Эон. Часть 1

Но атирийцы тоже не зазевывались. Они уже предчувствовали вкус победы, но не давали ему застилать им разум, чтобы не обрести слепоту, они лезли в бой с новыми силами и откровенно наслаждались тем, что одно за другим тела павитранцев разлетались на части.

А потом с нижних этажей послышался синхронный вопль и резкий треск – это F2 пробился в компьютерный центр, где достаточно грубо обрубил главную систему защиты, а затем абсолютно все услышали тихий, пронзительный писк. И поняли, что это стало завершающим этапом. Бортовой компьютер, выждав момент, смог разблокировать вышку и теперь посылал сигнал бедствия по всем доступным частотам во все возможные уголки вселенной.

И их услышали.

Павитранцы вздрогнули, поняв, что теперь победа уже точно не на их стороне, а атирийцы с яростными криками начали последний акт своей мести – добивали оставшихся в живых. Может быть, это было абсолютно негуманно с точки зрения межгалактических законов, но на самом деле они имели на это полнейшее право.

Джайне казалось, что она потонула в ликующем крике. Ей казалось, что это радостная волна буквально снесет ее с ног. Но саму ее радость охватила именно в тот момент, когда она увидела F2 – целого и невредимого. И хотя он едва ли мог пострадать в этой заварухе, Джайна все равно испытала огромное облегчение из того, что хоть кто-то из дорогих ей существ уцелел.

========== Глава 11 ==========

Дальнейшие несколько дней прошли в жутко томительном ожидании. Некоторых уцелевших павитранцев атирийцы держали в качестве пленных, а вся отчаянная куча бравых вояк теперь расположилась в башне, перетащив туда все необходимое для жизни и терпеливо дожидаясь подмоги. Эти дни запомнились Джайне потрясающим облегчением и снятием напряжения – люди, в которых она успела разочароваться, наконец-то снова начали казаться ей достойными существами.

Конечно, она уже не испытывала того слепого обожания по отношению к ним, которое двигало ею в самом начале. Теперь Джайна знала, что люди могут как испытывать сострадание и милосердие, так и превращаться в движимых яростью и животным началом чудовищ. Трансформация могла произойти в любой момент и с любым из них – этот урок Джайна усвоила. Они не были хорошими и не были плохими – они были просто людьми, каждый со своей правдой и своей слабостью.

И она не была одной из них. Неожиданное открытие того, что ровняться на них больше не надо, как-то внезапно облегчило ей жизнь и позволило чуть проще относиться ко всему, происходящему вокруг. Тем более оказалось, что не все они смотрели на нее волками.

Через пару дней ее поймала Руди, отвела в сторону и сказала:

– Пусть ты и не человек, пусть ты и не одна из нас, пусть ты хренов робот и похожа на ту самую куколку, от которых мужики теряют свои последние мозги, ты все равно отличная баба. Помни это, нахрен, и не забывай никогда. И не распускай сопли, отрасти себе лучше яйца – в этом мире они тебе еще понадобятся. И не в последнюю очередь, чтобы иметь дело с теми, кого природа и так яйцами наградила, но они у них болтаются для красоты.

Джайна опешила от резкой манеры Руди, не была уверена, что поняла все из ее своеобразного напутствия, но такая поддержка, признаться, здорово ей помогла. Джайна усвоила еще один урок: доброта может шагать рука об руку с грубой силой.

Ее опорой и поддержкой стала Марита, которая помогла андроиду примириться с мыслью о том, что Скотта уже не вернуть, что он погиб окончательно и бесповоротно. И она же смогла подтолкнуть Джайну к мысли, что на этом свете еще есть те, которым она по каким-то причинам небезралична. И пусть это был огромный боевой робот, но Джайна чувствовала: несмотря на внешнее и внутреннее равнодушие к миру, он все-таки не бросит ее. Потому ли, что дал слово, или по каким-то другим причинам – кажется, это было совсем неважно. Джайна просто поняла, что больше не боится… И не чувствует, что он такой уж чужой ей. Да, отличается, да, понимает мир во многом совершенно по-другому, но это не значит, что они не могут найти общего языка. Это были не глупые мысли наивной девочки, а вывод, к которому она пришла, подытожив все события последних дней.

Эскадрилья Церебрилия прибыла через несколько дней. Они эвакуировали всех пострадавших жителей вместе с F2 и Джайной. Бортовой компьютер представил высшему командованию все данные о крушении «Цереры» и событиях, очевидцем которых стал. Это были достаточно ценные сведения, и Павитра должна была понести соответствующее наказание, как только данные достигнут Церебрилия.

