Эмерит 2

— Здравствуй, Ярослав. Присаживайся, — на моё удивление женщина поприветствовала на неплохом русском. Она села в кожаное кресло и закинула ногу на ногу. Из распахнувшейся хламиды показалась ножка в чулках.

— Вы кто? Не слышал, чтобы представились, — решил поиграть в упрямство и остался стоять.

— Сядь, я сказала! — она щёлкнула пальцами, мои ноги подломились, и я рухнул на пол. — Не любишь подчиняться? Тем интересней будет, Апполончик, — ведьма уже почувствовала, что внутри этого сосуда сокрыто много Силы, и от предвкушения её начало потряхивать.

Меня отпустило, я опять почувствовал свои ноги и залез на стул.

— А ты любишь подчинять? Нравится унижать беззащитных? — я отбросил политесы и с вызовом посмотрел в глаза.

— Конечно! А для чего ещё нужна власть? Перед властью все должны ползать на коленях и лизать обувь, — она замаслившимся взглядом показала на свою чёрную лакированную туфлю.

— Воздержусь, я не фетишист.

— Будешь, если жить захочешь, — равнодушно ответила. — Все лижут. Некоторые даже с удовольствием. Можно лизать и в другом месте.

— Обломишься, — отзеркалил равнодушие. Хрена тебе, а не туфли или где повыше.

— А почему? Попробуй, может тебе понравится?

— Не понравится. Этот мир встал с головы на голову. Рядом с сильными женщинами не оказалось сильных мужчин, и у вас сорвало башню от вседозволенности.

— Разве это вина женщин, что мужчины обмельчали?

— Нет, но зачем насилие? Знаю одну девушку, она даже в борделе осталась человеком, — я вспомнил Дашу из стриптиз-клуба и продекламировал Маяковского:

Есть тети как тети,

Есть дяди как дяди,

Есть люди как люди,

Есть бляди как бляди.

Но в жизни бывает

Порой по другому:

Есть дяди как тети,

Есть тети как дяди,

Есть бляди как люди

И люди как бляди!

— О, да ты поэт! Наверное, ты даже пытаешься издавать свои стишки, мой белокурый друг? — сделала вид, что заинтересовалась, и несколько раз демонстративно похлопала в ладоши. А в глазах тот же омут плохо скрываемого вожделения.

— Это в прошлом, сейчас у меня другие увлечения. Так как тебя зовут?

— Зови меня госпожа Кардинал.

— Гм, Кардинал, если ты такая сильная, к чему эти украшения? — я поднял руки и позвенел кандалами. — Или ты боишься?

— Я магистр магии, а скоро буду архимагом! Я никого не боюсь! — она махнула рукой, и открывшиеся кандалы с металлическим звоном упали на пол.

— Откуда такая самоуверенность? — потёр руки, разминая. Я опять чувствовал свой источник и прекрасно видел все пять стихий в источнике собеседницы. Не хватало только Силы жизни и воздуха.

— Это не самоуверенность, мой белокурый друг, а опыт. Бояться глупо…

Зазвонил интерком и пролаял по-немецки.

— Пойдем, малый ковен уже собрался, покажешь, насколько ты храбрый на деле, — она встала и скинула с себя хламиду, оставшись в корсете и чулках. Её глаза засветились красным, и фиолетовые свечи в подсвечнике вспыхнули. Дешёвый фокус, я тоже так могу.

— Ну, пойдём, коль не шутишь, — тоже встал и приготовился врубить Щит.

Мы вышли из кабинета и пошли по пустым коридорам, исписанными рунами, из открытых дверей других келий на стены падал холодный свет ночного солнца.

Мы дошли до высоких дверей и вступили в просторный зал. На полу была нарисована знакомая по Питеру огромная звезда Давида, вписанная в окружность, в центре стоял прямоугольный алтарный камень с бороздками кровостока. Во главе каждого луча замерло шестеро женщин в плащах. Я их узнал по источникам — именно они похитили меня. Только Лопухину нигде не было видно — она ехала с нами в минивэне, но сейчас её здесь не было.

— Хочешь меня? — ведьма отставила подсвечник и шепнула на ухо, прижавшись сзади.

— Не очень, — я прикидывал варианты, как справиться со всем ведьмами сразу. Гневом шандарахнуть по площади? Или начать фаерболами пуляться? Не факт, что смогу их вынести одним махом. А какие у них в загашниках атакующие заклинания, проверять не хотелось. Хотя, Щит Бурбонов вроде как абсолютный. Но, например, против ментальных атак — бесполезный.

— А придётся! — она хрипло засмеялась, куснула за мочку уха и стала стаскивать с меня уже потрёпанный фрак. Решил воспротивиться, но не преуспел — вдруг по обонянию резко ударило жасмином, и накатило дикое желание. Ведьма отбросила мой пиджак и принялась за штаны — расстегнула их и стащила вместе с трусами до пола. Стащила и отбросила ботинки, поднялась с колен.

— О, дас ист фантастишь! — она с предвкушением провела по моему зашевелившемуся хозяйству, с каждым ударом сердца поднимающемуся по стойке смирно. Взяла меня за руку и повела к алтарю, я перешагнул через штаны и безвольно пошёл, как телок на убой. Мне надо трахнуть это шикарное тело!

Кардинальша усадила меня на холодный камень и разорвала на мне белую сорочку, с любовью провела пальцами по рельефу мышц.

— А теперь хочешь? — она прижалась промежностью к моему стоящему колом члену, и у меня сорвало крышу. Я начал мять её булки и делать поступательные движения, стараясь трахнуть её через одежду.

— М-м-м, хочу, — зарычал я, а она победно засмеялась и толкнула меня в грудь. Я упал на алтарь, повернулся на бок и полулёжа стал глазами пожирать её тело.

— Сейчас всё будет, жди! — начала не спеша разоблачаться. Оставшись голышом, повторно уложила меня спиной на камень и стала пристёгивать мои руки и ноги широкими кожаными ремнями. Наконец, она закончила и тоже залезла на камень, устроившись у меня между ног. — Хоро-оший жеребчик, хоро-о-оший, — ведьма взяла мой член в руку и стала его дрочить, другой рукой принялась выкручивать мне яйца.

Я задёргался в ремнях, словно муха в паутине — в голове взорвалась бомба от боли, смешанной с наслаждением. Где-то на краю сознания билась мысль, что это не я, что происходящее здесь и сейчас неправильно, но волны мазохистского удовольствия не давали сосредоточиться. Бля-я-я, это что за последовательница Маркиза де Сада? Она явно овладела его способностями. Интересно, именно это умение дало кардинальше такой взлёт в карьере?

Она прервала свою сладкую пытку: — Ну, вот, а ты боялся. Сейчас ты получишь величайшее наслаждение в своей жизни. Будь благодарен, только единицы мужчин во всём мире смогли испытать его. Но никто не смог пережить. Такова плата за удовольствие. Ты готов?