Энциклопедия для детей. Т. 7. Искусство. Ч. 2. Архитектура, изобразительное и декоративно-прикладное искусство XVII-XX веков
Шрифт:
Самое знаменитое произведение Васнецова — «Богатыри» (1881–1898 гг.). Любой зритель свободно назовёт всех троих по именам, а ведь это совсем не иллюстрация к известному сюжету (в былинах Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович действуют чаще всего порознь). Однако ни у кого не возникает сомнения, что в центре — Илья Муромец. Он воплощает силу, истоки которой — в русской земле.
У Ильи с руки свисает палица, Добрыня Никитич держится за меч. Палица у древних воинов предназначалась только для смертельной схватки, меч же не просто оружие, а древний символ доблести и чести. Силы у Добрыни, наверное, меньше, чем у Ильи, однако в нём есть то, что в старину называли «вежеством»: душевная ясность, благородство. У Алёши Поповича в руках лук — не богатырское оружие: из него убивают не в рукопашном бою, а на расстоянии. И смотрит он искоса: такой хитростью не побрезгует и добычи не упустит. Васнецов настолько глубоко проник в дух русских былин, что сейчас трудно представить богатырей по-другому.
Художник выполнил монументальные росписи для круглого зала Исторического музея в Москве (1883–1885 гг.)на тему каменного века и для Владимирского собора в Киеве. Он писал, что «стремился… идти от жизни, от привлекавших меня в ней людей, но одевал их, конечно, в соответствующие одежды. Припоминая волнующие меня образы, я всегда учитывал, что творю в канун двадцатого века».
Заслуга Васнецова заключается в том, что он напомнил ещё об одной задаче живописи: искусство должно украшать, делать поэтичным мир вокруг человека. Он вернул живописным полотнам многоцветность, которая у других передвижников порой исчезала за серо-коричневой гаммой грязных трущоб и нищенских лохмотьев. Его матовые тона и приглушённые цветовые пятна, декоративность и связанная с фольклором символика оказали влияние на художников русского модерна.
Государственная Третьяковская галерея в Москве — одно из крупнейших собраний русского изобразительного искусства, всемирно известный национальный культурный центр. Музей носит имя основателя — московского купца Павла Михайловича Третьякова (1832–1898), подарившего в 1892 г. городу свою картинную галерею (около двух тысяч произведений), а также небольшую коллекцию брата Сергея Михайловича Третьякова (1834–1892) и дом в Лаврушинском переулке, который начали перестраивать под музейное здание.
«Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы обществу в каких-либо полезных учреждениях», — писал П. М. Третьяков. Он хотел создать публичный музей национального искусства, дающий «полную картину нашей живописи». Третьяков не только собирал произведения, важные для истории русского искусства, но, заказывая картины, морально и материально поддерживал художников, чтобы они не зависели от вкусов рынка. «Он вынес на своих плечах вопрос существования целой русской школы живописи», — писал И. Е. Репин.
Современное Третьякову искусство было представлено в собрании прежде всего передвижниками, но в 60-х гг., когда Товарищества передвижных художественных выставок ещё не было, он покупал картины официальной академической школы, с конца 80-х гг. — произведения М. В. Нестерова, К. А. Коровина, В. А. Серова и др. Тогда же Третьяков начал собирать графику, в 90-х гг. — иконы.
В 1872 г. к дому Третьякова была сделана первая пристройка специально для музея; в 1881 г. он открылся для посетителей. Вход был бесплатным, полотна разрешалось копировать. В одном зале соседствовали картины разных эпох, иногда они висели в пять-шесть рядов: коллекционер никогда не держал произведения в запасниках. Работы художников не делились на главные и второстепенные, каждая считалась уникальной. Третьяков знал в галерее всё вплоть до последнего гвоздя, которым холст прибивался к подрамнику. Он сам покрывал картины лаком и выполнял первые реставрации.
