Эльфийский бык – 2

Поржавскому подумалось, что толика здравого смысла в оных рассуждениях имеется. Впрочем, посмотрев на телефон, он вернулся к беседе.

– Еще просил срочно выправить Вельяминовым разрешение на коноплю. В смысле, на посев конопли.

– Конопля… – Саволенко и пиджак скинул. – Конопля – это хотя бы понятно… это наше родное, считай, посконное…

– Гектар на пять-шесть, может, семь… или десять, – продолжил Поржавский. – Вроде как случайно там выросла… сказал, что разрешение нужно срочно. Чтоб Лешему передали и не светились рядом… ах да, и еще нужна группа Черноморенко в расширенном составе.

– Зачем ему в Подкозельске боевые пловцы?! – Пахом снова разлил коньяк, подумавши, что служба – дело, конечно, хорошее, но в последнее время уж больно она непредсказуема. – Там что, море есть?

– Там есть десять гектар конопли, – Саволенко смотрел на вещи куда приземленней. – Одному по-любому не выкурить. А у пловцов легкие хорошие…

– Конопля, как я понял, для коров. Коровы будут есть и давать молоко…

– Знаешь… вот не хотел этого говорить, но мы в его возрасте были как-то… попроще, что ли… есть конопля? Берем и курим. А коровы и прочее… ладно, твое здоровье. Главное, что без сусликов… суслики все-таки перебор.

И Поржавский с этим согласился.

Глава 6. О том, что все в природе взаимосвязано и что тайное зачастую становится явным

Поцеловал Иван-царевич лягушку, а папарацци тут как тут…

Очень грустная современная сказка

Настасья свистнула, и коровы, до того пасшиеся мирно, подняли головы, повернулись в сторону свиста и отозвались приветственным хоровым мычанием.

– А ты не боишься? – поинтересовался Бер, когда стадо, повинуясь взмаху руки, тронулось с места.

– Чего?

– Они же ж вон какие… здоровущие.

– Это да… Свириденко как-то пробовал украсть. Точнее не он сам, а Севрюгин. Ну и тот, конечно, не лично… – Настасья стояла, скрестивши руки и смело глядела на приближающихся коров. Те ступали неспешно, но все одно зрелище было завораживающим. – Прислал людишек, собак обученных. Думал, уведет от стада.

– И как?

– Потом жаловался, что машины поуродовали. Претензией грозился… приезжали из райцентра даже разбирательства учинять. Мол, как так вышло, что наши коровы грузовики помяли. А вот так и вышло. Потом у них еще поля затопило, на той стороне. Вся пшеница полегла…

– Тоже коровы?

– Не-а. Девочки обиделись.

– А где они?

– Так, день же ж… в родники ушли, в речку… ты туда пока не ходи.

– Не пойду.

– Вот и правильно, не ходи, – Таська даже прищурилась. – Потому как голову задурят и женишься, сам того не заметивши.

– Не-а, – Бер все же не отступил, даже когда огромная, увенчанная рогами, размером с молодую луну, коровья башка ткнулась ему в плечо. – Я ж сказал, я на тебе женюсь.

Таська только фыркнула, этак, недоверчиво.

– Так они тут одни пасутся?

– Яшка приглядывает. Яшка! Покажись!

Тишина…

– Опять куда-то уперся… обычно он поблизости бдит. Ну да ладно. Пошли, девочки…

– А они понимают?

– Поверь, они понимают больше, чем иные люди. Положи руку на шею и веди.

– Эм…

Корова глядела как-то слишком уж внимательно.

– Ладно… – Бер осторожно коснулся мягкой шерсти. – Какая ты… красавица.

Женщины любят ласку.

И вообще… и вправду красавица.

Она вон даже кивнула благожелательно.

Таська же что-то сказала другой корове, с шерстью цвета топленого молока. И та дернула ухом, вздохнула и издала низкий протяжный звук, созывая все стадо.

– Не думай, я Ваньке верю… – поспешил сказать Бер то ли Таське, то ли корове. – Если он сказал, что конопля эта нормальная, значит – нормальная… и не отравятся, но…

– Когда-то давно, когда землю эту восстанавливали, сюда и вправду приехал эльф. Поговаривали, что наследник и сын самой владычицы, – Таська встала по другую сторону коровы и закинула руку на её шею. – Сперва он думал скоренько исполнить договор и убраться восвояси. Но скоренько не вышло. После той битвы земли пострадали очень сильно. Да и в целом получилось, что в этом месте связались узлом многие силы. А потому просто поправить все разом не выходило. Он и остался. Женился… коров завел, точнее привел… для водяничек. Научил сыры вот делать.

Корова шла неспешно.

Она была горячей, а еще её словно облако силы окутывало, едва заметное, такое, что будь Бер посильнее, и не почуял бы.

– Потом, когда не стало, а дети выросли, он ушел. То ли к эльфам вернулся, то ли по миру странствовать. А коровы вот остались. Но дело не в них. Тогда Вельяминовы начали делать особый сыр. Синий, что камень аквамарин, что цвет васильковый, что… в общем, описание красочное. Там даже целая линейка, как я понимаю была, от разной степени зрелости и все такое…

Корова чуть прибавила шагу. И Бер с ней.

– И как сыры были на вкус?

– По семейному преданию, лучшие из лучших. Настолько хороши, что договором от тысяча четыреста тридцать третьего года продаваться могли только государю. И платили за них золотом по весу.

Бер прикинул нынешний курс золота.

– Ничего так…

– Рецепт считался утерянным. Все же, пусть тут и глушь, но и Вельяминовых порой задевало… в Северную войну досталось. При Наполеоне… при нем новую усадьбу и сожгли, считай, дотла. А с усадьбой сгорело многое. И семейные рецепты в том числе. И архивы частично. А что в памяти… память – вообще штука ненадежная. Маруся пыталась восстановить рецепт. Мы то вытяжки делали из василька, то лавандовые, то… получалось интересно, тоже хороший продукт, но не такой.

– Думаешь, получится?

– Думаю, рискнуть стоит. Правда…

– Что?

– Обязательства… мы должны выдавать ежемесячно определенный ассортимент и количество продукта. Иначе там такие штрафные, что… – Таська махнула рукой. – Кое-что, конечно, удается оставить… через одного старого партнера продаем. Он готов взять и больше, но… если выплывет, то выйдет нарушение договора. А там вплоть до конфискации. Земли в залоге. Сам понимаешь.

Коровы шли неспешно, но все же впереди показался лазурный край поля. Ишь ты, даже переливается все, дразнит оттенками синевы, напоминая о море…

– Красиво, – сказала Таська руку убирая.

– Красиво…

– Ну, дальше сами дойдут, а там посмотрим. Если получится…

– Получится, – Бер протянул руку. – Вот увидишь, все обязательно получится. Или я не я буду. Так, ты там еще что-то про трактор говорила? Который реставрировать надо. Отведешь?

Оно, конечно, раньше Бер цветы бы подарил.

Или конфеты.

Но что-то подсказывало, что конкретно в данном случае с трактором оно куда вернее, чем с конфетами.

Князь Кошкин отложил папку с очередным отчетом, чувствуя в себе преогромное желание отправить эту папку, если не в камин, коих в кабинете не наблюдалось, то хотя бы в окно. Окно, благо, было. Он даже поглядел на него, мысленно представляя, как папка вылетает и расправляет кожаные крылья, рассыпая стопку белоснежных листочков. Затем вздохнул, ибо мусорить нехорошо, а уж отчетами – тем паче, и открыл папку, поставивши на последнем из листочков визу.