Эльфийские хроники

— Эй, вы! — крикнул он хриплым голосом, увидев на крепостной стене часовых. — Где они, эти ваши варвары?

Если ему кто-то что-то и ответил, он все равно этого ответа не услышал. Стражники — полдюжины лучников и копейщиков, притоптывающих ногами, чтобы согреться, возле костра и тоже закутанных во всевозможные одежды — неохотно встали на свои места на крепостной стене с таким выражением лиц, которое свидетельствовало о том, что они не питают очень большого уважения к новому хозяину города. Вефрельду пришлось подняться к ним на стену для того, чтобы один из них соизволил обнажить голову и заговорить с ним.

— Господин барон, — сказал он, показывая взглядом за пределы крепости, — там пришли какие-то люди, которые настаивают на том, чтобы вы с ними встретились.

— Ну и зачем тогда было, черт побери, звать меня сюда?! Их можно было просто привести ко мне в донжон!

Разговаривавший с бароном стражник — сержант непонятно какого возраста, нижняя часть лица которого была скрыта густой бородой, — изобразил что-то вроде улыбки.

— Простите, Ваша Милость, но нельзя открывать ворота группе вооруженных варваров, да еще и незадолго до наступления темноты. В прошлый раз мы…

— Не имеет значения, что было в прошлый раз! Где они, эти ваши варвары?

Вефрельд, не дожидаясь ответа, отпихнул сержанта в сторону и перегнулся через частокол из бревен. В половине перша внизу он разглядел несколько засыпанных снегом массивных силуэтов, которые были мало чем похожи на людей.

— Эй, кто там?

— Я — Кетилл, староста деревни Сейдерош, а это — мои люди. С кем я говорю?

— Я — барон Вефрельд, назначенный управлять Бассекомбом по приказу короля Кера! Что ты хочешь?

Кетилл выступил на пару шагов вперед из возглавляемой им группы и попытался разглядеть лицо барона, однако увидел лишь нечеткий силуэт его головы.

— Ты так и будешь держать нас здесь, за пределами крепости, как каких-нибудь нищих попрошаек? Я принес тебе известия, которые ты должен передать королю!

— Какие известия?

Кетилл пожал плечами, встал прямо перед воротами и скрестил руки на груди. Сопровождающие его люди сделали то же самое. Все эти варвары были вооружены, однако их было немного. Черт бы побрал бывалых стражников, которым вечно мерещится, что на них кто-то хочет напасть, и которые неспособны понять, что времена изменились! Вчерашние враги стали союзниками. Эти варвары, безусловно, были непредсказуемыми и не очень-то цивилизованными, однако оставлять их за пределами крепостных стен в такую ночь было неприлично… Вефрельд посомневался еще несколько мгновений, окинул внимательным взглядом склон, простирающийся перед стеной крепости, и, не заметив ничего подозрительного, отошел от частокола.

— Откройте ворота, — сказал он сержанту. — Я возвращаюсь в донжон. Приведите этого Кетилла ко мне. И поосторожнее с ним. Остальные пусть находятся в помещении для стражи. И пусть им дадут чего-нибудь поесть и выпить.

Не дожидаясь, когда ему начнут что-то возражать (тем более что доводов против вероятных возражений у него не нашлось бы), барон покинул дозорный путь настолько быстро, насколько это можно было сделать, не рискуя подскользнуться, упасть и тем самым стать посмешищем для своих подчиненных.

Прошел целый час, прежде чем раздался стук в дверь церемониального зала. «Церемониальный зал» — это было уж слишком громкое название для помещения с голыми стенами, в котором, впрочем, имелся огромный камин. Перед этим камином стоял довольно большой стол, за который можно было усадить человек двадцать. Тепло, исходившее от камина, уже почти усыпило сидевшего в этом помещении Вефрельда, а потому, когда раздался стук, он сильно вздрогнул. Нагнав на себя важный вид, он вытер губы, на которых поблескивала слюна, и, сделав глубокий вдох, крикнул:

— Войдите!

