Эллины (Под небом Эллады. Поход Александра)

27

Придя в столицу гадросов, он дал войску отдохнуть; уволил сатрапа Аполлофана, так как он не выполнил ни одного его распоряжения, и поставил здесь сатрапом Фоанта, а когда тот умер от болезни, то сатрапию принял Сибиртий. Его ещё недавно Александр назначил сатрапом Кармании. Теперь же ему было поручено управлять арахотами и гадросами; Карманию же получил Тлеполем, сын Пифофана. (2) Уже царь направился в Карманию, когда ему донесли, что Филипп, сатрап индов, убит из-за угла наёмниками, составившими против него заговор. Убийц телохранители Филиппа, македонцы, убили — одних тут же на месте, других захватили позднее. Узнав об этом, Александр послал письмо Эвдаму и Таксилу с приказом присмотреть за страной, которая была раньше поручена Филиппу, до назначения нового сатрапа.

(3) Когда Александр был уже в Кармании, явился Кратер с остальным войском и слонами; привёл он и схваченного им мятежника Ордана. Пришли также Стаснор, сатрап ариев и зарангов, и Фарисман, сын Фратаферна, сатрапа Парфии и Гиркании. Пришли стратеги, оставленные с Парменионом при войске в Мидии, Клеандр, Ситалк и Гаркон, тоже с большим войском. (4) Клеандра и Ситалка с их приближёнными осыпали обвинениями и туземцы, и само войско: они грабили храмы, разрывали старые могилы и, относясь к подданным дерзко и пренебрежительно, творили всякие несправедливости. Когда об этом доложили Александру, он казнил их, чтобы внушить страх тем, кто оставался сатрапами, князьями и монархами: пусть знают, что если они будут совершать беззакония, то их ждёт такое же наказание. (5) Эта мера больше всего удерживала в повиновении Александру племена, и покорённые, и добровольно ему подчинившиеся. Было их очень много, раскинуты они были на огромном пространстве, но все знали, что в государстве, подвластном Александру, правители не смеют обижать подданных. Геракон был тогда оправдан. Вскоре, однако, жители Суз уличили его в том, что он ограбил храм в Сузах, и он был казнён.

(6) Стасанор и Фратаферн пригнали Александру стада вьючных животных и множество верблюдов: узнав, что он идёт в землю гадросов, они представили себе, какие страдания испытает его войско (оно их как раз и испытало). Вовремя прибыли и они сами, вовремя прибыли и верблюды, и вьючные животные. Александр распределил всех: одних между военачальниками по животному на человека, других между илами, сотнями и лохами в соответствии с количеством верблюдов и вьючных животных.

28

У некоторых писателей есть рассказ, не заслуживающий, по-моему, доверия: Александр велел соединить вместе две роскошные повозки, возлёг на них вместе с друзьями и под звуки флейты проехал через всю Карманию; солдаты следовали за ним в венках, перекидываясь весёлыми шутками; еду и всякие роскошества щедро выносили к дороге местные жители. Александр устроил всё это в подражание вакхической свите Диониса. (2) О нём ведь рассказывают, что он, покорив индов, прошёл таким образом значительную часть Азии, был прозван «триамбом», и поэтому торжественные процессы, совершаемые после побед, называются триумфами [138] . Об этом, однако, не пишут ни Птолемей, сын Лага, ни Аристобул, сын Аристобула, и вообще никто, чьему свидетельству об этом можно было бы поверить. С меня достаточно признать недостоверность этого рассказа.

138

«Триамб» — гимн в честь Диониса и его регулярный эпитет. Отсюда латинское «триумф».

(3) Следующее я пишу, полагаясь на Аристобула: Александр принёс в Кармании благодарственную жертву за победу над индами и за спасение своего войска в земле гадросов и учредил состязания, мусические и гимнастические. Певкеста он взял в число телохранителей: он уже решил поставить его сатрапом Персии, но, памятуя о деле у маллов, хотел оказать ему ещё это доверие и эту честь. (4) В это время у него было семь телохранителей: Леоннат, сын Антея, Гефестион, сын Аминтора, Лисимах, сын Агафоклея, Аристоний, сын Писея (все родом из Пеллы), Пердикка, сын Оронта, из Орестиды, Птолемей, сын Лага, и Пифон, сын Кратера, оба из Эордеи. Восьмым прибавился к ним Певкест, прикрывший Александра щитом.

(5) В это время Неарх, совершив плавание вдоль берегов оров, гадросов и «рыбоедов» [139] , пристал к населённому побережью Кармании. Отсюда он с несколькими человеками отправился к Александру рассказать ему о плавании по Внешнему морю. (6) Александр отправил его опять морским путём до Сузианы и до устьев реки Тигра. О плавании Неарха от Инда до Персидского моря и до устьев Тигра я напишу особо, следуя собственному сочинению Неарха. Есть эта греческая книга об Александре. Сделаю я это потом, если желание и бог направят меня к этому.

139

«Рыбоеды», или ихтиофаги — собирательное название примитивных с точки зрения греков племён, обитавших на побережье Красного моря и Персидского залива.

(7) Александр велел Гефестиону с большей частью войска, вьючными животными и слонами идти из Кармании побережьем в Персию: зима захватила войско, а на персидском побережье было и тепло и съестных припасов вдоволь.

