Эллариония
Шрифт:
– Ох, Оскал, старый дорогой друг! – сменил тактику Меритас. – Столько раз великодушно пускал меня в плавание наловить для прекрасной дамы кувшинок, что растут у южного берега бухты, пусти же и сейчас, мой дорогой-дорогой друг!
– Тебе что, жестоклюй память прокусил? Мерик, ты один раз у меня лодку стырил, чтобы цветочков нарвать для девахи из нижнего города, так я такой выговор от твоего отца тогда получил! Ещё и лодку пришлось латать за тобой. Ты шхуной-то управлять не умеешь, куда собрался? Шторм надвигается, слышишь? Иди-ка отсюда, оболтус, коли голова дорога, – выдал тираду Оскал.
– Да как… Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Да ещё так высказываться о даме! Она не девка! Мия –
Не успел Мерик договорить, как глухой удар веслом в ухо прервал словесный поток. За гулким звоном в голове юный лорд с трудом различал ругань старого Оскала и что есть сил побежал прочь.
Горечь событий последних часов и неприятный разговор с отцом туманил глаза. Или это были слёзы, выступившие от боли в ухе, неясно. Приходилось ориентироваться по силуэтам. Удержаться на ногах тоже оказалось непростой задачей. Меритас продолжал нестись вперёд как дикий раненый зверь, прижимая руку к пульсирующему горящему уху, чувствуя, как липкая кровь стекает по шее. Мимо мелькали деревянные домики и лачуги жителей. Вот молодой лорд пробежал свинарник, вот старое жилище бабушки Холли. За ней хижина рыбака и ворох рыболовных сетей, сушащихся после ловли. Вот ещё дома, чьи силуэты сливались воедино. За следующей халупой должен быть пологий холм, а дальше либо направо на пляж, либо к большому орешнику, а значит, прямиком к дому Мии.
«Нет, я не должен идти к ней в таком виде» – вспыхнуло в голове, и ноги сами собой понесли лорда к пляжу. Перейдя на быстрый шаг Мерик, хотел было предаться унынию, но боль в голове и чувство тёплой вязкой жидкости на шее заставили прийти в себя и оценить ситуацию.
Никто не бежит следом, значит, Оскал просто решил припугнуть. Ох, старик, и влетит же тебе за такие выкрутасы! Наверняка уже побежал докладывать Ёрину, что его непутёвый сын снова пытался украсть лодку.
Шаг за шагом в голове Мерика зрел план, но пока ещё он не знал, как его осуществить.
«Тем лучше, если отец поймёт, что я сбежал, то будут искать. Хм… и я дам себя найти. Где-нибудь в центре бухты. Но не сразу! Пусть поволнуется сполна, а потом уже посмотрим, как он будет мне указывать, кого брать в жены».
Чуть было не наступив ногой на ракушку, Мерик поднял её и, взвесив в руке, со злостью метнул как можно дальше. Он улыбнулся, представляя, что это обручальное кольцо, выкованное для юного лорда по приказу отца. Один из лучших королевских ювелиров Элинга по старым чертежам сделал точную копию обручального кольца, когда-то подаренного Ёрином Наине – матери Мерика. Юноша по плану отца должен был подарить кольцо дочке купца, толстой некрасивой Ферилье Брухенфорт, которую Мерику собирались сватать сегодня на приёме. Как жаль, что блестяшка вдруг потерялась где-то в куче навозе рогоколов. Будут знать, как строить планы на Мерика без его ведома!
Юный лорд, задрав нос, прохаживался по мокрому песку и всюду ему мерещилась Ферилья. Обладательница двух ужасных и весомых аргументов не брать её в жены – подбородков.
– Буээ, что за слизень эта Ферилья… – Мерик представил её в своей постели. В воображении она тут же растеклась по ложу как нагретый студень.
А ракушка тем временем приземлилась и, издав хрустящий звук, разбилась обо что-то твёрдое. Мерик поспешил осмотреть место, куда она прилетела, грезя о двух прекрасных аргументах Мии.
Подходя ближе, он расплылся в улыбке: «Что за счастливый подарок подготовила для меня судьба!» – маленькая рыбацкая лодка лежала на песке днищем вверх, издали, в сумерках, она была похожа на крупный камень. Под ней чудесным образом оказались вёсла. Одно уже почти сгнило, а второе, выстроганное совсем недавно, казалось пригодным для гребли.
