Эмигрант с Анзоры

Вот спроси какого-нибудь старвоса или Треугольного: с какой целью живешь? Услышишь в ответ очень многое… цели у них ясны, ориентиры четки. Слава Цхарна, величие Родины. А теперь вот разложи-ка жизнь его по составным частям, по минутам, и спрашивай одно за другим:

– Чего ради ты чистишь зубы? Ради славы Цхарна или величия Родины?

– Зачем ты читаешь школьникам лекцию об Общине? Ради Цхарна, или просто потому, что сегодня эта лекция стоит в расписании?

– За что ты распекаешь этого беднягу, стащившего сенсар? Цхарн тебе лично велел это делать?

– Зачем ты садишься есть? Ложишься спать? Бежишь на свиданку к общиннице из ткацкого цеха? Да черт возьми, хоть что-нибудь одно ты совершил сегодня Во Славу Цхарна? Хоть одно действие сегодня у тебя было ради того, чтобы Родина процветала?

Да нет ведь, просто потому делаешь, что так надо… что так принято… что вот именно это в данный момент кажется логичным и разумным. А в целом – да, возможно, что в целом все и складывается во славу Цхарна. А может быть, и как раз наоборот… если взять Зай-зая – то он Цхарну вряд ли особенно помог. Вот мы сбежали из-за него, а ведь могли бы быть и были нормальными хорошими общинниками. Хотя… может, Зай и прав, ведь сказано в Заветах: «пусть проявится все темное». Вот мы и проявились… как темные. Ерунда. Ни за что не поверю, что как общинники мы хуже остальных – Кабу, к примеру, или этого рыжего Ричи со второго этажа.

Так вот и со мной в тот момент происходило. Зачем я шел в Балларегу? Пожалуй, с того момента, как погиб Таро, во мне нисколько веры уже не оставалось в Квирин, в этого наблюдателя, в то, что он нас возьмет куда-нибудь. Просто идти в Балларегу казалось единственным решением. Можно было еще сдаться, но с этим всегда успеется. До Баллареги никаких общин больше не было. Если я дойду, взять меня будет очень просто, элементарно. А если случайно выйдет так, что я все-таки добреду до наблюдателя, ну что ж… Значит, попробую. Хотя, конечно, это почти невозможно, так не бывает. Ну не бывает, чтобы в этом мире кто-то пожалел меня, кто-то помог – реально. Верить в этого наблюдателя -потрясающая наивность. Да и вообще мне уже ничего в жизни не хочется. Я остался один. Ребята были куда лучше меня, умнее, сильнее – и погибли. Самым честным было бы погибнуть тоже.

Но не сидеть же среди холодной степи…

Так я и дошел до Баллареги. У домов крайней общины я остановился. Можно сейчас просто зайти, показать свой номер… Бить будут – я уже с этим почти смирился. Но тут рука полыхнула болью. Все же что-то ненормальное у меня с рукой, не может быть такой боли. Гангрена, что ли, уже началась? А если по руке? Нет уж. Я двинулся дальше. Обыкновенный животный страх меня гнал – что, если будут бить прямо по руке, по раненому месту?

Никого на улицах не было. Понятно, около полудня, народ на работе. Где-то кто-то копошился во дворах, возможно… но на улицах было пусто. Удивительно. Мне почему-то казалось, вокруг Баллареги кордоны должны стоять, как на границе. Да, если подумать – зачем? Кто побежит в Балларегу?

Может быть, вокруг резиденции Служителя и стоит охрана. Конечно, стоит…

Первым человеком, который мне встретился, была девочка. Маленькая такая, лет десяти, она с ужасом уставилась на меня. Я шел прямо к ней. Страшно, конечно. Заросший такой, оборванный дядя в куртке на голое тело, с грязным окровавленным бинтом на предплечье, дико горящими глазами.

– Ты не скажешь, где тут Звездный Квартал? – спросил я как можно помягче. Девчонка – слава Цхарну! – не испугалась, не побежала… и даже ответила тихо:

– Это тут недалеко… вот там проспект. Прямо по нему… до Общины Кэнко, а потом налево, и там увидите.

