Елка и терн. Тетралогия

– А ты не хочешь?

– Не хочу.

– Ну и ладно, – подмигнула я. – Споешь нам?

Тёрн на минуту задумался, а потом взял гитару у Эвина и пробежался пальцами по струнам.

– что ж не спеть. Спою.

И уже только для меня. – Хорошо, малыш. Сегодня ты имеешь право на капризы. А я выберу песню. Она очень старая, и написана одним из предков нашего народа. Говорят, что он был влюблен в одну из Основателей Универа. И никак не мог решиться признаться. Вот и… Я тут приблизительно перевел на язык людей… Струны жалобно застонали, запели, заплакали. – Погасли свечи на столе, погасли свечи Опять приблизился ко мне печальный вечер Ему не надо говорить, совсем не надо Я просто рядом быть хочу… с тобою рядом… Плывут в сирени небеса, плывут спокойно И разве может быть сейчас кому-то больно, И разве кто-то может в этот вечер плакать, И разве можно в этот вечер чувства прятать? В бокалах плещется вино – пурпурным цветом, А за окном бушует яростное лето И я люблю, тебя люблю, моя отрада, И быть всегда с тобой хочу, с тобою рядом. Уходит солнце на покой… уходит тихо Мурлычут кошки на ковре… гоняя лихо… И нет дороги в этот дом любому горю Ведь этот вечер навсегда теперь со мною… Люблю тебя, люблю навек, уходит лето… Бросает солнце на окно осколки света Но не уходят никуда любовь и вера… Я верю в счастье на земле… я в счастье верю… Погасли свечи на столе, погасли свечи Опять приблизился ко мне печальный вечер Тебе не надо говорить, ведь это песня Я рядом быть с тобой хочу… навечно вместе… Я слушала старую песню – и потихоньку сама уплывала в сон. Все ведь так и было…. Давно? Сейчас? Со мной? А, неважно… И летний вечер, и вино в бокале, и конфеты на столе… и солнце, бросающее искры через стекло, но не резко, а так, чуть-чуть, словно оттеняя спокойный полусумрак в комнате. И мне было хорошо и уютно. Все закончилось. Мы опять вырвались из лап у смерти. Пару дней мы еще отдохнем тут, пока не восстановимся после боя – и отправимся в Элварион. Все четверо. Я, Лерг, Лютик, Эвин… Так и не удалось Тёрну отдохнуть на море… Кажется, это была последняя связная мысль в моей бедной усталой голове. Я уснула, не дослушав песню. И кажется, услышала тихое:

– Надо отнести нашу воительницу в кровать…

– Да уж. Ей тяжело пришлось…

Теплые сильные руки, нежно обнимающие меня. И мягкую пушистую кровать, пахнущую свежестью и фиалками.

И нежный поцелуй сквозь сон… Какой поцелуй? Наверное, это навеяла песня. Хочу в Элварион…

Корни зла или Вперед в прошлое

Часть 1. Дела давно минувших дней

Глава 1. Экзамен на влюбленность

Стою в коридоре, листаю книгу, жду зачета. Рутина, однако. Последние два года у меня не жизнь, а сплошные серые будни. После буздючьей истории уже прошло два года. Страх сказать. И эти года прошли примерно по одному сценарию. Все тихо, спокойно и мирно. Ни войн, ни революций. Директор шутит, это все потому, что меня постоянно отправляют на практику к сиренидам. А из-под океана я никого достать не могу. Я не возражаю. Сиредниды – лапочки и душки. С их общественным устройством жить рядом – одно наслаждение. Бездельников там просто не водится. Зато они в любой момент готовы изучать что-то новое. А я всегда готова учиться у них. Чему? Да всему? Вот в магии разума, они нас далеко за пояс заткнули. Конечно, до Тёрна им как мне отсюда до Кариема, но на прикладном уровне они просто виртуозы. И Директор это оценил. Так что последние два года часть занятий по магии разума, проходит в океане. Мы только радуемся. Я – так точно. У меня теперь и там куча друзей с непроизносимыми именами. Жаль только, Директор не отправляет меня на практику в Элварион. Только на каникулы. Поэтому нам с Тёрном приходится изворачиваться. Вот сдам зачеты пораньше – и рвану к нему в гости на пару дней. А для этого… учить! И еще раз учить! Я перелистнула страницу книги.

