Эмигранты. Поэзия русского зарубежья

О России

Россия отошла, как пароход От берега, от пристани отходит. Печаль, как расстояние, растет. Уж лиц не различить на пароходе. Лишь взмах платка и лишь ответный взмах. Басовое взывание сирены. И вот корма. И за кормой — тесьма Клубящейся, все уносящей пены. Сегодня мили и десятки миль, А завтра сотни, тысячи — завеса. А я печаль свою переломил, Как лезвие. У самого эфеса. Пойдемте же! Не возвратится вспять Тяжелая ревущая громада. Зачем рыдать и руки простирать, Ни призывать, ни проклинать — не надо. Но по ночам — заветную строфу, Боюсь начать, изгнанием подрублен, — Упорно прорубающий тайфун, Ты близок мне, гигант четырехтрубный! Скрипят борта. Ни искры впереди, С горы — и в пропасть!.. Но обувший уши В наушники не думает радист Бросать сигнал «Спасите наши души!» Я, как спортсмен, любуюсь на тебя (Что проиграю — дуться не причина) И думаю, по-новому любя: — Петровская закваска… Молодчина!

«Сыплет небо щебетом…»

Сыплет небо щебетом Невидимок-птах, Корабли на небе том В белых парусах. Важные, огромные Легкие, как дым, — Тянут днища темные Над лицом моим. Плавно, без усилия Шествует в лазурь Белая флотилия Отгремевших бурь.

Стихи о Харбине

1

Под асфальт, сухой и гладкий, Наледь наших лет, — Изыскательной палатки Канул давний след… Флаг Российский. Коновязи. Говор казаков. Нет с былым и робкой связи — Русский рок таков. Инженер. Расстегнут ворот. Фляга. Карабин. — Здесь построим русский город. Назовем — Харбин. Без тропы и без дороги Шел, работе рад. Ковылял за ним трехногий Нивелир-снаряд. Перед днем Российской встряски, Через двести лет, Не Петровской ли закваски Запоздалый след? Не державное ли слово Сквозь века: приказ. Новый город зачат снова, Но в последний раз.

2

Как чума, тревога бродит, — Гул лихих годин… Рок черту свою проводит Близ тебя, Харбин. Взрывы дальние, глухие, Алый взлет огня, — Вот и нет тебя, Россия, Государыня! Мало воздуха и света, Думаем, молчим. На осколке мы планеты В будущее мчим! Скоро ль кануть иль не скоро, Сумрак наш рассей… Про запас Ты, видно, город Выстроила сей. Сколько ждать десятилетий, Что кому беречь? Позабудут скоро дети Отческую речь.

3

Милый город, строг и строен, Будет день такой, Что не вспомнят, что построен Русской ты рукой. Пусть удел подобный горек, — Не опустим глаз: Вспомяни, старик-историк, Вспомяни о нас. Ты забытое отыщешь, Впишешь в скорбный лист, Да на русское кладбище Забежит турист. Он возьмет с собой словарик Надписи читать… Так погаснет наш фонарик, У томясь мерцать!

«Ночью думал о том, об этом…»

1

Ночью думал о том, об этом, По бумаге пером шурша, И каким-то болотным светом Тускло вспыхивала душа. От табачного дыма горек Вкус во рту. И душа мертва. За окном же весенний дворик И над двориком — синева. Зыбь на лужах подобна крупам Бриллиантовым — глаз рябит. И задорно над сердцем глупым Издеваются воробьи.

2

Печью истопленной воздух согрет. Пепел бесчисленных сигарет. Лампа настольная. Свет ее рыж Рукопись чья-то с пометкой: «Париж». Лечь бы! Чтоб рядом, кругло, горячо, Женское белое грело плечо, Чтобы отрада живого тепла В эти ладони остывшие шла. Связанный с тысячью дальних сердец, Да почему ж я один, наконец? Участь избранника? Участь глупца?.. Утро в окне, как лицо мертвеца.

Ночью

Я сегодня молодость оплакал, Спутнику ночному говоря: «Если и становится на якорь Юность, так непрочны якоря. У нее: не брать с собой посуду И детей, завернутых в ватин… Молодость уходит отовсюду, Ничего с собой не захватив. Верности насиженному месту, Жалости к нажитому добру — Нет у юных. Глупую невесту Позабудут и слезу утрут По утру. И выглянут в окошко. Станция. Решительный гудок. Хобот водокачки. Будка. Кошка. И сигнал прощания — платок. Не тебе! Тебя никто не кличет. Слез тебе вослед еще не льют: Молодость уходит за добычей, Покидая родину свою!..» Спутник слушал, возражать готовый. Рассветало. Колокол заныл. И китайский ветер непутевый По пустому городу бродил.