– Спасибо, – я заковылял дальше по улице. Интересно, сразу девчонка побежит сообщать или нет? Одна надежда – не сообразит. Не подумает, что не должны грязные и раненые дяди по улицам просто так шляться. И что надо сообщить воспитателю или Треугольному немедленно. Впрочем, возможно, что ей и не очень хочется идти сейчас к воспитателю. Может, ей влетело за что-нибудь. Или она решила с уроков слинять… с чего бы иначе ей торчать на улице одной в неположенное время?

Я рассчитывал эти варианты, а сам шел – упорно, потихонечку. Вскоре я действительно вышел на широкий проспект. Он здесь только начинался, поэтому я пошел прямо. Вскоре впереди замаячил патруль… это хуже, конечно. Вообще по проспекту идти – самоубийство. Надо держаться проспекта, но двигаться по переулкам. Я свернул в первый же попавшийся.

Я шел, как в бреду. А может, я и был в бреду. Временами я думал, что мне все это только снится, что я дошел до Баллареги, двигаюсь по улицам… а на самом деле я лежу сейчас в яме, рядом с Арни и тихо засыпаю… вот и хорошо. Главное – не проснуться.

Только боль в руке была настоящей. Она изводила и при каждом шаге прямо-таки взрывалась. Шаг – взрыв, шаг – взрыв… Во сне так не бывает. Боль во сне все же утихает, по крайней мере, у меня, во сне это только символ боли. А вот полубредовое это состояние, временами ног совсем не чувствуешь, будто плывешь над улицей – вот это похоже на сон. И еще дышать тяжело. Не мог же я от Арни заразиться, астма не заразна. Да и не так это у меня. Ему было выдохнуть тяжело, а мне – глубоко вдохнуть невозможно. Я часто дышал, и если сделать усилие и вдохнуть глубже, тотчас согнешься от кашля.

И в глазах – то рябь, то и вовсе темнеет.

Ужасно хочется лечь. Но глупо лежать здесь… холодно. Теперь уж надо дойти до чего-нибудь… хоть до тюрьмы. Может, и не будут бить.

Не знаю, сколько я шел, и как. В бредовом, полусонном состоянии как-то отыскивал путь, стараясь не уходить далеко от проспекта и не попасться патрулям. Часа два, наверное, шел – впрочем, это чистая спекуляция, не знаю я, сколько. Много.

В конце концов уперся я в ограду какой-то общины. Может, это и была та самая община Кэнко, про которую девчонка говорила. Может, нет… я пошел налево вдоль забора. И тут меня окликнули сзади.

– Стоять!

Я машинально застыл. Потом сообразил, что это Охрана, и побежал вперед. Сам не знаю, как мне это удалось. Просто испугался и побежал. По инерции, не подумав. Привык уже – спасаться, бежать.

Конечно, за мной загрохотали сапоги. Они пока еще не стреляли. Я зажимал руку и бежал чуть ли не трусцой, обливаясь потом… и конечно, меня бы взяли тут же, если бы забор не кончился, и я не нырнул в какую-то щель между домами следующей Общины… момент. Это не Община! Это просто какие-то отдельно стоящие дома. И на одном из домов я увидел табличку «Звездный». Значит, я все-таки добрался… удивительно. Удивительно, что этот мифический квартал вообще существует!

Мне что-то кричали сзади. Я осмотрелся и рванул через двор, пролез в щель в каком-то заборе… Передо мной тянулся длинный проход. Я пробежал по нему немного (крики и выстрелы, кажется, отдалялись), пересек какой-то двор, где женщина развешивала белье и посмотрела на меня дико и перепуганно. Я перешел на шаг – бежать больше невозможно, дыхания не хватало… темнело в глазах. Еще немного, и я свалюсь в обморок. И тут прямо передо мной на одном из домов возникла волшебная цифра «2».

Это Цхарн меня вынес к этому дому… или Бог, уж не знаю.