Энциклопедия для детей. Т. 7. Искусство. Ч. 1

Кроме Архангельского собора Алевиз Новый построил в Кремле ещё три церкви и собор Вознесенского девичьего монастыря. Однако ни одна из этих построек до наших дней не сохранилась.

В октябре 1505 г. Иван III умер и был похоронен в стенах ещё недостроенного Архангельского собора рядом со своими предками — Иваном Калитой, Дмитрием Донским и другими князьями, в течение двух столетий собиравшими русские земли вокруг Москвы. Архангельский собор служил усыпальницей для великих князей и царей вплоть до конца XVII столетия.

Ивановская колокольня

Одновременно с Архангельским собором на центральной площади Кремля поднялась новая колокольня. Начиная с XIV в. все главные соборы Кремля имели одну (общую) колокольню, получившую по находившейся в её основании церкви Святого Иоанна Лествичника название Ивановской. Перестраивал Ивановскую колокольню итальянский зодчий Бон Фрязин. Новая колокольня (1505–1508 гг.) представляла собой высокий стройный столп из двух поставленных один на другой восьмигранников и венчающей их главы и походила на русские сторожевые башни, предназначенные для наблюдения за окрестностями. Грани колокольни были усилены широкими лопатками. Каждый ярус завершался арочными проёмами, сквозь которые были хорошо видны колокола.

Архангельский собор в Кремле. Начало XVI Западный фасад.

Архангельский собор в Кремле.

Ивановская колокольня в Кремле. XVI–XVII вв.

Появление на Соборной площади высокого столпа объединило весь архитектурный ансамбль центра Кремля. Ясно видимая со всех концов города и славившаяся своими звонами, Ивановская колокольня получила от москвичей почтительное наименование Иван Великий.

Впоследствии, на рубеже XVI–XVII вв., Ивановская колокольня была надстроена ещё одним ярусом — её высота увеличилась до восьмидесяти одного метра. В 1532–1543 гг. с северной стороны Ивановской колокольни зодчий Петрок Малый пристроил монументальную четырёхугольную звонницу с высокой мощной главой, выполненную специально для тяжёлых колоколов. В 1624 г. рядом с ней поднялась ещё одна звонница — так называемая Филаретовская пристройка, завершённая белокаменными пирамидками и шатром. Её возвёл русский зодчий Важен Огурцов. Несмотря на разное время строительства, все три звонницы образовали необычайно выразительный архитектурный комплекс и придали Соборной площади особую торжественность.

Ивановская колокольня в Кремле. Литография Ф. Бенуа. Конец XIX в.

Кремлёвские укрепления

Средневековый город не мыслился без крепостных стен и башен. До середины XIV в. Кремль окружали деревянные стены. Лишь во времена Дмитрия Донского на их месте поднялись стены и башни, сложенные из белого камня. С тех пор Москву и стали именовать белокаменной. К концу XV в. эти укрепления совсем обветшали, да и к тому же появление артиллерии требовало принципиально новой системы фортификации. Стены должны были выдерживать обстрел тяжёлыми ядрами и иметь специальные площадки для установки пушек. Общее руководство работами по возведению новых укреплений (именно они и назывались кремлём) Иван III возложил на Марка Фрязина, Пьетро Антонио Солари, Антона Фрязина и Алевиза Фрязина (слово «фрязин» в средневековой России означало «итальянец»). На конкретных участках строительство велось артелями под началом русских мастеров.