– Ёлочка, тебе письмо.

Лори величаво вплыла через стену.

– От кого?

– От Тёрна.

– Твою скумбрию! Это ж надо так угадать!

Письмо пришло в самый неподходящий момент. Как раз перед зачетом по теории междумировой телепортации. Собственно, это было даже не письмо. Это был просто конверт из обычной белой бумаги. И внутри – обычная еловая веточка. И еще два слова, написанные знакомой рукой: "Срочно. Тёрн". Я повертела конверт в руках. Потом машинально сунула в карман мантии. Вспомнила наш разговор перед отъездом.

– Ёлка, я буду ждать тебя летом, после практики. – Я обязательно прилечу, ты же знаешь. – Я буду очень ждать. Тёрн на секунду замолчал, и я внимательно посмотрела на него. – Что случилось? Ты в последнее время сам не свой. Я же вижу! – Ты научилась читать мои мысли? – Нет. Но ты в последнее время ужасно рассеян. И я видела, как ты поступил с Клаверэном. – Наверное, я просто разозлился. – попытался отговориться элвар. – Плохое настроение бывает у всех. – Ты? – Я искренне расхохоталась. – Чушь! Клаверэн предан тебе. Я скорее поверю, что Лорри съест меня на обед, чем в то, что ты станешь срывать злость на своем друге! – Ты и правда хорошо меня знаешь. – Ты же мой друг. Тёрн колебался еще несколько секунд, но потом все-таки покачал головой. – Ёлка, я не могу сейчас рассказать тебе всего. Ты действительно считаешь меня своим другом? – Ты знаешь это не хуже меня! – возмутилась я. – Хорошо. Тогда обещай приехать, как только я пришлю тебе вызов. В тот же день телепортируйся ко мне. Прошу тебя. Я не колебалась. – Я приеду, даже если придется сражаться со всеми драконами планеты. – Даже если придется стравить одних драконов с другими, – кисло улыбнулся элвар. – Сама знаешь, три драконьих семьи за тебя в огонь и в воду. – Знаю, – я поправила белый плащ из драконьей кожи – последний из подарочков от Лилии. Родив в законном браке двоих детей, драконочка линяла по три раза в год. – Я пришлю тебе письмо. – Пришли еловую веточку, и я приеду даже из другого мира. – Не говори мне о другом мире! – неожиданно взорвался Тёрн. Я постаралась скрыть свое изумление. Он вообще не любил, когда я рассказывала о России, но такой взрыв я наблюдала впервые. К чему бы это, как не к войне с Турцией? – Ты точно не хочешь рассказать мне, в чем дело? Тёрн с видимым усилием закрыл глаза. Через несколько секунд его лицо стало абсолютно спокойным, и я завистливо вздохнула. Ну и самоконтроль. Хотя чего еще можно ждать от телепата? – Я пришлю тебе еловую веточку. Обещай приехать в тот же день. – Клянусь. – До встречи. – До встречи. Этот разговор насторожил меня. Что-то было не так. Неправильно. Что могло вывести из себя невозмутимого, да что невозмутимого – непрошибаемого никакими невзгодами Тёрна!? Настолько вывести, чтобы он стал орать на Клаверэна. Я случайно проходила мимо (правда, случайно!) и услышала, всего несколько слов из их разговора, но каких! – Какой Тьмы вы так поступаете со мной!? Я – король! Или вы считаете, что у меня нет ни чувств, ни сердца?! – голос Тёрна дрожал от плохо скрытого бешенства. Или он дошел до такой стадии, когда держать себя в руках уже не было сил. – Мой король, – голос Клаверэна был нарочито спокоен и холоден. – У вас есть определенные обязательства перед державой. Даже, несмотря на эту ведьму… – Ёлка – мой единственный друг. – Теперь и голос Тёрна стал ледяным. Но я вздрогнула. Если королевское бешенство обещало только смертную казнь, то ТАКОЙ голос обещал гораздо больше боли и ужаса. – Не втягивай ее сюда. Кажется, Клаверэн почувствовал то же, что и я. Но не сдался. Голос его немного дрожал, но элвар прочно стоял на своем. – Не буду. Но вы обязаны это сделать! Обязаны! – Это мы еще посмотрим! Дальше я уже ничего не слышала. Ушла прочь. Это не мое дело. Если Тёрн пожелает, он сам все мне расскажет. Главный принцип моей дружбы – не лезть в дела друга без его разрешения. И точка. Но Тёрн ничего не говорил об этом разговоре. Промолчал. И я не настаивала. Захочет – сам расскажет. И никак иначе. Тогда я и приду на помощь. А сейчас почему-то стало страшно. Я никогда не была сильна в предчувствии, но сейчас у меня заболело что-то глубоко внутри. И я покрепче сжала руки, стараясь избавиться от этой дрожи. Книга отлетела в сторону и Лорри ловко подхватила ее. И улетучилась. Ну и правильно. Перед смертью не надышишься. А зачет будет уже через десять минут. Если Виктор не опоздает. Ой!

