Эмоции нас объединят

Корвин сжал челюсть, делая паузу. Вивьен поняла, что сейчас речь пойдет о какой-то трагедии. Она вспомнила, как рассказывала о своей и как ей было важно чувствовать, что кто-то рядом. Поэтому она без колебаний потянулась к руке Ричарда и сжала ее в своих ладонях. Он отрешенно смотрел вдаль, но руку не вырвал. Наоборот, его пальцы в ответ чуть сжали пальцы Вивьен. Эмоции она не передавала и не перенимала, но от ее жеста Корвин ощутил поддержку, поэтому продолжил:

— Зимой у меня серьезно заболели родители. Я стал переживать за них и попросил у культа временно отстраниться от дел, чтобы заботиться о родителях, ведь они были почти беспомощны. Люди из ячейки не одобряли это, но согласились, ведь я был для них ценен, и им не хотелось портить со мной отношения и лишаться такого участника. Они просто взяли с меня обещание, что я не выдам культ и что вернусь, как только проблемы родителей решатся. Я боялся, что сами демонопоклонники могут намеренно навредить моим родителям, но они пообещали не делать этого, ведь не хотели, чтобы я потом шел против них. Им нужна была моя способность. Однако весной смерть к родителям все же пришла, забирая сначала мать, а потом и отца. Как бы я ни старался их исцелять, ничего не помогло. Это очень подкосило, ведь у меня и так было мало близких людей. Я взял отпуск в университете, пребывая в трауре. Культу я не доложил о смерти родителей, зная, что тогда они тут же потребуют вернуться к делам. Но мне было не до этого.

Ричард вновь выдержал паузу, чтобы отдышаться. Слишком тяжело было вновь проживать в голове те ужасные дни. И Вивьен прекрасно понимала, каково это.

— Но на этом трагедии не закончились, — скорбно произнес Корвин. — Пока я был на задании в университете, Астор плотно взаимодействовал с ячейкой. И вот в один день, когда я находился в трауре, он меня нашел. Когда я увидел его, поразился тому, как сильно он поменялся. Астор выглядел потрепанным, замученным, при этом до ужаса напуганным. Я не понимал, что случилось, пока он не начал проявлять агрессию. И тут до меня дошло, что в него заселили демона. Немного усмирив друга, я попытался узнать, что случилось. Выяснилось, что, пока меня не было, ячейка проводила ритуал, заселяя демона в Астора, но тот не сумел совладать с темной сущностью. Астор под влиянием демона убил всех членов нашей небольшой группы. Я был в шоке, когда услышал это. Друг умолял меня о том, чтобы я провел ритуал по изгнанию. Глядя на него, я в очередной раз понял, что желание поселить в себе демона — самое ужасное, что приходило мне в голову. Астор сильно мучился и даже готов был пойти на смерть, но хотел попытаться выжить и спастись от демона. Я не хотел терять последнего дорогого мне человека и согласился. Мы провели ритуал. Но он прошел неудачно, в результате чего Астор погиб, а его демон переселился в меня. Мой лучший друг умер буквально у меня на глазах, и это нанесло окончательный удар по мне. Я только убедился в том, что не стоит больше иметь дел с культом. Та сила, которую я желал, не стоит таких жертв.

Корвин тяжело сглотнул. К глазам Вивьен подступили слезы, но она старалась не дать эмоциям выплеснуться. Только не сейчас. Она должна выслушать все.

— Но что пошло не так? — аккуратно поинтересовалась Вивьен. — Если вы знали, как проводить ритуал, то почему так случилось?

— Есть два способа, как изгнать демона, — пояснял Ричард. — Первый — сделать все самим. Но человек, в ком сидит демон, не может проводить ритуал, нужен второй человек. В этом способе очень серьезные риски. Шанс изгнать демона пятьдесят на пятьдесят. Либо все получается, либо человек, в ком находился демон, умирает, а тот, кто проводил ритуал, становится следующим сосудом, и демон вселяется в него. Увы, у нас с Астором случился второй вариант. Сам ритуал был проведен правильно. Просто не повезло. Не получилось.

— А какой второй способ?

— Обратиться в специальную службу по изгнанию. Такая существует. Но проблема в том, что туда обращаются те, кто никак не связан с культом и стал сосудом для демона случайно. В этой службе работают сильные телепаты, которые перед изгнанием проверяют, а действительно ли ты не на стороне темной магии. Они запросто могут узнать, что человек состоял или состоит в культе. Поэтому Астор не мог обратиться туда, а пошел ко мне, как к самому близкому другу. Поэтому и я не могу ни к кому обратиться. Сразу прознают, что я служил культу, доложат об этом страже. Несмотря на то, что сам я бы уже пошел против демонопоклонников, я не хотел лишаться работы и нормальной жизни. И до сих пор не хочу… Но за мое темное прошлое меня могут запереть, сама понимаешь.

Ситуация выглядела совсем безвыходной и угнетающей, и Вивьен загрузилась еще больше. Она не могла поверить, что с ее собеседником действительно происходило и происходит все это.

— В отличие от Астора, мне было проще сдерживать демона. Я не знал, как буду избавляться от него, но точно решил, что с демонологией в моей жизни покончено. Так как члены нашей ячейки были мертвы, и из нее остался лишь я один, первое время меня никто не беспокоил. Но потом люди из главного штаба заметили, что никто из нас не выходит на связь. Они выяснили, что все мертвы, кроме меня. За мной сразу началась охота. Летом у меня получалось скрываться в разъездах, но с началом этого учебного года задача усложнилась. Мне опасно постоянно пребывать в одном месте, ведь теперь меня ищут, чтобы разобраться, что произошло, и наказать. Если быть точнее, то убить за обман и предательство. Человек, которого я тогда повел в лес, был одним из них.