Третьяков скончался в 1898 г. В завещании он просил ничего в экспозиции не менять. После его смерти музеем управлял Совет Третьяковской галереи, избиравшийся Городской думой. Совет решил приобретать произведения как старого, как и нового искусства, но размешал вновь поступавшие работы отдельно от основного собрания — в залах, которые специально отстраивались в бывшем жилом доме Третьякова. Во время реконструкции 1900–1905 гг. музейные здания обрели новые фасады, выполненные по проекту В. М. Васнецова. Главный фасад с рельефным изображением Георгия Победоносца стал символом музея.
В 1913 г. Совет галереи возглавил художник и искусствовед Игорь Эммануилович Грабарь. Он задумал превратить галерею в музей современного типа. Объединив старое третьяковское и новое собрания, Грабарь разместил картины каждого художника в одном зале или на одной стене, расположив художественный материал в хронологическом порядке. Было составлено первое научное описание собрания — каталог галереи, изданный в 1917 г., создана постоянная реставрационная мастерская.
Вскоре после Октября 1917 г. музей был национализирован и получил название Государственная Третьяковская галерея. Первым её директором стал И. Э. Грабарь. Это была эпоха присвоения государством частных коллекций, особняков, усадеб и дворцов; огромное количество произведений искусства распределялось между музеями. В 1918 г. был основан Национальный музейный фонд- главный источник пополнения галереи. Многие владельцы художественных ценностей, считая Третьяковскую галерею единственным надёжным местом в годы революции и Гражданской войны, временно размещали там свои коллекции. Вскоре они были объявлены государственной собственностью. Так в галерее оказались частные собрания Е. В. Борисовой-Мусатовой, М. П. Рябушинского, В. О. Гиршмана и др.
Во второй половине 20-х гг. к Третьяковской галерее присоединили коллекции нескольких музеев, в том числе Цветковской галереи (в основном графика), Музея иконописи и живописи имени И. С. Остроухова, собрание русской живописи из Румянцевского музея (где, в частности, находилась картина А. А. Иванова «Явление Христа народу»). В 1925 г. собрание западноевропейской живописи С. М. Третьякова было передано в Музей изящных искусств (ныне Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина). Такие шедевры иконописи, как Владимирская икона Божьей Матери и «Троица» Андрея Рублёва, поступили из Успенского собора Московского Кремля. Продолжались и закупки, в основном приобретались произведения советского искусства.
Увеличивавшиеся коллекции требовали постоянного расширения галереи. В 1929 г. к музею присоединили бывший дом Соколикова, расположенный рядом с галереей, а в 1935–1936 гг. по проекту А. В. Щусева возвели новый корпус в правой части музейного комплекса. В 1986 г. для филиала музея было передано здание Государственной картинной галереи на Крымском валу. С 1982 по 1996 г. шла последняя крупная реконструкция: возвели основной запасник музея, где расположились реставрационные мастерские, инженерный корпус, а также детская студия, лекционные и выставочные залы. Предполагается продолжить строительство музейного комплекса до Обводного канала и вдоль Малого Толмачёвского переулка. Тогда «квартал искусств» будет завершён.
Сейчас в собрании галереи более ста тысяч произведений. Оно включает разделы древнерусского искусства, русской живописи XVIII в., первой половины XIX в., второй половины XIX в. и рубежа XIX–XX вв., русской графики XVIII — начала XX в., русской скульптуры и крупнейший раздел советской живописи, графики и скульптуры.
Исаак Левитан (1860–1900)
Долгое время природа России казалась живописцам слишком невзрачной и невыразительной. Среди тех, кто открыл особую, щемящую прелесть русского пейзажа, первое место по праву принадлежит Исааку Ильичу Левитану.
Левитан родился в еврейском местечке Кибарты (Литва). В 1873 г. он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Его учителями были передвижники, выдающиеся мастера пейзажа — сначала Алексей Кондратьевич Саврасов, затем Василий Дмитриевич Поленов. Картины художника, начиная с ранних работ («Осенний день. Сокольники», 1879 г.; «Мостик. Саввинская слободка», 1884 г.), словно говорят зрителю: в России нет броских, ослепительных видов, но очарование её пейзажей в другом. Здесь всё требует неторопливого, вдумчивого, любовного взгляда. Зато внимательному зрителю откроется иная красота, может быть более глубокая и одухотворённая.
