Эмерит 2

— Ты так уверенно водишь, давно здесь живешь? — я решил не терять время и узнать побольше о жизни в польской столице и о своей новой знакомой.

— Пять лет назад переехала из Бялоруси. Закончила там инъяз, приехала сюда на стажировку и осталась.

— Нравится?

— Конечно! Здесь проще заработать тем, кто не ленится. В Бялоруси меньше возможностей и народ победнее. Хотя поляки тоже бедные. И ленивые.

— А почему переехала сюда, а не в Питер?

— Пф-ф-ф! В Питере таких, как я, вагон и маленькая тележка. Весь бизнес поделен между одаренными. А в Польше одаренных мало — сказывается преследование магов святой инквизицией. Так что здесь реально больше возможностей и меньше бюрократических заморочек, свое дело проще вести.

— Ты рассуждаешь, как владелица бизнеса, а не как наемный менеджер.

Наталья смутилась: — Да нет, что ты! Просто говорю свои мысли вслух. А ты чем занимаешься? Зачем тебе производственное помещение?

— Хочу своим делом заняться. Есть пара задумок, как выйти на международный рынок.

— А у тебя опыт-то есть? — скептически приподняла бровь, вспомнив мой возраст. Ну да, в чужом паспорте у меня тоже стоял двадцать один год.

— Ну, есть небольшой, — я скромно пожал плечами. Не буду распушать хвост перед риэлторшей — это старый известный прием девушек, который действует на парней безотказно. Стоит только какой красотке усомниться в компетентности молодого человека, как парень выболтает все, что знал, и чего не знал, но догадался. Лишь бы произвести впечатление и потешить чувство собственного величия. Если бы велся учет слива промышленных секретов в шпионской деятельности, то девяносто процентов случаев приходилось бы вот на такие попытки самоутверждения в чужих глазах.

— Слава, ты, если что, обращайся. Помогу, чем смогу. Советом там или еще чем.

— Наташ, а с чего такая забота?

— Все очень прагматично: если моим клиентам будет хорошо, то и мне тоже.

— Да? А я уж подумал, что тебе понравился, — подначил девушку.

— Ну, одно другому не мешает! — она вернула подначку. Да, своеобразное продвижение своих услуг. Или настолько здесь одичала без мужского внимания?

— А у тебя парень есть? — я все-таки решил прояснить.

— Нет, нету, — она помолчала, собираясь с мыслями. — Понимаешь, здесь с парнями сложно. Местные бедные и жадные. О чем можно с ними говорить, если на первом же свидании предлагают разделить чек за кофе?!? Русские мужчины самые надежные и щедрые, но их здесь практически нет. Так, заносит каким-то шальным ветром. Но они или женатые уже, или альфонсы, или какие-то неправильно-голубые. А у тебя девушка есть?

И что ей ответить? Не хочу говорить, что отношусь к миру одаренных, и у меня все непросто с девушками. Неизвестно, куда эта инфа утечет. Но и обманывать не хочется. Всегда лучше говорить правду, ну, или часть правды:

— Во-первых, я не из неправильных. И роль содержанки не для меня. Во-вторых, у меня куча девушек, без ложной скромности, я довольно популярен. Не женат и пока не собираюсь. Если ты ищешь серьезных отношений, то это точно не ко мне.

— Ну, еще бы! — хмыкнула она. — С такой-то внешностью!

— Тебя Бог тоже внешностью не обидел, — я не остался в долгу.

— Не родись красивой. А в матриархальном мире, где все одаренные — красавицы, обычная красота — это слабое преимущество.

— Да сколько этих одаренных на всей Земле? Меньше процента!

— Вот! А они владеют девяноста процентами всего богатства! И все красивые мужчины достаются им! Вот скажи правду, неужели у тебя не было интимных предложений от одаренных???

— Конечно, были, — я вспомнил Юсуповых, Багратион и Дашкову с Долгорукой. — Но я сам решаю, когда и с кем.

— Поэтому ты здесь? Гордый независимый мачо свалил от назойливого внимания магесс?

Я неопределенно хмыкнул. А ведь она права. Я свалил от одаренных сестер императорской фамилии:

— Ну, можно и так сказать. Но у меня есть цель. Хочу создать транснациональную корпорацию и оттяпать немного от тех девяносто процентов.