– О чем ты думаешь? – поинтересовался Кан, обнимая меня за плечи.

Подкрался, гад! Вот заряжу по нему в следующий раз заклинанием, чтобы поумнел! Между прочим после Буздючьей истории, директор в обязательно порядке приказал всем магам носить три амулета. Проверку на яд – амулет в виде кольца начинал светиться и теплеть, если его владелец отравлен. Амулет первого удара, защищающий от всего – но только пять секунд. Кто бы на тебя не бросился. Нечисть. Или другой маг – но пять секунд тебе гарантированы. И сигнал бедствия. То есть своего рода сотовый телефон с ограниченными функциями. Если маг погибал, последние тридцать секунд его жизни отправлялись в кристалл памяти в Универе. И их можно было проглядеть. Стоили они дороже чугунного моста. Но Универ пошел на это. Все артефакторы пол-года сидели над амулетами, а заряжали их вообще все УМы по очереди. И правильно. Сколько тогда магов погибло из-за мерзкого Буздюка! А с амулетами есть хотя бы слабый шанс, что такое не повторится.

– Неважно, – я дернула плечом, сбрасывая его руку.

– Об этом элваре, я угадал? – рука вернулась на прежнее место.

– Пошел ты к черту! Я могу думать хоть об элваре, хоть о Милотанском принце, – но тебя это не касается! Ясно? – рука опять отлетела в сторону.

– Ёлка, ты же знаешь, что я тебя люблю! – Кан сделал еще одну попытку приобнять меня.

Да что ж это такое!? Никаких нервов не хватит! А еще говорят, что без любви жить нельзя и любовь – это яд! Хотя второе-то правильно, Кан, со своими пылкими чувствами, отравлял мне жизнь не хуже крысомора.

– Я тебя не люблю. И не устаю повторять тебе это! Отвали!

