Эмиссары. Полное собрание. 1, 2, 3 части

– А почему вы решили, товарищ капитан, что эти два убийства совершил один и тот же человек?

Исаев понял, что как ни старался, чуток болтнул лишнего.

– Почерк один, Виталя, почерк. Покойные брат с сестрой. Люди очень не бедные, понятное дело их кто-то заказал. Хочешь понять кто и зачем – просто понаблюдай, к чему приведут свершившиеся изменения и всё станет ясно. Но по большому счёту, кто погиб?

– Как кто? Ну, там же написано. Писака какой-то и его сестра.

– Положим не какой-то, а достаточно известный в высших кругах и очень состоятельный писатель. Но, по сути, он был уже стар, а сестричка его была ещё той змеёй. Я полистал архивы, на ней несколько судебных числилось с имущественными исками. Знать нашла свой причал. Ты готов ради этого рисковать своей шкурой?

– Не знаю.

– Ну, вот и я о том же. Нет, я понимаю, когда речь идёт о ярой несправедливости, когда страдают дети, когда преступники творят произвол и тем самым разваливают страну – тут вопросов нет, я первый свою грудь подставлю. В данном случае я не вижу необходимости класть все силы на поиски того, кто способен найти тебя раньше. Но если ты всё же возьмешься за это дело – я тебя, конечно, поддержу, чем смогу – помогу. У меня, кстати, есть хороший гробовщик.

Капитан сказал это не то в шутку не то всерьёз. Виталий Лавров не понял, как отреагировать на последние слова начальника, неуклюже кивнул, взял дела и вышел из кабинета со словами:

– Я понял в целом. Пожалуй, Вы правы, там есть более важные и первоочередные дела.

Капитан одобрительно кивнул, Лавров покинул кабинет, прикрыв за собой дверь.

***

– Ты спрашиваешь, испытывал ли я когда-нибудь страх?

… Да… Мне было страшно однажды… за тех, кто меня «разбудил», – спокойно отвечал Ярусу допрашиваемый в отделении главка.

– Мы незаметно перешли на «ты», что же самое время познакомиться. Меня зовут Вадим, – через какое-то время продолжил диалог Ярус, – как к тебе обращаться?

– Вадим говоришь? – человек по другую сторону стола улыбнулся, – у меня тоже много имён, выбирай любое, какое понравится, не ошибёшься. Но я ждал тебя не для того чтобы поиграть в кошки – мышки. Давай будем называть вещи своими именами, Ярус…

По спине человека представившегося Вадимом пробежали мурашки. Сразу несколько пугающих вопросов образовалось в голове:

«Откуда он знает, мой ник, его знают лишь немногие, очень немногие?

Что значит – я ждал тебя?

Кто он вообще такой?

Похоже, что капитан прислал меня сюда совсем не ради развлечения. Похоже, он знал что-то такое, что не позволило отправить сюда кого-то другого. Но что?

А может капитан и этот человек связаны?

Может здесь меня ждёт ловушка? Ведь он явно понял, кто убрал тех двоих, о которых было упомянуто на встрече…

Что здесь происходит?»

Человек, в допросной комнате, сидящий по другую сторону стола улыбнулся, хотя он не смотрел на лицо Яруса. Он всё это время смотрел куда-то в сторону, и только сейчас он внимательно посмотрел в глаза оппонента.

– Моё полное и единственное верное имя – Яхорд, – тихо, но очень пронзительно произнёс он.

Ярус наморщил брови.

– Яхорд? Никогда не слышал о тебе.

– Ошибаешься. Если ты не помнишь, это не значит, что ты не знаешь меня. Правда в том, что ты знаешь, и знаешь очень хорошо. По крайней мере, не хуже, чем я тебя.

Ярус задумался. Многое ему приходилось в жизни осмысливать, продумывать, решать всевозможные головоломки, но сейчас вопрос стоял намного более глубокий. Он буквально чувствовал, что сидящий напротив человек не врёт, и можно было бы списать этот момент на забытье, но Ярус славился своей фотографической памятью с детства, а это значит, что за всю свою жизнь, он сто процентов не встречал данного субъекта. Есть о чём задуматься…

– Правильный ход мысли, приятель. Ответ искать в данном воплощении не стоит, здесь его нет, но он есть за рамками конкретно этого твоего физического тела – вновь ответил Яхорд, не обращая никакого внимания на то, что свои размышления его оппонент не озвучивал.

Ярус почувствовал дискомфорт, по его спине вновь пробежали мурашки. Занятно, но опытный наёмный убийца действительно чувствовал страх перед тем, кого ему надлежало допросить. Допрос перестал быть допросом. Этот диалог вообще сложно было назвать чем-либо.

– Как ты понимаешь, смысла большого нет, что-то там себе надумывать, я всё равно всё слышу, так что говори прямо как есть. Хочешь – спрашивай обо мне, хочешь – спрашивай о себе, главное, что ты хочешь спрашивать. Я прав? – Яхорд в упор взглянул на собеседника.

– Прав, – ответил тот.

– Прав. Итак, ты спросил, бывало ли мне когда-нибудь страшно. Я отвечу. Да, такое случалось. Последний раз это было много лет назад.

– Лет двадцать назад? – уточнил Ярус, опираясь на свой опыт, именно тогда он последний раз испытывал свой страх, до сегодняшнего дня.

Яхорд улыбнулся. Вместо того чтобы однозначно ответить на такой казалось бы простой вопрос, он начал свой рассказ:

– Четыре тысячи лет назад на месте одной из сегодняшних общеизвестных пустынь стоял большой город Тына – Джаву. Туда я пришёл, проделав долгий путь познания. Этот город стал роковым в моей истории.

Яхорд крепко сомкнул веки. Ярус не сразу понял смысл услышанных слов, но вопросов не задавал, просто наблюдал, слушал и на каком-то очень тонком уровне чувствовал, что эта встреча для него – знаковая неизбежность. Пришло время что-то понять, что-то вспомнить…

***

Город Тына – Джаву жил своей бурной жизнью. Торговля, как и во многих других городах, была основным ремеслом. Сюда съезжались телеги с продовольствием из многих поселений. Тына – Джаву по сути представлял из себя большой рынок. Производства здесь не было никакого, только посредничество, сводничество, словом, всё то, что ныне зовётся предпринимательством. Деньги здесь любили и ценили больше жизни. Обман, подлог, приукрашивание и сокрытие изъянов – всё это являлось неотъемлемой частью каждого дня. Изо дня в день здесь мало что менялось до того момента, как у ворот города не показался рослый мужчина, сильно выделяющийся из толпы.

Его одежда была какой-то другой. Никто в Тына – Джаву не видел прежде подобного фасона. Его внешность тоже отличалась от остальных. Человек не отличался сильным загаром и на фоне местных жителей выглядел белым. Лицо его выражало спокойствие, уверенность, силу и вместе с тем – смирение. Лица же аборигенов в большинстве своём не скрывали хитрых улыбок, подложной добродушности и следов невежества отражающегося во многих действиях и мыслях.

– Э, брат, посмотри, сколько фруктов, мясных и заморских блюд, я же вижу, что ты устал с дороги и проголодался. Проходи, садись, сейчас всё устроим, – подойдя к путнику, озвучил зазывала трактира у ворот города.