Наталья заразительно рассмеялась:

— Ха-ха-ха! Вот насмешил!!! — наконец она смогла произнести, вытирая выступившие от смеха слезы. — Не пойму, это слабоумие и отвага или это розыгрыш. На дурака, вроде, не похож. Хотя, я слышала, что блондины не отличаются умом, но, чтобы так явно…

— От блондинки слышу! И я абсолютно серьезен. Не пройдет и года, как обо мне будут говорить из каждого утюга и розетки.

— М-да, все-таки первое… О, вот мы и приехали! — она чересчур бодро свернула разговор. А в ее эмоциях я уловил раздражение и разочарование. Ну и пусть, мне с ней детей не крестить. — Здесь предлагается в аренду большой гараж с надстройкой, где могут жить работники. Раньше в нем была автомастерская, но хозяин отошел от дел и решил его просто сдавать, как коммерческое помещение. Рядом жилой дом, в нем живут хозяева, они могут и его сдать, если надо. За один гараж — три тысячи злотых, за все вместе с домом — десять тысяч.

М-да, быть на одной территории с хозяином — тот еще кейс, в общем, не вариант. А дом я брать не готов: в пригороде для молодых тоска, хоть волком вой. В плане развлечений Варшава вне конкуренции. Мы вылезли из машины около огороженного кованным забором дома. Я огляделся. Кругом были добротные двухэтажные дома с большими подворьями. Наташа позвонила в калитку, и мы вошли во двор. А здесь неплохо. Позади солидного по размерам дома в большом дворе находился внушительный двухэтажный гараж. Он был рассчитан на три грузовые машины — об этом говорили трое больших ворот для обслуживания грузовиков. Заглянул вовнутрь, чистенько, много места и света. В принципе, подходит. Но не идеал.

Из дома вышел худощавый мужчина лет шестидесяти, представившийся Матеушем. Наталья стала с ним бойко общаться на местной мове, представила меня, как пана Залесского.

— Матеуш, мне нравится ваше помещение, сколько за него хотите? — спросил я на великом и могучем. Не так сильно я знаю польский, чтобы вести переговоры, всегда есть нюансы. Наташа перевела.

— Пан приехал из России? — напрягся хозяин.

— Ну да, — я пожал плечами. Поляк разразился гневной тирадой про русаков. С третьего на десятое я понял, что переговоры зашли в тупик.

— Он говорит, что не сдает русским, — перевела побледневшая Наташа. — Что русские обманывают и им верить нельзя.

— А зачем ты меня тогда сюда привезла?

— Я не думала, что это будет проблемой, по телефону хозяин казался адекватным.

— Поехали отсюда, че время терять? — я двинулся на выход. Наташа скомкано попрощалась со злобно зыркающим Матеушем, и устремилась за мной.

— Понимаешь, поляки еще те националисты, — мы выехали из района частной застройки обратно в сторону Варшавы, и риэлторша попыталась сгладить испорченное впечатление. — Когда на ближнем Востоке был кризис, и в Европу хлынул поток беженцев, то Франция приняла двадцать тысяч беженцев, Германия тридцать тысяч, а Польша четыре. Не тысяч, человек. Здесь очень следят за чистотой крови и за семейными традициями, чему всячески помогает местная церковь. Ты знал, что матриарх Римской католической церкви Малгожата вторая из Кракова? Поэтому и голубые здесь не задерживаются, а валят еще дальше на Запад, некомфортно им здесь, могут побить. Хотя, и сюда европейская толерантность уже добралась.

— Да? Интересная история, — ответил я скучающим голосом. — А ты как здесь влилась в местное общество?

— Ну, во-первых, я девушка. Здесь с радостью принимают славянок. Киндер, кюхе, кирхе — это как раз для переселенок с западных территорий Российской империи. Но это не для меня. Во-вторых, я живу и работаю в столице, а там и народу разного побольше, и общаюсь, в основном, с более молодыми клиентами, которые не застали старых пограничных конфликтов. И, в-третьих, я достаточно успешный риелтор, а людей с деньгами везде хорошо принимают… Ну, или почти везде, — закончила в смущении, вспомнив неудачу с Матеушем.