Оказавшись на борту звездолета, Джайна словно бы вернулась к прежней жизни, а когда впервые вступила на землю Аркарума, планеты, являющейся одной из Столиц Церебрилия, и вовсе окунулась в привычный для себя ритм.

Аркарум разительно отличался от Атирии – от этих джунглей и диких нравов, суровых законов и хмурого настроя посреди руин и заржавевших обломок. Аркарум являл собой сосредоточие множества путей, точек пересечения сотен фирм, корпораций, профессий, личностей и рас. Он был словно деловой современный муравейник – никогда не умирал и работал в настолько интенсивном ритме, что все буквально валились с ног, но все равно куда-то мчались – жизнь не затихала здесь ни на секунду. Неоновые вывески, огромные рекламы, всевозможные развлечения, море огней, скорости и веселья – вот чем был Аркарум. Здесь возвышались огромные здания, прорезавшие небо и построенные из невероятно легких материалов, здесь все утопало в искусственных насаждениях, представители всех рас самореализовывались и развивались, посвящая время своим увлечениям, поиску новой информации, спорту, работе, праздным развлечениям и всему, что только мог предложить современный мир. Технологии здесь пронизывали всю планету, составляя тонкую, но прочнейшую паутину – к компьютерам было подключено абсолютно все. Атирийцы смотрели на все это, раскрыв рты, Атирия и до своего разгрома едва ли напоминала такую красоту, но они отвыкли за эти месяцы от любого комфорта, а потому были рады снова приобщиться к цивилизованному миру.

Однако Джайна чувствовала себя странно. Оказавшись в привычной себя среде, она ощущала себя словно бы не в своей тарелке. Она смотрела на все эти вывески, шикарнейшие офисы, торговые центры, транспорт, летающий между высоченных зданий… И не чувствовала здесь жизни. Ей казалось, что все, что происходит здесь, как-то неправильно, красивая картинка, подсвеченная неоновыми огнями, но все это – красочная фальшивка, которую хотят скормить ей и всем остальным жителям Аркарума.

А настоящая жизнь – что было, наверное, даже смешно – настоящая жизнь осталась там, на базе Атирии, настоящая жизнь кипела при составлении планов, рутинной работе, вылазках, разделении добычи, в этом наспех сколоченном обществе с быстрым и порой нелепым распределением ролей, но там… Там люди жили, а здесь… Джайна и сама не могла толком объяснить, почему в ее голове возникли такие мысли: но побывав там, на Атирии, она уже не могла смотреть на привычный для себя мир как раньше. У нее словно бы открылись глаза, но она по-прежнему не была уверена, что понимала. Возможно, будь здесь Скотт, он смог бы все объяснить и разложить по полочкам, но его уже никогда не будет. Джайне предстояло самой принимать решения, и она пока не знала, как относиться к этому.

Джайна смотрела на огромные эластичные трубы, отливающие голубым, – мощные трубы, пронизывающие город и дающие энергию всему, вслушивалась в гул, исходящий от них, замечала, как гул сливается с шумом города, и ей казалось, что эта шумовая воронка была подобна удавке на шее, тяжелым металлическим объятиям, способным сжать ее хрупкое тело и задушить, разломить на тонкие части. Она не потеряла любви к цивилизованному миру, но уже не могла воспринимать его как раньше.

Может быть, сказывалось то, что теперь она фактически осталась одна. Рядом не было Скотта, который был ее поддержкой и опорой. Он был для Джайны всем, и в этом и заключалась главная опасность: оставшись без всего, Джайна не сразу смогла сориентироваться и освоиться в новой обстановке.

Но ей повезло, и одна она все-таки не осталась.

F2, как и обещал, нашел ей отличнейших мастеров, которые смогли починить ее тело, привести его в первоначальное состояние. Они бесконечно удивлялись необычной конструкции Джайны и даже сделали ей довольно понятное предложение: остаться на Аркаруме для дальнейшего изучения, но… Джайна решительно отказалась.

Мастера были для нее чужими. Она могла бы остаться с атирийцами, которым сейчас оказывалась поддержка и реабилитация, но и среди них она не была своей.

Ей некуда идти… Было бы, если бы не одно предложение, сделанное ей перед той самой решающей битвой. Сделанное созданием, от которого помощи раньше она ждала бы в самый последний момент. Огромным боевым роботом, ставшим за это время едва ли не самым близким существом для нее. После, конечно, Скотта. Но Скотта уже не было, и Джайна потихоньку училась говорить о нем в прошедшем лице. Ей было больно, очень, но постепенно чувства улягутся. Со временем, а жизнь, она все-таки продолжалась, и Джайна не могла жить в своем горе, потому что водоворот каждодневных событий все равно подхватывал и уносил ее дальше – вперед.