Эльфийские войны

Он с усилием покачал головой, напомнив себе, что она не была ни юной, ни хрупкой. И все же он поддался очарованию ее прелестей, его охватило желание протянуть к ней руки, сжать в объятиях.

С трудом Кит-Канан прижал руки к телу, ожидая, пока Герматия снова заговорит. Казалось, его спокойствие выводит ее из себя, она словно ожидала, пока он сделает какое-нибудь движение.

Выражение глаз женщины не оставляло сомнений в том, какой реакции она ожидает от него. Он не открыл дверь и не сделал и шага в сторону своей спальни – он слишком хорошо представил себе уединенность этого места и свою просторную кровать. Боль во всем теле удивила его, и он с немалым испугом обнаружил, что жаждет ее. Да, он безумно жаждал ее.

– Я… я хотела с тобой поговорить, – начала Герматия.

Кит-Канан сразу же понял, что она лжет. Эти слова словно разрушили чары, и он, обойдя ее, открыл дверь.

– Заходи, – пригласил он как можно более равнодушным голосом.

Он подошел к огромным хрустальным окнам, отбросил в стороны занавеси, открывая вид на пышно цветущие сады Астарина. Не оборачиваясь, он ждал, пока женщина заговорит.

– Я волновалась за тебя, – начала она. – Мне сказали, что ты в плену, и я боялась, что сойду с ума от беспокойства! Они жестоко обращались с тобой? Истязали тебя?

«И вполовину не так жестоко, как когда-то поступила со мной ты», – подумал он. Кто-то внутри него хотел накричать на нее, напомнить, как однажды он умолял ее бежать с ним, умолял выбрать его, а не Ситаса. Но кто-то другой жаждал схватить ее в объятия, увлечь в свою постель, в свою жизнь. Кит-Канан не осмеливался взглянуть на нее, боясь поддаться последнему желанию и зная, что это будет самым низким предательством.

– Я был пленником всего один день, – ответил он твердым голосом, – с остальными они расправились, но мне повезло – я сбежал.

Он невольно подумал о женщине из стана врага, которая способствовала его побегу. Она была очень красивой – для женщины родом из Эргота. Кит обнаружил, что находит ее роскошное тело странно привлекательным. И все же она для него не существовала. Он даже не знал ее имени. Она была далеко, и, возможно, они никогда больше не встретятся. А Герматия…

Кит-Канан почувствовал, что она приблизилась к нему и дотронулась до его плеча; он замер.

– Тебе лучше уйти. Мне нужно подготовиться к пиршеству. – Он по-прежнему не глядел на нее.

Несколько секунд она хранила молчание, и он остро почувствовал ее нежное прикосновение. Затем она убрала руку.

– Я… – Она не закончила.

Он услышал, что Герматия направилась к двери, и отвернулся от окна, чтобы взглянуть на нее. Она смущенно улыбнулась, прежде чем уйти, и закрыла за собой дверь.

Долгое время после ее ухода Кит-Канан стоял неподвижно. Вид ее тела продолжал жечь и мучить его. Он ужасно испугался, когда понял, как он желал, чтобы она осталась.

Возвращение Кит-Канана к королевскому двору Сильваноста подействовало на него, словно ушат ледяной воды. Как он отвык от этих залов с сияющими мраморными полами, от элегантных дам и господ в шелковых одеяниях, отороченных мехами и серебряным шитьем и усыпанных алмазами, изумрудами и рубинами.

Даже после общения с семьей, даже после пира прошлым вечером он оказался не готов к холодной формальности Приемного Зала. И теперь он стоял здесь, обращаясь к безликому сборищу стоячих воротничков и роскошных платьев, и описывал положение дел на фронте. Наконец он закончил свой доклад, и эльфы постепенно перестали обращать на него внимание, обсуждая события между собой.

– Кто это? – спросил Кит-Канан у Ситаса, указывая на высокого эльфа, который только что вошел и пробирался через толпу к трону.

– Я вас познакомлю. – Ситас поднялся и жестом подозвал эльфа. – Это лорд Квимант из клана Дубовых Листьев, о котором я говорил тебе. Мой брат, Кит-Канан, командующий эльфийской армией.

– Большая честь для меня, господин, – низко склонился Квимант.

– Благодарю тебя, – ответил Кит, изучая его лицо. – Мой брат рассказывал мне, что твоя помощь в военное время оказалась неоценимой.

– Пророк снисходителен, – скромно обратился лорд к Кит-Канану. – Мой вклад в дело бледнеет перед жертвами, которые приносишь ты и твои воины. Мое единственное желание – обеспечить вас надежным оружием.

Некоторое время Кит-Канан не мог избавиться от неприятного впечатления – ему показалось, что на самом деле лорд Квимант желает извлечь из ситуации нечто большее. Но он отбросил эту мысль, вспомнив, что брат его непоколебимо уверен в кузене Герматии и, по-видимому, очень привязан к нему.

– Что слышно от нашего драгоценного посла? – осведомился Ситас.

– Тан-Кар появится при дворе, но не раньше полудня, – ответил лорд. – Кажется, он не думает, что у него здесь могут быть важные дела.

– Вот в этом-то и проблема! – недовольно фыркнул Пророк.

Квимант сменил тему. Обращаясь к Ситасу и Кит-Канану, он принялся описывать кое-какие усовершенствования в рудниках клана Дубовых Листьев, но генерал его не слушал. Он беспокойно обводил взглядом толпу, выискивая Герматию, и почувствовал смутное облегчение, не найдя ее, – такое же чувство посетило его вчера на банкете, когда она не явилась, сославшись на недомогание.

Тот вечер тянулся невыносимо долго. Кит-Канан смущенно стоял, осаждаемый приглашениями на пиры и охоты. Некоторые из дам почтили его вниманием иного рода, если судить по их намекам – полуулыбкам, опущенным с притворной робостью ресницам. Он чувствовал себя словно охотничий трофей, шкуру которого все желали поделить между собой.

К своему немалому удивлению, Кит понял, как сильно ему не хватает печальных бесед с утомленными битвой воинами, которые он вел по вечерам. Единственным источником света им служил дымный костер, и они рассаживались вокруг на корточках, покрытые грязью, неделями не смывая въевшуюся в кожу пыль, и все же насколько более реальными казались они по сравнению с этим помпезным сборищем!

Наконец, звуки фанфар возвестили о прибытии посла гномов и его свиты. Кит-Канан изумленно наблюдал, как Тан-Кар входит в зал в сопровождении колонны из тридцати вооруженных гномов в боевых доспехах. Беспорядочно сбившись в кучу, они промаршировали к трону и остановились, а их предводитель с важным видом приблизился к Пророку.

Во внешности гнома из клана Тейвар было мало сходства с веселым Дунбартом Железной Рукой из клана Хилар, с которым когда-то встречался Кит-Канан. Его насторожили широко раскрытые глаза Тан-Кара, с большими белками и крошечными, словно бусинки, зрачками. «Словно у безумца», – подумал он. Гном был грязен и нечесан, одет в нечищеную тунику и заляпанные сапоги, словно он желал поразить эльфийского генерала своей отвратительной внешностью.

– Пророк потребовал, чтобы я явился, и я пришел, – заявил гном тоном, граничащим с вызовом.