Новую кремлёвскую стену, которая протянулась более чем на два километра, имела восемнадцать башен и образовала огромный треугольник, возвели сравнительно быстро. Основные работы, начатые в 1485 г., были закончены уже в 1495-м. Таких укреплений Древняя Русь ещё не знала. Там, где стены образовали углы, поставили круглые башни — Свиблову, Москворецкую и Собакину (теперь это соответственно Водовзводная, Беклемишевская и Угловая Арсенальная). Такие башни позволяли вести обстрел неприятеля вкруговую. В них были устроены тайники-колодцы, чтобы защитники крепости в случае осады не испытывали недостатка в коде. В местах, где к Кремлю подходили наиболее важные дороги, возвели мощные четырёхугольные проездные башни с железными или деревянными створами (воротами). Спереди к ним пристроили отводные башни-стрельницы (только у Боровицкой башни стрельница с воротами находилась сбоку). Проезд в стрельницы закрывался герсами — поднимающимися решётками. Из ворот стрельниц на цепях опускались мосты через ров, окружавший крепость. И если неприятелю удавалось прорваться через такой мост в стрельницу, герсы тотчас же опускались, и враг оказывался в ловушке. Затем его расстреливали из верхних бойниц. Проездных башен в Кремле было шесть — Боровицкая, Тайницкая, Константино-Еленинская, Фроловская (Спасская), Никольская, Богоявленская (Троицкая). Позднее проезды в Тайницкой и Константино-Еленинской башнях заложили, однако арки ворот хорошо видны и сегодня. Остальные башни Кремля построили глухими, т. е. непроездными. Башни вынесли несколько вперёд относительно стены, благодаря чему пространство непосредственно возле неё стало доступно для обстрела. Наверху они имели зубцы и широкие боевые площадки. Ниже располагались машикули — специальные навесные бойницы. Башни сверху завершались деревянными шатрами с дозорными вышками. В некоторых башнях (как, например, в Набатной) помещались колокола-всполохи, или набаты. Их тревожный гул предупреждал горожан о приближении врага. В некоторых местах высота стен достигала девятнадцати метров, а их толщина — шести с половиной метров. По верхней боевой площадке стены могла свободно проехать повозка с запряжённой в неё лошадью. Стены снаружи завершались зубцами, или мерлонами, высота которых местами достигала двух с половиной метров. Во время сражений пространство между зубцами закрывалось деревянными щитами, а стрельба велась через узкие вертикальные бойницы, расположенные в зубцах. В стенах имелись и так называемые подошвенные бои с амбразурами для обстрела неприятеля на уровне земли. Позднее их заложили. Двускатная деревянная кровля над стенами защищала стрельцов от непогоды. В XVIII в. кровля сгорела, и сё больше не восстанавливали. Стены и башни имели несколько ярусов боя с бойницами, сложные внутренние переходы, склады боеприпасов, тайники. Специальные подземные ходы позволяли незаметно выходить из Кремля, а также следить за тем, чтобы неприятель не вёл подкопов. Угловые башни сооружались круглой формы, остальные — квадратной. Чтобы защитники крепости могли простреливать пространство у самой стены, башни вынесли вперёд. Некоторые из них сделали проездными, с воротами, однако попасть внутрь башни, как и на стены, можно было только с территории Кремля.

Угловая Арсенальная башня в Кремле. Конец XV в.

Кремлёвские стены.

Новая крепость была сложена из крупного красного кирпича, только основание стен и башен оставалось белокаменным. До XVII в. кремлёвские башни не имели затейливых кирпичных шатров, венчающих их в наше время, и поэтому крепость выглядела особенно суровой и мощной. Живописные зубцы, главное украшение стен, защищали верхний ярус боя. Красный цвет стены, удачно выбранные пропорции башен и их лаконичное архитектурное убранство прекрасно гармонировали с белыми соборами Кремля. По красоте и неприступности Кремль вошёл в число лучших европейских крепостей своей эпохи и производил на каждого гостя Москвы, будь то иностранец или русский, сильное впечатление. Впрочем, от любопытных иноземцев секреты московской крепости хранили крепко. Рассказывая о степах московского «замка», англичанин Ричард Ченслор, приезжавший в Москву в середине XVI в., отмечал, что «ни один иностранец не допускается к их осмотру».

