Эльминстер в ярости

— Я не знаю. Ни его судьба, ни текущее местонахождение мне неизвестны. Он в спешке отправил нас троих обратно в Кормир. Но будьте уверены, что ему больше не требуется похищать ничью магию за исключением нескольких определённых вещей. Ни одна из которых, насколько я знаю, больше не находится в Лесном Королевстве, а тем более — не является собственностью Драконьего Трона.

— Предметы синего пламени?
– прорычала Глатра, как будто допрашивая пленника, совсем не желающего сотрудничать.

— Предметы синего пламени, - подтвердила Шторм.

— Как мы можем тебе доверять?

– прямолинейно спросила Глатра.
– Простите меня, леди Иммердаск, но вы, Избранные — вы, арфисты, раз уж на то пошло — известны готовностью сказать что угодно, лишь бы вышло по-вашему, и у нас нет средств удостовериться в ваших словах.

Шторм ехидно ей улыбнулась.

— Мы прямо как царедворцы, или боевые маги, или благородные лорды, не так ли?

— Вот! Именно об этом я и говорю! Вы пытаетесь увести меня в сторону…

— Леди Глатра, - твёрдо сказал король Кормира, - довольно.

Он посмотрел на не сокрушающим взглядом и погрозил пальцем, чтобы погасить любые возражения, затем повернулся обратно к Шторм.

Которая вежливо сказала:

— Я хочу напомнить присутствующим, что знаю Эльминстера очень давно, и вместе с ним мы служим одному божеству. Прости меня, Глатра. Выслушай меня, посмотри в мои глаза и реши, насколько искренне я говорю: Эльминстер в первую очередь служит богине Мистре, как и я, и эта служба важнее даже его любви к Кормиру — но уже многие века он тем или иным способом оберегает Кормир. Эльминстер сражался с врагами Кормира дольше, чем любой король или королева, любой королевский маг или полководец, любой старший рыцарь и галантный пурпурный дракон, чтобы этот край смог выжить, уладить все дела, найти собственный путь и выковать собственную судьбу.

— Простите, леди Иммердаск, - ответила Глатра.
– Думаю, что вы говорите искренне и не хочу вас оскорбить, но должна указать, что красивые речи — только красивые речи. Вы ссылаетесь на благородство намерений Эльминстера, но в последнее время он действовал как вор, неоднократно и очень грубо выступая против законной власти — а сейчас вообще исчез. Вы говорите о его долгой службе королевству, но прямо сейчас он может быть где угодно и делать что угодно!

— И после этого царедворцы считают грубыми нас, дворян, - сказал потолку Арклет.

Шторм успокаивающе положила ладонь ему на плечо и сказала Глатре:

— Действительно, может. Но я много раз беседовала с ним, провела с ним больше времени, чем все ныне живущие, и могу сказать, что Эльминстер очень сильно хочет сотрудничать с боевыми магами — закулисно, не угрожая независимости Драконьего Трона и не пробуждая среди вашей знати опасений, что ещё один зловещий волшебник пытается заставить их плясать под его дудку. Он свяжется с вами, когда сможет. Сейчас им руководит преданность Мистре.

— Я принимаю это, - провозгласил король Форил.
– Давайте больше не будем подвергать сомнению истинность того, что сказала нам леди Шторм. Мы можем верить, что Эльминстер прекратил похищать волшебные предметы Короны и будет нашим союзником. Хорошо.

Он кивнул Ганрахасту и Глатре, будто отдавая им бессловесный приказ, начал поворачиваться… и затем снова обернулся, чтобы посмотреть Шторм прямо в глаза.

— А вы? Можем ли мы рассчитывать на вашу верность?

Шторм спокойно встретила его взгляд.

— В первую очередь я слуга Мистры, а во вторую — арфист, но на протяжении нескольких веков защита Кормира была одним из самых важных моих устремлений. Спросите Алусейр или Ванги, и вы услышите подтверждение этих слов. Я буду помогать Кормиру любым возможным способом, если мне не запретит Мистра.

— Вы говорите об Утраченной Богине, как будто она ещё жива, - задумчиво заметил Ганрахаст.

— Да, - вызывающе отозвалась Шторм.
– Говорю. Не сомневайтесь в моей искренности или здравом уме, королевский маг. Это будет ошибкой.

Глатра помотала головой.

— Кто-нибудь здесь может предположить, хотя бы предположить, что вас следует заставить рассказать нам о происходившем на протяжении последних десяти дней? Вы днём и ночью носились по дворцу, побывали в заброшенном крыле, в королевском склепе и, похоже, в каждой кладовой в здании; Мудрец Долины Теней легкомысленно похищал любые королевские сокровища, обладавшие хоть какими-то чарами; этот парад, когда вы вошли во дворец, чтобы воспользоваться порталом Шаг Долин… всё это?

Шторм улыбнулась.

— Сколько у вас свободного времени? Здесь есть, что рассказать…

ГЛАВА 5. ИЗ УБИЙСТВЕННО ХОРОШЕЙ СЕМЬИ

— Дорогой пирожочек, - как можно старательнее изображая соблазнительное мурлыканье, остроумно пророкотал Мирт, - скушай пирожочек.

Обладательница более длинных ног из двух красивых и раскрепощённых девушек, нанятых им на вечер, одарила его бесовской улыбкой и открыла рот, чтобы укусить протянутый ей Миртом пирожок с мёдом. Лорд Глубоководья услужливо сунул туда сладость.

Затем он откинулся назад. Голова немного кружилась. Аромат наполнявшего ванну подогретого вина проник ему в ноздри и ударил в голову. Звёзды и шторма, к такой жизни он мог бы и привыкнуть!

— А мне, милорд?
– прошептала ему на ухо вторая спутница — Ларин, да, так её звали. Её слова сопровождались смехом, чтобы не звучать слишком серьёзно.

— И тебе, дорогая, - ответил Мирт, поворачиваясь, чтобы поцеловать её. У девушки во рту уже был медовой пирожок, и сильный толчок языка отправил сладость ему.

Лорд Глубоководья обнаружил, что ухмыляется под неизбежным дождём крошек. Ларин ловко скользнула по его груди, нежно погружая его в вино, пока оно не пропитало пирожок, и тот легко скользнул вниз по горлу.

Девица для удовольствий повыше — Арелль, да, нужно снова привыкнуть запоминать имена — потянулась мимо него, чтобы взять засахаренные и набитые орехами фрукты с пряностями, лежавшие среди медовых пирожков на плавающем в вине подносе. Она поглощала фрукты с таким развратным энтузиазмом, будто это были её любовники. Мирт засмеялся, целиком погрузившись в вино и вынырнув обратно, породив при этом взрыв веселья и вихрь скользящих по нему гладких ног и рук.