29

Сам же он с самой лёгкой частью своей пехоты, с всадниками-«друзьями» и частью лучников пошёл в Персию, в Пасаргады. Стасанора он отправил в его область. (2) Придя к границам Персии, он не застал уже в сатрапах Фрасаорта (он заболел и скончался, пока Александр был у индов); Персией ведал Орксин. Он не был поставлен Александром, но не счёл недостойным для себя делом сохранить Александру Персию в порядке, пока нет другого правителя. (3) Пришёл в Пасаргады и Атропат, сатрап Мидии; он привёл с собой мидянина Бариакса, захваченного потому, что он надел прямую кидару [140] и объявил себя царём персов и мидян. Схвачены были с ним и прочие участники восстания и заговора. Александр велел всех казнить.

140

Кидара, или китара — остроконечный головной убор персидских царей.

(4) Огорчило его преступное отношение к могиле Кира, сына Камбиза. Он нашёл могилу Кира разрытой и ограбленной, как рассказывает Аристобул. Находилась эта могила в Пасаргадах, в царском парке; вокруг росли разные деревья, протекала река, на лугу росла густая трава. (5) Подземная часть могилы была сложена в форме четырёхугольника из четырёхфутовых камней; над ней было выстроено каменное крытое помещение. Внутрь вела дверца, настолько узкая, что и худой человек мог в неё едва-едва протиснуться. В помещении стояли золотой гроб, в котором был похоронен Кир, а кроме гроба ложе. Ножки его были выкованы из золота, покрыто оно было вавилонским ковром, а застлано шкурами, выдубленными в пурпурный цвет. (6) Лежали на нём царский плащ и прочие одежды вавилонской работы. Аристобул рассказывает, что были там и индийские шаровары, и плащи, тёмные, пурпурные и другие, браслеты, кинжалы, золотые серьги с камнями. Стоял также стол. Посередине ложа стоял гроб с телом Кира. (7) Внутри ограды, у крыльца, ведшего к могиле, выстроено было маленькое помещение для магов, охранявших могилу Кира. Со времён Камбиза, сына Кира, эта должность стража переходила от отца к сыну. Они получали ежедневно от царя овцу и положенное количество муки и вина, и каждый месяц лошадь для жертвоприношения Киру. (8) На могиле была надпись персидскими буквами: «Я, Кир, сын Камбиза, основатель Персидского царства и владыка Азии. О, человек! не завидуй мне, что у меня этот памятник».

(9) Александр (завоевав Персию, он позаботился навестить могилу Кира) нашёл, что, кроме гроба и ложа, всё вынесено. И к телу Кира отнеслись без уважения: крышка гроба была снята, труп выброшен. Чтобы легче было вынести гроб, пытались уменьшить его тяжесть: отрубали от него куски, сплющивали его. Дело, однако, не шло, и грабители ушли, оставив гроб. (10) Аристобул рассказывает, что Александр отдал ему приказ привести могилу Кира в полный порядок: уложить в гроб уцелевшие останки, закрыть гроб крышкой, исправить в нём все изъяны; обвить ложе лентами, положить остальные украшения, такие же, как раньше, и в таком же количестве; дверцу сделать незаметной, заложив её частью камнем, а частью замазав глиной; в глину вдавить царскую печать. (11) Александр велел схватить магов — сторожей могилы и пытать их, чтобы они назвали преступников, но они под пыткой и сами не повинились, и назвать никого не назвали; уличить сообщников оказалось невозможно, и Александр отпустил их.

30

Теперь он отправился к дворцу персидских царей, который раньше сам сжёг; я говорил об этом и поступка его не одобрял [141] . Сам Александр, вернувшись, не одобрил этого дела.

Много обвинений взвели персы на Орксина, который управлял Персией после смерти Фрасаорта. (2) Орксина уличили в том, что он грабил храмы и царские гробницы и несправедливо казнил многих персов. По приказу Александра его повесили; сатрапом Персии он назначил телохранителя Певкеста, преданность которого он проверил и на других случаях, и в сражении с маллами, когда он закрыл собой Александра и спас его. Ценил Александр его и за то, что персидский образ жизни был для него вполне приемлем. (3) Это обнаружилось сразу, когда, став сатрапом Персии, он, единственный из македонцев, надел мидийскую одежду, выучил персидский язык и вообще переделал всё на персидский лад. Александру это нравилось, а персы радовались, что он предпочитает их обычаи своим родным.

141

См. выше III.18.11 след.

Книга седьмая

1

Когда Александр прибыл в Пасаргады и в Персеполь, ему очень захотелось спуститься по Евфрату и по Тигру до Персидского моря, увидеть впадение этих рек в море, как видел он впадение Инда, и поглядеть, каково это море. (2) Некоторые писали, что он задумал пройти морем вдоль большей части Аравии, мимо земли эфиопов, Ливии, номадов, по ту сторону горы Атлант и таким образом прибыть в наше Внутреннее море. Покорив Ливию и Карфаген, он, по справедливости, мог бы называться царём всей Азии. (3) Цари персов и мидян, управлявшие совсем малой частью Азии, несправедливо называли себя великими царями. Другие же говорят, что он хотел плыть отсюда в Эвксинское море, к скифам и к Мэотиде, некоторые — что в Сицилию и к берегам Япигии: его начинали беспокоить римляне, слух о которых расходился всё шире [142] .

142

К 324 г. до н. э. римляне уже завоевали Среднюю Италию в результате Первой Самнитской войны (343—341 гг. до н. э.) и подошли к границам южноиталийского народа япигов.