Я сбросила руку приятеля и пошла в аудиторию. Нет, ну почему Кан не может быть таким же, как Тёрн? Вот уж с кем мне никогда не было так… неудобно! Элвар, как всегда, оказался прав. В конце прошлогоднего дождливеня Кан все-таки признался мне в любви. Я честно ответила ему, что между нами может быть только дружба, но он не поверил. И Тёрн был тому не последней причиной. Наша с ним якобы любовь, которой никогда не было. Ну, как объяснить людям или не-людям, что между нами ничего не было! Мало ли, что они там видят или думают! Мы просто хорошие друзья! И я не вижу ничего необычного в простом поцелуе в щеку в знак благодарности! И конечно я могу прошляться с Тёрном целую ночь. Как-то раз мы удрали из дворца, чтобы посмотреть на комету. Комета появилась в строго рассчитанное время. К сожалению, под утро появились еще и элвары, которые разыскивали своего правителя. А мы как раз спали. Разумеется в обнимку. А что делать, если из всего постельного белья только два плаща? Между прочим, простуда – единственная болезнь, которая не лечится магическим путем! Жаль, что до элваров не дошел наш практицизм. Или дошел как-то с другой ноги. Взгляды, обращенные ими в мою сторону, были не просто укоризненными. Я сперва согрелась под ними, а потом едва не загорелась. Тёрн потом сказал мне, что элвары считают меня его любовницей. Но каждый думает в меру своей испорченности! И тот же Клаверэн прямо сказал, что Тёрн и я – не просто друзья. Дурак! А ведь он хорошо нас знает!

Ну и пусть думают что хотят! Между нами ничего не было. Да и наверняка не будет. Последние пять лет я провожу в Элварионе все каникулы. Или телепортируюсь, или прилетаю на метле. Иногда Тёрн присылает за мной дракона, если кто-нибудь из наших стражей границы не занят. А так бывает редко, потому что за последние пять лет на границе между Элварионом и Азермоном поселилось двадцать два дракона. Азермонские контрабандисты просто рыдают и бьются в истерике, султан заваливает моего приятеля нотами протеста, а элвар, нагло хлопая длинными ресницами, предлагает султану скидываться в фонд помощи драконам, чтобы те с голодухи на людей не бросались. Бедненькие, несчастненькие ящерки! Хотя правитель Азермона предпочитает более радикальные средства. Уже троих самоубийц с ядом поймали. И конечно есть не стали. Драконы чуют яд не хуже алхимиков, мне бы так научиться!

Зато в Элварионе как и прежде нет ни одного волшебника. Элвары говорят, что им просто не нужна человеческая магия. Любую нечисть, которая осмелится появиться в их владениях, просто изрубают в капусту. Болеть элвары тоже не болеют. Зараза к заразе не липнет. Остается погодная магия и садово-огородная. Ну и все остальное, в том же духе, по мелочи. Для меня это семечки. Если честно, я просто наслаждаюсь своими каникулами. Элварион – отличное место, а Тёрн смотрит на меня, как на единственного друга, который в его присутствии не следит ни за речью, ни за мыслями. Как на постоянный источник смеха. Как на клоуна. Как на человека, с которым можно просто поболтать. Это довольно важно, ведь Тёрн – телепат высшего уровня, а может даже и еще выше, и говорить с ним, даже просто находиться в одном помещении очень сложно. Он очень страдает от одиночества, и я, по мере сил и возможностей, скрашиваю его жизнь. Но он точно не смотрит на меня, как на женщину. Я, в свою очередь, не желаю увязать по уши в любви, ревности, выяснениях отношений и прочем душевном мусоре. Я собираюсь стать хорошим магом. "Одно другому не мешает", – возразят мне люди. – "Можно быть хорошим магом и замужней женщиной". И подтвердят свою глупость.

Нет. Нельзя. Сколько знаю хороших магов-женщин, столько знаю и о конце их карьеры. Стоит выйти замуж – и все, прощай карьера, да здравствуют пеленки. Но меня это не устраивает. Мне нравится свободная вольная жизнь. Это в мире техники я уже вышла бы замуж, а сейчас мне торопиться некуда. Даже наоборот. Есть женщины, у которых весь смысл жизни в доме и детях, есть, но я не из таких. Мне нужно перебеситься. Слишком бедна была на события моя жизнь в моем мире. Зато здесь всегда можно повеселиться! Пусть даже и за чужой счет. Все равно наши жертвы не протестуют…