Стражник, распахнувший затем дверь, был одним из тех, кого он, Вефрельд, взял сюда с собой из Лота, столицы королевства, а не одним из тех мужланов, которые составляли гарнизон крепости. Вслед за стражником тут же появилась громадная фигура варвара, по сравнению с которым этот закаленный в боях королевский солдат казался худеньким юнцом.

— Ваша Светлость, Кетилл, староста деревни Сейдерош, просит вас уделить ему внимание.

Вефрельд поначалу хотел было подняться и тепло поприветствовать этого варвара (король Кер настаивал на том, что к варварам нужно относиться с уважением), однако физическая храбрость отнюдь не была сильной стороной барона, и его стремление следовать во всем инструкциям своего повелителя оказалось не настолько сильным, чтобы заставить его добровольно подойти вплотную к этому косматому великану. Поэтому барон показал ему жестом, чтобы он сел за стол, а другим жестом он приказал стражнику остаться в помещении и встать возле двери.

Кетилл тоже сел за стол, взяв при этом из стоявшей на нем корзины целую пригоршню сухих фруктов. В течение некоторого времени он молча рассматривал барона, активно работая челюстями и не издавая никаких звуков, кроме еле слышного чавканья. От меховой одежды варвара, покрывшейся от мороза инеем, в этой теплой комнате стал исходить парок, и это делало его похожим на какое-то жуткое чудовище, явившееся сюда прямо из ада. Вефрельд старался держаться как можно более уверенно. Наконец он заметил в глазах гиганта насмешливые искорки и понял, что тот прекрасно понимает, какое впечатление производит его внешний вид на барона.

— Ну так что? — спросил Вефрельд, пытаясь быть вежливым. — В чем заключается та новость, которая не могла подождать до утра?

Варвар резко опустил руку на стол. Широкий бронзовый браслет, защищавший его запястье, ударил по крышке стола со звуком топора, раскалывающего полено.

— Сколько тебе требуется времени для того, чтобы передать то или иное известие королю?

— Два или три дня, если я отправлю к нему посыльного, и в два раза меньше времени, если я пошлю голубя. А что?

— Я это знал, — сказал Кетилл, расплываясь в улыбке. — Голуби… Я просто забыл, как эти птицы называются. Как-то раз я сбил одного из них стрелой, и когда я подошел к нему, то увидел, что к его лапке привязано какое-то послание. Это, конечно же, произошло еще в те времена, когда мы были врагами.

— Понятно.

— Ты о тех временах ничего не знаешь, потому что ты тогда был еще совсем маленьким… Ну да ладно, иди за своими голубями. Нужно предупредить короля как можно скорее.

— Предупредить о чем?!

Кетилл, улыбнувшись, привстал, наклонился над столом и приблизил свое лицо к лицу барона.

— О монстрах, сынок… Монстры покидают Черные Земли и направляются в сторону твоего городка.

Уже наступила ночь, и большой лес погрузился в полную темноту, которую делала еще более зловещей воцарившаяся в лесу тишина. Стволы деревьев не скрипели, ветер не ворошил листья, не было слышно ни криков ночных птиц, ни быстрых шагов чьих-то лап по сухой листве, ни даже журчания какого-нибудь ручейка. Эльфы не обращали никакого внимания ни на эту противоестественную тишину, ни на темноту, в которую погрузилось все вокруг них. Образовав огромный круг протяженностью в несколько льё, который тянулся через заросли, поляны и скалы, они насчитывали в своих рядах далеко не одну тысячу. Здесь были и молодые, и старые, и охотники, и ремесленники, и собиратели плодов, и знахарки, и лучники, и танцовщицы, и барды, и кузнецы… Все они вот уже несколько часов пребывали в неподвижности. Одни стояли, держась за руки, другие лежали на земле лицом к ней, третьи сидели с отрешенным взглядом — как будто они мысленно перенеслись в какой-то далекий-предалекий мир. В центре этого огромного круга Гвидион и все остальные друиды Элианда сформировали еще один — но уже маленький — круг, охватывающий Рощу Семи Деревьев, которая состояла из ольхи, дуба, падуба, ивы, яблони, березы и орешника и в центре которой друидессы взывали к богине Дану.