Русской природе несвойственны яркие цвета, резкие линии, чёткие грани: воздух влажен, очертания расплывчаты, всё зыбко, мягко, почти неуловимо. Однако русский пейзаж открывает взору простор, за которым угадывается ещё простор — и так без конца («После дождя. Плёс», 1889 г.). Художник говорил: «Только в России может быть настоящий пейзажист».
В картине «У омута» (1892 г.) Левитан обыгрывает образы народной поэзии: омут — место недоброе, обиталище нечистой силы. Это место отчаяния — здесь сводят счёты с жизнью. Художник изобразил омут загадочным; весь пейзаж наполнен тайной, но также обещанием покоя, конца трудного пути. Живописец Константин Алексеевич Коровин вспоминал, как Левитан говорил: «Эта тоска во мне, она внутри меня, но… она разлита в природе… Я бы хотел выразить грусть».
Подобные чувства навевает и знаменитое полотно «Владимирка» (1892 г.). Пустынная, бескрайняя дорога — путь осуждённых на каторгу — рождает ощущение безысходности.
Картину «Над вечным покоем» (1894 г.) можно назвать философским пейзажем. Неба здесь больше, чем земли; оно неподвижно, как и земля. Тайна смерти («вечный покой» — слова из заупокойной молитвы) и тайна жизни (небо — символ бессмертия) скрыты в этом произведении.
Одна из самых лирических картин Левитана — «Вечерний звон» (1892 г.). Это небольшое полотно возникло благодаря впечатлениям от посещений Саввино-Сторожевского монастыря под Москвой и монастыря близ города Юрьевца на Волге. Мастеру хотелось передать чувство умиротворённости, которое рождалось в его душе при виде белых стен и сверкающих на солнце куполов этих скромных обителей. На картине изображён летний вечер. По нежно-голубому небу плывут розовые облака. Они отражаются в зеркальной глади реки. Отражаются в ней и собор с колокольней небольшого монастыря на другом берегу. Вокруг монастыря лесок, освещённый последними лучами заката. Художник не использует здесь ни ярких красок, ни резких контрастов; все тона на полотне приглушённые, спокойные. Кажется, только колокола нарушают тишину уходящего дня.
Это одно из самых радостных произведений Левитана. Живописец сумел передать впечатление первого по-настоящему весеннего дня, которое складывается из звона капели и быстрых ручейков талой воды, из слепящих лучей солнца, из необыкновенных голубых теней, которые, кажется, бывают только в марте.
В 1894–1895 гг. в душе художника произошёл перелом. После печальных неярких полотен он стал писать жизнерадостные, полные торжествующей красоты картины. Одна из таких работ — «Золотая осень» (1895 г.). Это произведение на редкость гармонично и по композиции, и по колориту.
Все русские художники рубежа XIX–XX вв., изображавшие природу, так или иначе испытали влияние творчества Исаака Левитана — признавая или отвергая его живописную манеру.
Искусство западной Европы XIX–XX веков
Конец XIX в. в европейских странах и США — время стремительного технического прогресса. Но могло показаться, что в «процветающем» индустриальном обществе материальные ценности возобладали над духовными, а рационализм и расчёт — над живыми чувствами. Реалистическое искусство видело свою задачу лишь в точном отображении окружающей жизни.
Именно тогда в кругу французских поэтов, в числе которых были Поль Верлен, Артюр Рембо, Стефан Малларме, родилось новое художественное течение — символизм (от греч. «симболон» — «знак», «символ»), ведущий искусство в мир мечты и фантазии, видений и грёз. Ведь в основе художественного творчества, по мнению символистов, должно лежать не рабское следование реальной форме, а стремление проникнуть в то, что скрывается за этой формой, в тайную, непознаваемую разумом сущность явлений, их «изначальную идею».
Искусство, утверждали символисты, это идеи, облечённые в форму символов. Таким образом, художественный символ служит средством выражения и изображения смысла, выходящего за пределы обыденного опыта. Художник открывает его интуитивно, в момент творческого озарения.
Возникнув в литературной среде, символизм вскоре захватил театр, музыку, живопись и превратился в широкое культурно-философское направление. Символизм черпал вдохновение в религии и мифологии, истории и народном творчестве. И конечно же, в самой природе.