Элирм II

— Что и следовало доказать — шаман стоял неподалеку, с опаской поглядывая в сторону двери — А Гундахар всего-то бросил сквозь окошко кусочек спрессованной в камень пыли. Надеюсь, вы поняли, что я был прав? А то, небось, уже воображали, что получите награду и эпическое достижение в стиле: «Давид и Голиаф». Как бы ни так!

— Гер — простонал я — В нашу доктрину придется внести новые коррективы. Отныне приличные люди не сражаются с монстрами с разницей в 30 уровней и выше. По крайней мере, с численностью отряда менее десяти человек.

— Согласен. Это было тупо. И самонадеянно.

— Ха-ха-ха-ха-ха — снова послышалось из камеры — Хотели одолеть Гундахара? Так выпустите меня отсюда, и посмотрим кто кого. Ничтожества.

— А ты заткнись там! — заорал Герман — А не то дверь тебе обоссу!

— Попробуй… человек.

— Нечего с ним болтать — вмешался Глас — Он и гипнотизировать умеет. А струю твою запросто заморозит и этой же сосулькой тебя и убьет.

— Мда уж. Завели себе домашнего Ганнибала Лектора… Эо! А ну стой! Ты куда намылился?

— Секунду.

Я кое-как доковылял до двери и активировал Халколиван. В это же мгновение вокруг моего тела сформировался золотистый ореол, дарующий тотальную неуязвимость на целых одиннадцать секунд. А большего мне и не надо.

Заглянув в небольшое окошко, я увидел лишь тьму и два ярко-красных уголька — глаза генерала Игвов.

— На! — я материализовал и просунул в отверстие пару журналов — Будет, чем скрасить досуг. Быть может, станешь добрее…

Бум!

Спрессованные журналы с такой силой ударились о магический щит, что разлетелись, казалось, на молекулы.

Красные угольки придвинулись вплотную к окошку.

— Ааа, Вайоми… — с чудовищной ненавистью в голосе прогудел Гундахар — Несущий вечную стражу у истоков жизни и хранитель мира живых. Что еще тебе от меня надо?! Пришел поиздеваться? А?! Убирайся! Пошел прочь! Вон! ВОН!

Бум! Бум! Бум!

Дверь камеры заходила ходуном, а с потолка посыпались мелкие камни и пыль!

— Эо, пошли отсюда — Герман боязливо ухватил меня за рукав — Этот спятивший мертвец явно не в себе.

— Убирайся! — продолжал орать вдогонку Игв, отзываясь жутким эхом в коридорах — Убирайся ублюдок! Я говорил тебе это тогда, скажу и сейчас: тебе никогда не сломить волю Гундахара! Я не стану произносить Его имя! Вон! Пошел ВОН!

— Чёрт-те что тут творится! Мало того, что мёртвый, так еще и псих…

— Нет — покачал головой Глас — Безумный — да. Сумасшедший — нет.

— И что это значит?

— Именно то, о чем я хотел с вами поговорить.

— И долго еще ты собираешься ходить вокруг да около?

— Нет. Мы пришли. Все ответы находятся за этой дверью.

Шаман остановился напротив испещренной рунами каменной плиты, сбоку от которой находилась хорошо узнаваемая выемка с тускло светящимися на кончиках пальцев символами.

— Пароль: крест, крест, крест, лемниската, крест, квадрат. Мы его три недели подбирали. По-очереди.

— И что в этой комнате?

— Архив первых людей. Жаль пустой, но кое-что мы все же нашли. Прошу.

Открывшееся перед нами зрелище никак не соответствовало представлению о том, как должен выглядеть средневековый архив. Скорее это было похоже на помесь древнего музея с пунктом управления атомной электростанцией: ряды узких и неактивных арок терминалов с разбитыми и наглухо заваренными отделениями для пневмопочты; свисающие и уходящие в пол и стены какие-то провода; потрескавшиеся кристаллические экраны; сотни разбросанных повсюду механических деталей и пустых гильз от инвольтационных батарей, а также тонны другого, самого разнообразного мусора.

— О, мертвец! — Герман ткнул пальцем в зажатый меж двух огромных шестеренок скелет — Спорим, я знаю, что его убило?

— Гер, ты посмотри правее — не веря собственным глазам, прошептал я.

Напарник покрутил головой, а затем застыл словно парализованный.

— Матерь божья… Не может быть! Это что, камера сенсорной депривации?

— Да, только очень древняя… И надпись: Etherium corp. Глас, что это значит?

— Не знаю. Еще одна загадка. Но я привел вас сюда не за этим. Прошу за мной.

Шаман осторожно пересек помещение и двинулся в сторону небольшой соседней комнаты.

— Тут на стене барельеф. Взгляните.

Я приблизился и выкрутил интенсивность пламени факела на максимум.

Перед глазами предстала мрачная картина. Это было изображение горящих лесов с бегущими в поисках спасения окровавленными животными, у которых были содраны шкуры и выколоты глаза; разрушенные города с распятыми вверх ногами и терзаемыми жуткими монстрами людьми; высушенные моря с гниющей и задыхающейся на дне океана рыбой; и огромная нисходящая в глубины самой планеты чёрная воронка. Одним своим видом внушающая необъяснимое чувство паники и первобытный ужас. Однако более всего меня поразило небо: безжизненный темно-серый фон с отливающими красным сотнями, зависшими на орбите межзвездными космическими кораблями, до ужаса напоминающими наши «баранки».

— Что за…

— Сбоку текст. Сможешь прочесть?

Я сделал шаг в сторону, вглядываясь в позолоченные буквы:

Ханданис Велнарин эт Авахаира Мен

Куивиэ ат Эль-Лир ми эдро ти-ана то унтупа милурэй

Кайта ди Эар эм умдумэ нар секрэ яр

Ми эресса метима тулма йала…

— Нет. NS-Eye не может перевести.

— Потому что это — древнеэльфийский. Полковник долго сидел тут со словарем, прежде чем хоть что-то стало понятно.

— Поделишься?

— Затем и пришли. Перевод немного кривой, но суть вы поймете:

Умная женщина-машина из далекого мира

Прибудет на Эль-Лир и откроет путь к запертому на дне галактики древнему злу.

Одинокий плывущий во тьме по бескрайнему океану из страха, боли и крови

Он расправит свои черные крылья от горизонта до горизонта и увидит багровое зарево.

И тогда мир покроется черными вихрями и это станет началом конца,