— И где же на самом деле он сейчас? — с тревогой задала вопрос Вивьен, хоть уже и предугадала ответ.

— Там же, где и мой рюкзак, — мрачно подтвердил Ричард.

Вивьен побледнела еще больше. Ее догадка оказалась верна. Знание о том, что Корвин убил кого-то, ужасало, но при этом Вивьен прекрасно понимала, что, если бы он этого не сделал, убитым оказался бы сам.

— Но как они вообще нашли вас здесь? — резонно поинтересовалась она.

— При вступлении в культ каждый участник дает свою кровь, потом обновляет ее периодически. Это нужно для того, чтобы, если участник сбежит или выдаст культ, по энергии его крови человек с демоном внутри мог найти предателя. Моя кровь тоже у них имеется. Именно по ней меня и обнаружили здесь. Тот человек пришел тогда один, чтобы попробовать поговорить и предупредить, а после он попытался напасть на меня. Я старался защититься и оттянуть встречу с остальными, поэтому сделал то, что сделал. Убийство — это тяжкий грех, и я не хочу оправдывать себя. Но тот человек после меня обязательно бы нашел следующую цель. А потом еще одну, и еще. Наемников культа не остановить. И они по-прежнему в любой момент могут нагрянуть за мной.

— То есть на вас сейчас охотится еще один человек с демоном, а вместе с ним и его сообщники?

— Да.

— Боги, какой кошмар… — Вивьен снова зажала рот.

Закончив свою историю, Корвин молчал, терпеливо ожидая, пока Вивьен переварит в голове все услышанное. Она не знала, как реагировать. Глупо было отрицать, что ей стало до ужаса страшно. Любого человека испугали бы такие подробности о жизни знакомого.

Вивьен не могла игнорировать тот факт, что преподаватель сам был виноват в том, что пошел на поводу у друга и вступил в культ. Как бы Астор ни склонял Ричарда к этому, все же финальное решение оставалось за самим Корвином, и именно он несет за это ответственность. Но Вивьен было сложно винить человека, который находился в тяжелой степени отчаяния. Ей ведь было знакомо это чувство. Она тоже была готова на многое, лишь бы вернуть стихийную способность. Конечно, к темным силам бы не обратилась, но у Корвина это отчаяние было гораздо сильнее.

Думая о том, как же теперь относиться к Корвину, Вивьен поняла, что для нее ничего не поменяется. Каким бы ни было его темное прошлое, она знает его таким, каким он является теперь. Он тот, кто пробудил в ней веру в жизнь. Тот, кто не оставил. Тот, кто поддерживал и помогал. А все его попытки отстраниться или выплеснуть агрессию теперь стали понятны и объяснимы. И Вивьен никак не могла винить или осуждать этого человека. Да, он ошибся когда-то, но сейчас сильно жалеет об этом. Судьба уже достаточно наказала его за ту ошибку, и Ричарду теперь явно очень тяжело.

— Что вы дальше будете делать? — спросила Вивьен.

— По-хорошему, я бы хотел доложить на культ. Хотел бы выдать их главный штаб и всех причастных. Но я не могу сделать этого, просто так заявляясь к стражам. Точнее, могу, но тогда и сам пострадаю, поэтому пока что не знаю, как поступить правильно, чтобы при этом не угробить свою жизнь еще сильнее. Ну и, конечно, я бы хотел как-то избавиться от демона. Он очень мешает мне жить. Без отвара мне все труднее его сдерживать, и вчера вечером я ходил в лес поохотиться, чтобы хоть как-то усмирить демона. Я боялся, что случайно выплесну агрессию на ком-то из учеников или коллег, а в итоге ее часть вылилась на тебя. Извини, что так сильно напугал. Мне самому невероятно стыдно за то, что я в приступе ярости наговорил тебе. Я очень виноват перед тобой.

Кое-чего в поведении Корвина Вивьен все же до сих пор не понимала, поэтому решила спросить.

— Если вам было так плохо, почему же вы сразу не попросили у меня отвар? Почему отказались, когда я предлагала? — с долей укора произнесла она. — Я ведь хотела помочь вам.

— Ты меня шантажировала, а я не хотел делиться правдой. При этом не мог тебе врать.

— Но ведь все равно поделились. Так зачем тогда нужно было рисковать, потакая гордости?

— Да, это было глупо, — с досадой признал Корвин.

— Почему вы все-таки поменяли решение? Почему рассказали мне?

Вивьен очень хотела знать ответ. Она ценила то, что Ричард ей доверился, но хотела это услышать, убедиться. Он пристально смотрел в ее глаза.

— Потому что понял, что не могу иначе, и так будет справедливо по отношению к тебе, — искренне ответил он. — Ты доверила мне свою историю, и для тебя это важно. Ты помогла мне. И я знал, что ты говоришь несерьезно, будто хочешь выдать меня. По твоим глазам я видел, что ты была честна, когда сказала, что не предашь мое доверие. Я очень ценю это. И действительно верю тебе, Вивьен. Так же, как и ты веришь мне. Я бы очень не хотел это доверие потерять.