меня.

– Ревность – острая приправа к блюду под названием страсть, – заметил эльф. – Без щепотки ревности любые отношения – скука смертная.

– Тебе, бессмертному, разумеется, видней, – парировала я. – Лично я предпочитаю обходиться без этой приправы. Но, – я усмехнулась, развернулась в объятиях и с вызовом посмотрела в ярко-зелёные глаза напротив. – Если тебе так больше нравится, я могу добавить остроты от всей души. Но потом не жалуйся, что блюдо пришлось не по вкусу…

Сближение

Гулять по ледяному замку оказалось неожиданно приятно. Оправдываясь тем, что страхует от возможного падения, Кирилл уверенно обнял меня за талию, надёжно прижав к своему боку.

– В моём родном мире есть целое королевство, состоящее изо льда, – доверительным шёпотом мне на ушко поведал он.

– И кто живёт в этом царстве льда? – я понятия не имела, из какого мира пришло это ушастое недоразумение, так что мне было интересно абсолютно всё.

– Ледяные эльфы, разумеется, – с широкой улыбкой ответил он. – У них сверкающая кожа, словно состоящая из кристаллов льда, и белоснежные волосы. Холод – их родная стихия. Даже в самые лютые морозы они ходят лишь в тонких платьях, их поступь легка, и они не проваливаются даже в рыхлом снегу.

– А ты? – я пытливо взглянула в глаза своему спутнику. – Если судить по цвету волос и кожи, твоя родина находится в тёплых краях.

– На Земле эту территорию называют Средиземноморьем, – кивнул Кирилл. – Не очень жарко, но и не слишком холодно. Можно заниматься и земледелием, и скотоводством – в общем, райский уголок.

Мы как раз шли по длинной галерее в сторону одной из башен, куда стремилась основанная масса посетителей, как вдруг Кирилл дёрнулся вбок, увлекая меня за собой в какой-то неприметный закуток.

– Учти, эксгибиционизмом я не страдаю, – не удержалась я от ехидного замечания. – А у тебя даже с магией член на морозе отвалится.

Кирилл рассмеялся в голос.

– Фу, моя дорогая, какие пошлые у тебя мысли, – бросил он насмешливо. – Мне бы и в голову не пришло заниматься чем-то подобным мало того что в общественном месте, так ещё и среди льда и снега.

– Да, ты отдаёшь предпочтение удобным кроватям в первом подвернувшемся отеле, – кивнула я, невольно вспоминая наш прошлый раз.

– Не только, – заверил меня эльф, хитро сверкнув глазами. – Уютная полянка где-нибудь в лесу тоже подойдёт.

– Только до тех пор, пока тебе куда-нибудь не заползёт муравей, – хихикнула я.

– Нет в тебе духа авантюризма, – посетовал Кирилл.

Закуток, в который он меня затащил, скрывал узкую деревянную лестницу, ведущую на одну из башен этого дивного ледяного строения. С неё, как выяснилось, открывался дивный вид на ночной город, освещённый новогодними гирляндами, и десятиметровую новогоднюю ёлку.

– Красиво, – признала я, оглядываясь по сторонам.

– Вполне заурядно, – возразил Кирилл, привалившись боком к ограждению, призванному не позволить неосторожному посетителю свалиться с крыши. – А вот ты на фоне смотришься действительно ослепительно.

Я не смогла сдержать улыбки – комплимент, хоть и топорный, но всё равно приятно.

– Маша! – донёсся снизу голос Нади. Я осторожно перегнулась через перила, опасливо взглянула вниз и увидела обеих подруг, стоявших под башней, на которой мы с Кириллом уединились. – Спускайтесь! Пойдём на каток!

Это звучало откровенно смехотворно. Нам ведь не по десять лет, ей Богу! Однако энтузиазму подруги было невозможно противостоять.

– Кирилл, вы ведь можете наколдовать нам коньки? – спросила Надя, как только мы с эльфом спустились к ним.

– Разумеется, – ответил тот.

– Вот и прекрасно, – кивнула она, после чего ухватила меня за руку и потащила куда-то сквозь толпу.

Каток обнаружился тут же, буквально в пятистах метрах от ёлки. Кирилл взмахом руки превратил нашу с девочками обувь в коньки, и Надя бесцеремонно вытолкнула меня на лёд. Я в последнюю секунду ухватилась за бортик, чтобы не шлёпнуться на задницу – на коньках в последний раз я каталась лет десять назад и не была до конца уверена, что ещё помню, как на них стоять. Впрочем, наверно в этом и был весь смысл? Если судить по большинству романтических комедий, лучший способ сблизиться – совместное катание.

– Скажи, что ты умеешь кататься на коньках, – попросила я, подняв на эльфа взгляд полный мольбы.

– А если нет? – уточнил Кирилл, задорно сверкая глазами-изумрудами.

– Тогда мне придётся ходить вдоль бортика, рискуя в любой момент упасть и либо разбить колени, либо отбить задницу.

– Тебе достаточно попросить, и я, как верный рыцарь, приду на помощь.

«Какой всё-таки засранец», – подумала я с лёгким раздражением, а вслух сказала: – Я не откажусь от парного катания. Будешь моей парой?

– С превеликим удовольствием.

Кирилл легко и изящно – впрочем, как и полагается любому эльфу, – вышел на лёд, уже привычно приобнял меня одной рукой за талию, а во второй крепко сжал мою ладонь, после чего медленно заскользил вперёд. Я только и успела, что испуганно ахнуть.

– Не смотри под ноги, – посоветовал он. – Просто двигайся вперёд, а я позабочусь о том, чтобы ты не упала.

Боковым зрением я заметила Надю, стоявшую чуть в стороне и одобрительно показывающую мне большой палец. Очевидно, она получала удовольствие от моих мучений.

Я нервно закусила нижнюю губу и, поддерживаемая своим эльфом, неуверенно двинулась вперёд. Мне понадобилось минут пять, чтобы освоиться и прекратить цепляться за своего спутника. И именно этот момент Кирилл подгадал, чтобы одной рукой оттолкнуть меня от себя, а второй закрутить на месте, разворачивая на сто восемьдесят градусов. Я испуганно вскрикнула, но упасть он мне не позволил, напротив, крепко прижал к себе и нагло коснулся губами моих губ в быстром, практически целомудренном поцелуе.