Южная грань кремлёвского треугольника была обращена к Москве-реке, западная — к реке Неглинной, а вдоль восточной, через всю Красную площадь, в начале XVI в. прорыли канал, по которому пустили специально поднятую для этого запрудой воду из Неглинной. Кремль оказался как бы на острове. Берега водных преград дополнительно укрепили небольшими каменными оградами, что позволило одному наблюдателю в XVI в. говорить о «тройных каменных стенах», окружавших Кремль.

Всего за несколько десятилетий Кремль преобразился и, по мнению многих очевидцев, напоминал собой целый город. Теперь в нём царило оживление. Мчались государевы гонцы на горячих скакунах; важно шествовали иностранные послы, окружённые блестящими свитами; степенно прохаживались бояре и архиереи в дорогих одеждах; сновали озабоченные дьяки с кипами свитков, монахи, служилые люди, ходоки от разных земель, многочисленные уличные писцы… Повседневная жизнь Кремля, внешне суетливая, внутренне была наполнена большим государственным значением… В середине и во второй половине XVI в. строительство в Кремле продолжилось. Был возведён новый храм Преподобного Сергия под высоким шатром, что отражало новые течения в русской архитектуре того времени. К сожалению, этот храм, как и некоторые другие кремлевские постройки XVI в. (например, церковь Спаса на Бору, здание Посольского приказа), был впоследствии разобран при реставрации.

Кутафья башня (отводная стрельница) в Кремле.

Кремлёвские постройки XVII столетия

Заметно изменился облик Кремля в XVII в. Архитектура этого времени отличалась от архитектуры прежних столетий. На смену монументальной и лаконичной манере русских зодчих XV–XVI вв. пришёл декоративный и живописный стиль XVII в. Формы зданий усложнялись, их стены покрывали многоцветные орнаменты, белокаменная резьба, кирпичное узорочье и изразцы. Не только дворцы и богатые дома, но и церкви часто напоминали сказочные терема. Во многом новая архитектура отражала народные представления об идеальной, райской красоте, о гармонии мира. Однако старое и новое зодчество были неразрывно связаны между собой, а потому постройки XVII в. и предыдущих столетий отлично уживались друг с другом.

Во время интервенции в начале XVII в. Кремль сильно пострадал. После освобождения Москвы от польских захватчиков в 1612 г. приступили к его восстановлению. В 1625 г. над Фроловской стрельницей — главным въездом в Кремль — поднялся многоярусный верх с высоким каменным шатром, покрытым черепицей. Башня приобрела очень нарядный вид. Её нижний четверик (часть здания, имеющая в плане форму квадрата) завершал пояс из арок с белокаменным узором. В арках разместили белокаменные статуи (болваны), а над аркатурным поясом — башенки, пирамидки, изваяния диковинных животных. По углам четверика сияли на солнце золочёные флюгера белокаменных пирамидок. На нижнем четверике стоял другой — двухъярусный, но меньших размеров. На нём находились часы-куранты. Второй четверик переходил в восьмерик, который завершался каменной беседкой с килевидными арками. В беседке расположили колокола курантов.

Фроловская (впоследствии Спасская) башня в Кремле.

Московский Кремль и Китай-город на гравюре XVII в.

В архитектуре нового завершения Фроловской башни сочетались черты западноевропейской готики и русского узорочья. Авторами проекта шатра были русский зодчий Бажен Огурцов и английский часовых дел мастер Христофор Галовей. Вместе с построенным на Красной площади Казанским собором (1635–1636 гг.) Фроловская башня стала памятником возрождения России после страшных лет Смуты. В 1658 г. по указу царя Алексея Михайловича Фроловскую башню переименовали в Спасскую — над её воротами со стороны Красной площади был написан образ Спаса (Христа). Во второй половине XVII в. новые завершения получили и другие кремлёвские башни. Многоярусные шатры с площадками для дозорных, черепичные кровли, золочёные флюгера над ними изменили внешний облик московской крепости.