Эмилия. Найди, если успеешь

Тима жёстко держит мою руку, мы подходим к регистрации, где уже стоит бородач и держит паспорта.

— Лина, у вас есть багаж? — спросила девушка, а я стояла с опущенной головой. — Лина?

Бородач слегка подтолкнул меня.

— Тебе вопрос задали, малышка. — наиграно улыбался Тима.

Лина - это моё имя? Так он захотел назвать свою рабыню? Именно рабыню, иначе я не могу себя сейчас назвать. Увозят, придумывают новое имя, а дальше что? Боюсь представить.

Я стояла спиной к бородачу, а девушка смотрела прямо мне в глаза. Я раскрываю рот и словно немая, беззвучно произношу «помогите». Она уставилась на меня, явно не понимая, что я делаю. Я заменила слово на «сос».

Тима увидел шевеление моего рта и одёрнул мою руку, приблизившись к моему уху.

— Последнее предупреждение. Я не стану терпеть твой ебучий характер. А теперь ответь ей нормально, иначе я отведу тебя в туалет и буду показывать видео. — прошептал он через улыбку.

— У меня нет багажа. — ответила я девушке. — Горло болит, не могла громко сказать. — придумала я первое попавшееся на ум.

— Понимаю, тоже болею. — что она понимает вообще? Не могла понять, что я прошу о помощи. Что она понимает? Ничего.

Паспорта с билетами внутри вручили нам в руки и мы направились втроём на посадку.

— Мне в туалет надо. — всё же не теряю я попытку бегства.

— Нет. — резко отказал Тима.

— Мне очень нужно.

— Нет. Сходишь на борту самолёта вместе со мной.

— Уже перехотелось. — цокнула я.

Он глаз с меня не сводит. Боится в тюрьму залететь за похищение человека. Лучше бы он так Миллера боялся, тот точно придумал, как расправится с ним.

Или нет? Может я строю ложные надежды на спасение и меня никто не ищет?

Я села возле окна, а Тима рядом со мной. Мои джинсы ещё даже не высохли после реки, я чувствую, как они прилипают к ногам. Об обуви и говорить не стоит, я шла, а кроссовки хлюпали. Если не присматриваться к моему внешнему виду, можно подумать, что я просто девочка из бедной семьи. Но.. рядом со мной парень, который одет с иголочки, у которого одна куртка стоит дороже, чем вся моя одежда вместе взятая.

Тогда почему никого не смутило это? Я выстраивала испуганное лицо в самом аэропорту и продолжаю делать это сейчас на борту самолета. Почему никто не замечает, что девушка может быть в опасности?

— В какую страну мы летим? — спрашиваю я, не поворачиваясь в его сторону.

— А тебе ли не всё равно? — вопросом на вопрос, разумно.

— То есть, ты не собираешься отвечать? — провернув голову на него, я встретилась с его взглядом. То ли серые, то ли бледно-голубые глаза смотрели на меня, как на вещь. Тима всего лишь забрал то, что захотел, но он ещё не понял, что счастье ему это не принесёт. — Тим? Куда летим?

Он протянул мне мой новый паспорт, внутри которого лежал билет. Я открыла начальные страницы паспорта, прочла имя.

Лина.

Другое имя, другая я. Стану хуже. Буду той, в которой нет жалости и сострадания. Лина найдет выход как вытащить меня из рабства, спасёт задницу Эми и вернёт её первоначальному хозяину моего сердца. Моё настоящее имя не должно оскверниться, не должно быть испачкано в крови. Поэтому то, что мне дали новое имя, меня успокаивало.. Я убью его. Убью того, кто соизволил отобрать меня у Миллера.

— Италия. — прошептал он, не дождавшись, пока я посмотрю на свой билет.

— Что?

— Мы летим в Италию. К моим родителям.

— Серьезно? — я не поверила своим ушам. — А родители в курсе, что их сынок похитил девушку?

— Рот закрой. — Тима пододвинулся ко мне. — Не забывай, что у меня есть рычаг на тебя.

— Ты же не сделаешь этого.

И зачем я это сказала?

Я прикусила себе язык. Тима потянулся за телефоном.

— Нет, стой! — задержала я его руку. — Верю.

— А я тебе нет. Не сомневайся во мне, малышка. Мне далеко похер на твоих друзей, больше скажу, я хочу, чтобы у тебя никого не осталось. И насчет родителей. Они знают, что я прилечу с девушкой. Мои родители не такие, какими возможно ты их представила. Они не добрые, они намного хуже меня, сотрут тебя с лица земли, если вдруг ты нарушишь правила нашего дома.

— У вас есть правила? — я точно в рабстве.

— Да. Нарушишь хоть одно, будешь жить на улице, в будке. — прозвучало более чем утвердительно. — Я не шучу.

Тем временем самолёт начал взлетать. Бабочки в животе оживились, когда я испытала второй раз чувство полёта.

Земля становилась всё дальше от нас, полюбившийся мне город исчезал из виду.

Я закрыла глаза, наполненные слезами.

— От счастья ревешь? — поиздевался он.

Я отмалчивалась. На моей шее затянули толстую веревку, внизу которой был привязан камень, тянущий меня ко дну. Я тонула, только теперь не по-настоящему.

Бородач сидел сзади нас, я обернулась, встретившись с ним взглядом. Тима был с наушниками в ушах и закрытыми глазами, он не видел, как я смотрю на бородача и не понимаю, что он хочет мне сказать.

Мужчина что-то быстро набирает на телефоне, а позже переворачивает его.

«Слушай его во всём, а я помогу тебе выбраться. Мне терять нечего.»

Прочитав набранный им текст, я еле заметно улыбнулась и подмигнула ему. Он кивнул, убрав телефон.

Не может ли это быть ловушкой Тимы? Что если бородач подставной и его обязанность запудрить мне мозги? Не может же человек, которому нечего терять, отказаться от денег ради незнакомой девушки?

***

Перелёт сказался на мне не самым удачным образом. Меня ужасно мутило, я держалась до того момента, пока мы не вышли из самолёта. Я схватилась за живот, отбежав в сторону.

— Воду выпей. — протянул бутылку Тима.— Могу дать таблетку от тошноты.

— Да я лучше в собственной блевоте захлебнусь, но не приму от тебя ничего. — оттолкнув его от себя, следую за бородачом.

Только я села в такси, как на меня снова накатило. Тошнота подступила к горлу, я закрыла рот рукой.

— Остановите! — прошу я и таксист сразу же сбавляет скорость, съезжая на обочину.

Я открываю дверцу и выбегаю подальше от машины. Меня стошнило второй раз, только теперь это сопровождалось болью в животе и головокружением.

— Может её в больницу? — спросил бородач.

— Пройдёт, после перелета такое бывает. — Тима схватил меня за руку. — Что ж ты такая проблемная?

— Ну, так отпусти проблему, и она не будет тебя донимать.

— Да, разбежался. — он захлопнул дверцу за мной, а сам сел спереди.