Вскоре, когда
ночь окончательно опустилась на Хейдин, Меритас справился с лодкой в одиночку. В тусклом свете спутников Элларии юный лорд с энтузиазмом грёб веслом, подбадривая себя криками:– И раз! И Два! – но быстро понял, лучше грести молча.
Со стороны это выглядело не так тяжело. В глубине души лорд благодарил судьбу, что родился в замке, а не в покосившемся домишке рыбака. Конечно, эта профессия очень важная! Но гораздо приятнее наблюдать за лодочками с утёса и бросаться в рыбаков камнями. И тем веселее это занятие, чем дольше глупые мужики не могут определить, откуда их обстреливают.
– Ах, Верса! – выругался Мерик, делая очередной гребок слева, перехватил весло и на выдохе сделал гребок справа. – А ведь командовать проще, когда не ты на вёслах.
Лодка, поначалу медленно набиравшая скорость, теперь резво уходила от берега всё дальше.
– Сумерки! Вот-вот люди отца засуетятся! Нужно грести быстрее, – вдалеке, где недавно Оскал огрел юного лорда веслом, сверкнул факел. – Неужели это за мной? Греби Мерик, греби! Отец не должен ложиться всю ночь, а если меня заметят сейчас, то мой план не сработает! Ух, я им всем покажу!
До выхода из бухты оставалось не больше пары сотен метров, но Мерик решил для надёжности отплыть от берега ещё дальше и, тяжело дыша, грёб без остановки.
Тем временем яркая синяя вспышка озарила бухту и стены крепости. Водная гладь исказилась мелкой рябью. Издалека послышались крики птиц и недовольный вой рогоколов, но грома за вспышкой не последовало. Мерик подумал: «Почему Оскал так беспокоился? Грозу неслышно, значит, она далеко! Ладно, посижу здесь, если будет штормить, всегда успею вернуться».
Он бросил весло и принялся мечтать. Размышлял, как поставит отцу ультиматум. Перед глазами возникали картины, как юный лорд берёт в жены любимую Мию. Милую девушку, что работает в цветочной лавке и иногда с матерью приезжает в крепость со свежими фруктами. Уедет с ней в путешествие по континенту. Куда-нибудь подальше от ненавистной крепости и отцовского надзора.
Молодожёны обязательно посетят Лэйк, где знаменитые Слепые холмы, искупаются там бурной речке Беленке, а потом посмотрят турнир «Гармонии стихий» среди лучших магов Ласкерляю. После, конечно, побывают в Элингберге, столице Тефтонга. Туда лучше ехать на праздник Благоденствия Элларии, ведь тогда весь Эверзор украшают фонарями, а эсмериал льётся рекой! Ах и это только на Тефтонге! Ещё хотелось бы посетить Баутонг и воочию лицезреть мистическое сердце тумана и легендарные театры Эллады.
Разумеется, после путешествий два любящих сердца заживут в своём замке. Весёлый перезвон детских голосов наполнит пустые коридоры. А детей у них будет много! Меритас грезил, как каждую ночь будет ласкать бархатную кожу жены. Тут же воображение отрисовало продолжение: она, нагая, прыгает в объятия юного лорда. Обхватывает ногами его бёдра, нежно целует и, предаваясь страстному порыву, выливает кружку воды прямо в лицо Мерика…
Стоп. Что?!
Повторный всплеск бурлящей от порывов ветра воды остудил юношеский пыл. Мерик открыл глаза и обнаружил, что спит на дне лодки:
– Рогокольи потроха! Как я мог уснуть?!
С трудом удерживая равновесие в раскачивающейся лодке и чудом не получив в лоб веслом, будущий правитель земель Хейдина осмотрелся и с леденящим ужасом обнаружил, что дальше вытянутой руки не видит ничего. Шторм вовсю бесновался, небо затянуло чёрными тучами. Мелкий холодный дождь бил в лицо, заливая глаза. Мерик не знал, куда его отнесло и в какую сторону развернуло лодку и от этого всепоглощающий страх смерти сковал каждый мускул. В голове роились ужасные мысли: «Нет, нет, нет! Я не могу утонуть! Этого не может произойти со мной!»